Джунгли страсти - Коротнян Екатерина Анатольевна (читать книги без txt) 📗
– Лолли, посмотри на меня.
– Нет.
– Я сказал, посмотри на меня. – Он не сводил взгляда с ее затылка.
– Не могу, никого нет дома.
– Вот черт, – пробормотал он и долго смотрел на нее, прежде чем присесть на край кровати.
– Берегись моих вогнутых коленок, – сказала она приглушенным подушкой голосом.
– Лолли, Лолли, Лолли, – произнес Сэм, тряся ее.
Девушка даже не пошевелилась, поэтому он в конце концов схватил ее за плечи и посадил. Она не подняла глаз выше его подбородка.
– Ты плачешь, – удивленно проговорил он.
Шмыгнув носом, она вытерла глаза ладошкой.
– Какого черта ты плачешь? – поинтересовался Сэм, выпуская ее из рук, словно она могла взорваться в любую секунду.
– Меня здесь ненави-и-идят! – Лолли разрыдалась и упала на кровать. – Все люди в лагере ненавидят меня из-за птиц, а еще из-за того, что ты подрался с Джимом. Никому я здесь не нужна. Как всем мужчинам. А что со мной не так? Я не понимаю, – подвывала Лолли, говоря в подушку. – Я не такая уж плохая. Я действительно старалась помочь, но никому это не нужно. И я сама никому не нужна.
Сэм смотрел, как она всхлипывает, и на душе у него скребли кошки. Нет, временами он поступает как настоящий осел. Наконец он протянул руку и дотронулся до ее плеча:
– Перестань плакать.
Она не перестала.
– Эй, Лоллипоп. – Он ткнул ее в плечо. – Прошу тебя, перестань.
Она рыдала так, словно в целом мире у нее не было ни одного друга. Он снова ткнул ее пальцем:
– Ты не так уж плоха.
Лолли шмыгнула носом и с надеждой посмотрела на него мокрыми от слез глазами:
– В самом деле?
– Угу.
Лолли задумчиво прикусила губку. В эту минуту она выглядела далеко не замечательно. Волосы она зачесала назад и завязала на затылке, отчего глаза с красными веками казались огромными. Они занимали почти все маленькое личико, покрытое пятнами, такими красными, словно она опять наелась тех ягод. Здравый смысл и опыт прошлого подсказали Сэму, что лучше воздержаться от подобного замечания. Вместо этого он принялся оглядывать комнату.
– А что это значит «не так уж плоха»? – прошептала Лолли.
– Просто ты отличаешься от тех, к кому мы здесь привыкли. Видишь ли, здесь военный лагерь, а не девичий пансион. – Сэм вновь повернулся к ней.
– Я вовсе не стараюсь выводить людей из себя, – сказала Лолли с искренней печалью на маленьком личике, которую Сэм до сих пор у нее не замечал. У него даже сердце сжалось, чего с ним не случалось очень давно. – И я не подозревала, что я такая уродина. Никто не говорил мне ничего подобного.
Голос ее дрогнул, и она вдруг снова принялась рыдать. В каждом ее вздохе чувствовались боль и одиночество и еще то, что проняло его до костей, – стыд. Сэм никогда не думал, что такое возможно. Лолли Лару, которую он окрестил безмозглой задавакой, стыдилась того, что она нехороша. Нет, все-таки он осел, настоящий осел.
– Проклятие, – пробормотал он и, забыв обо всем на свете, притянул ее к себе, обнял, давая всласть выплакаться на своем плече. – И вовсе ты не уродина, – сказал он, распекая себя за то, что разыграл ее, чувствовал он себя при этом ужасно.
– Я слышала, как вы говорили обо мне, – сообщила она его плечу, обвивая его руками, словно от этого зависела ее жизнь.
Он посмотрел на белокурую головку, примостившуюся у него на плече, и рукой приподнял ее, чтобы заглянуть в глаза.
– Мы знали, что ты под окном, и нарочно так говорили.
Она пристально смотрела на него несколько секунд, пытаясь определить, насколько правдивы его слова.
– Зачем? Вы сделали это, чтобы обидеть меня? – По ее лицу было видно, что она ожидает услышать «да».
– Черт возьми, нет. – У него было такое чувство, будто он только что пнул щенка. – Мы решили просто подразнить тебя. Тебе не следовало бы бродить вокруг дома и подслушивать, вот мы и подумали, что это будет смешно.
