Брак на пари - Эшфорд Джейн (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
— Колин?
— Что?
— Если я сделаю что-нибудь такое, что тебе не очень понравится… что вызовет у тебя раздражение… — Она умолкла.
Она считала, что Колину не понравится ее план, и поэтому не собиралась говорить ему об этом, пока не станет ясно, что дело пошло на лад. Но ей не хотелось от него что-либо скрывать.
— Что, например?
— Да я не знаю.
Зря я начала этот разговор, — подумала Эмма.
— Тогда и я не знаю, — ответил Колин. — Если ты заведешь любовника, я сверну тебе шею.
— Колин!
— Но если ты поссоришься с поварихой, и она от нас уйдет, я тебя просто немного поколочу и отправлю на кухню готовить обед вместо нее.
— А я тебя отравлю.
Колин усмехнулся:
— Какую ты затеяла каверзу?
— Никакой.
Разве защитить его от вульгарных сплетен — это каверза? Но все-таки Эмме было не по себе.
— Тогда и волноваться не о чем.
— Разумеется, — тихо ответила Эмма. — Совершенно не о чем.
На следующее утро Колин встал рано — он решил все-таки съездить покататься в парке. Он любил там бывать на восходе солнца, когда леди и джентльмены, которые позднее заполнят аллеи, еще спят и не путаются под ногами. Тогда ему даже удавалось представить себе, что он в Треваллане, что вокруг него бескрайние пустоши и можно ехать как хочешь долго, не опасаясь напороться на велеречивую болтовню или лицемерное запанибратство. Война, что ли, на меня так подействовала — недоуменно думал он, послав лошадь галопом по пустынной аллее. Да нет, он и раньше не очень-то любил жизнь в городе, хотя мать ее обожала. Как хорошо было бы поселиться в Корнуолле! При этой мысли у него стало тепло на сердце. Но тут он вспомнил последние события. Если они с Эммой сбегут от злых языков и косых взглядов, свет примет это за подтверждение самых гнусных подозрений, и тогда уж Эмме никогда не удастся занять достойное место в обществе. Колин нахмурился и поехал домой. Надо будет съездить к матери и вместе с ней подумать, как опровергнуть эту сплетню. Лучше бы пойти в атаку на ощетинившихся штыками французов, чем заниматься этой дребеденью, — раздраженно подумал он.
Приехав домой, Колин, все еще держа в руках хлыст, прошел в гостиную, но вместо Эммы обнаружил там молоденькую девицу, одетую во все черное. При виде его она вскочила на ноги.
— Доброе утро, — учтиво сказал Колин.
— Я здесь не по своей воле! — драматическим тоном воскликнула девица, прижав к сердцу маленькую руку в черной перчатке. Ее голубые глаза прямо-таки буравили Колина. Нижняя губа у нее дрожала.
Колин уставился на нее с изумлением.
— Я бы никогда в жизни не вошла к вам в дом после того, что между нами произошло, но мама и ваша, — девица артистически помедлила, — ваша жена договорились между собой. Меня никто не спросил.
— Э-э-э, — не зная, что сказать, протянул Колин.
— Знаю! — воскликнула девица. — Это невыносимо. Но другие не наделены той же тонкостью чувств, что и мы. Они просто не представляют себе, каково нам.
Колин наконец понял, кто перед ним.
— Святый Боже! — проговорил он.
Девица кивнула, словно он сказал что-то очень умное. Колин оглянулся, надеясь увидеть кого-нибудь из домашних.
— Я не могу не любить вас, — продолжала девица, — но я не буду смущать вас выражением своих чувств. — Однако в опровержение этих слов она устремила на него влюбленный взгляд, комкая в руках носовой платок. — Вы сделали свой выбор, — добавила она голосом, который вибрировал, как у оперной певицы. — Не будем говорить об ошибках и сожалениях. — Она сделала шаг к Колину. — Но я никогда не полюблю другого, — закончила она пронзительным шепотом.
Колин отступил на шаг. Девица шагнула за ним.
— Одно мне хотелось бы узнать — чего вы не нашли во мне, но…
— Простите, мне надо идти, — пробормотал Колин, отступая к двери.
— Вам тоже это невыносимо? — спросила она, идя за ним. — Я даже не понимаю, как я сама могу… Мама говорит, что у женщин душевных сил больше, но мне так не кажется…
— Я должен идти, — торопливо сказал Колин.
— Должны. — Она вздохнула. — Мы все невольны распоряжаться собой, не правда ли? Мама сказала, что я должна приехать сюда, но…
Колин выскочил за дверь.
— Как это тяжело — опять встретиться с любимым человеком, — продолжала девица, точно кто-то еще мог ее слышать или точно она готовила рассказ об этой встрече для чьих-то сочувствующих ушей. — Оказаться наедине, без посторонних, получить возможность излить друг другу наши сердца. Но между нами встал долг… — Она страдальчески вздохнула.
Колин спросил у лакея в холле:
— Где баронесса?
— Кажется, она наверху, одевается на прогулку, милорд, — ответил Джон, удивленный свирепым тоном хозяина.
— Спасибо, — бросил Колин и, перепрыгивая через две ступеньки, побежал вверх по лестнице.
Джон, проводив его взглядом, пошел вниз сообщить слугам, что хозяин лютует.
— Эмма! — воскликнул Колин, врываясь в спальню жены. — У нас в гостиной эта девчонка Морлендов.
Эмма, сидевшая за туалетным столиком, повернулась к нему с улыбкой, хотя у нее все похолодело внутри. Леди Мэри приехала раньше назначенного часа, но Эмма надеялась, что они с ней уедут до возвращения Колина.
— Я знаю.
— Какого черта она здесь делает? — Вспомнив, как его встретила девчонка, он содрогнулся. — У нее явно не все дома. Наверное, надо бы ее пожалеть, но… — он сделал гримасу, — но это нелегко. Она такое несет! И смотрит на меня так, что у меня кровь стынет в жилах.
— Естественно, что она в расстроенных чувствах…
— Она? — Колин пошел к двери, но при этих словах остановился. — Надо же набраться наглости и заявиться к нам в дом! Одно это говорит о том, что она не отдает себе отчета в своих поступках. Я пошлю ее домой в сопровождении Джона и напишу Морленду записку. Пусть он, черт бы его побрал…
— Подожди! — воскликнула Эмма. — Не надо этого делать. Мы… мы едем на прогулку в парк.
— Вот выпроводим ее и поедем, — сказал Колин.
— Да нет, я еду на прогулку с леди Мэри.
— Что?
— Я договорилась поехать с ней в парк, потому что…
— Ты поедешь с ней? — рявкнул Колин. — После всего, что она натворила? Ты что, тоже с ума сошла? Эта девчонка на нас бог знает что наплела, а ты везешь ее на прогулку?
— Ну как ты не можешь понять? В этом весь смысл. Если нас увидят вместе и на дружеской ноге, этим сплетням никто не поверит.
Колин вернулся на середину комнаты и хмуро вперился в Эмму.
— Я сама придумала этот план, чтобы остановить сплетни, — продолжала Эмма. Чтобы о тебе не шептались в гостиных и не думали бог знает что, — добавила она про себя.
Лицо Колина немного разгладилось.
— Ты хочешь всем дать понять, что дружишь с Мери Дакр? — переспросил он, словно не уверенный, что правильно понял жену.
— Ну да.
— И ты считаешь, что это остановит сплетни?
— Да кто посмеет сплетничать, если мы будем мести себя достаточно убедительно?
— Лобовая атака? — спросил он. — Сабли наголо и не жалеть лошадей?
Эмма сморщила носик:
— Можно сказать, так.
Колин молча обдумывал ее идею.
— Твоей матери мой план понравился, — добавила Эмма.
— Да?
Как это понимать? Уж не ведет ли его мать двойную игру? Да нет, дело слишком серьезно. Колин похлопал себя ручкой хлыста по ноге. Все это ему очень не нравилось, но он не мог найти серьезных возражений.
— А ты уверена, что девчонка согласилась играть такую роль? — спросил он, вспомнив высказывания леди Мэри.
— Не совсем, — ответила Эмма. — Но ее матери эта мысль пришлась по вкусу. Так что, надеюсь, и леди Мэри, в конце концов, поймет, что это ей же на пользу.
— Думаешь, поймет? — спросил Колин.
— Когда увидит, что перестала быть в центр скандала.
— А может, ей хочется.
— Хочется чего? — недоуменно спросила Эмма.
Колин покачал головой. Ему представлялось, что леди Мэри Дакр очень хочется быть в центре чего-нибудь. Если ничего не остается, кроме скандала, то сойдет и скандал.