– Я была там потому, что хотела убедиться, что с тобой все в порядке... после драки. Я думала, меня к тебе не пустят. Солдаты считают, что в драке виновата одна я.
Это совсем его доконало. Она беспокоилась о нем. Если не считать Кэссиди, то всем всегда было наплевать, что с ним и где он. А Лолли своим признанием будто всадила маленький кулачок прямо ему в живот. Сэм терзался чувством вины. Очень неприятным чувством. Лолли протянула руку и дотронулась до разбитой скулы:
– Ты весь в синяках.
Он заглянул в глаза Лолли, наивные голубые глаза, которые еще минуту назад смотрели с невыразимой болью. Эти глаза смотрели на него не отрываясь. В голове у него словно ударил колокол, предупреждая об опасности. Сэму было все равно.
В одну безумную секунду он осознал, что ее грудь мягко прижата к нему, а маленькая ручка лежит на его спине. Ее дыхание было для него часовой бомбой, отсчитывающей секунды, когда наконец он поддастся охватившему его порыву, который сулил одну беду.
Сэм схватил ее запястье и оторвал ручку от своего лица. В комнате было слышно лишь настороженное дыхание обоих. Она по-прежнему не сводила взгляда с его лица, но потом вдруг поморщилась и посмотрела на их руки. Сэм проследил за ее взглядом и увидел, что ладонь у нее стала ярко-красной, а кожа на запястье побелела, потому что он так и не отпустил ее руку, только сильнее сдавил. Сэм даже не сознавал, что делал. Он быстро выпустил руку и сразу поднялся, стремясь уйти от нее подальше. Убраться ко всем чертям.
– Сэм. – Лолли тоже поднялась и положила руку на его предплечье, которое тут же напряглось.
– Что?
– Минуту назад ты собирался поцеловать меня?
Ее ручка обжигала, как клеймо.
«Убирайся-ка ты отсюда, старина Сэмми. И поживее».
– Собирался?
Он оцепенел.
– Нет.
– Я спросила просто так.
В его голове промелькнула картинка, как он целует Лолли, прижавшись к ней всем телом. Но все мысли и разум сразу покинули его, когда он схватил ее за плечи и крепко притянул к своей груди. В тот же самый миг их губы встретились, Сэм обнял Лолли, удерживая одной рукой ее затылок, чтобы она не смела шевельнуться и прервать их поцелуй. Сэм, жаждавший узнать ее вкус, снова и снова проникал языком к ней в рот, действуя властно и безжалостно.
Лолли тихо застонала от удовольствия, и этот стон зажег огонь в его чреслах. Он еще сильнее прижал ее к себе, движимый чувственным желанием.
Легко приподняв Лолли в воздух, он прошел с ней два шага и осторожно придавил своим телом к стене. Чувствуя мягкую податливость каждым налитым мускулом, Сэм еле сдерживал стон. Его руки теперь освободились, и он провел пальцами от ее висков к затылку, развязал ленту на длинных волосах и распустил их одной рукой, а вторая рука вновь оказалась у нее на затылке, чтобы его язык мог беспрепятственно овладеть ее ртом так, как он сам хотел овладеть ее телом.
Потом Сэм осторожно коснулся кончиками пальцев ее кожи. Мягче он в жизни ничего не трогал. Отпрянув, Сэм увидел затуманенные голубые глаза, пунцовые от румянца щеки, влажный рот.
Господи, этот рот...
Она приоткрыла губы, и Сэм уже ничего не помнил, обуреваемый острой потребностью вновь ощутить их вкус. Лолли действовала на него как виски. Превосходное, выдержанное виски – горько-сладкое, крепкое, пьянящее.
Он принялся медленно вращать бедрами, потакая желанию своего тела. Ее ладони, прижатые к его груди, описывали круги, словно хотели поглотить все его тепло. Неожиданно маленькая ладошка замерла и двинулась к вороту его рубахи. Лолли коснулась обнаженной кожи, легко поигрывая волосками.
Сэм больше не удерживал голову Лолли, а грубо схватил ее рубаху и сорвал с плеч. Оторвавшись от влажного рта, он пригнулся и провел языком по ее шее. Лолли простонала его имя. Услышав это, Сэм нежно прикусил ее кожу и почувствовал, как Лолли затрепетала. В нем взыграла мужская сила. Это был инстинкт – дикий, необузданный – мужское начало против женского. Первобытная сила, бессознательная потребность заставить подругу отреагировать.
