Навсегда с ним - Такер Шелли (читать книги без .txt) 📗
Глава 16
Селина примостилась между кулем с ржаной мукой и бочонком с вином, хотя понимала, что ее замысел обречен на неудачу. Сюда, в кладовую под кухней, где хранились вина и съестные припасы, она забралась по какому-то сумасшедшему наитию. Гастон приказал ей подготовиться к отъезду и ждать во внутреннем дворе замка, когда колокола пробьют шесть утра. Это было примерно час назад. Она тогда подумала, что если спрячется, то, не имея времени искать ее, Гастон бросит это занятие и со своими людьми двинется в поход без нее.
С того самого момента как вчера Турель признал ее за Кристиану, муж не разговаривал с ней, только гневно смотрел на нее и грубо отдавал приказы. Даже монахини, которым дали время собраться перед дальней дорогой обратно в Арагон, старались не попадаться ему на пути. Поскольку он так зол на нее, может быть, он раздумает брать ее с собой?
Но, оказавшись здесь и прилагая все силы, чтобы не расчихаться, вдыхая воздух, пропитанный пылью и ароматом перца, она поняла, что ничего не получится.
Он непременно разыщет ее. Он ненавидит ее и поэтому ни за что не оставит вместе с Турелем, опасаясь новых козней. Сколько она ни пыталась вчера убедить Гастона в нелепости его решения, тот, ни на йоту не доверяя ей, остался непреклонен в желании увезти ее из замка.
Упрямый, тупой тиран! Неужели он не понимает, что останется в живых, если избавится от нее?
Селина плотнее завернулась в плащ, дрожа от холода, — помещение не отапливалось, и, кроме того, здесь было очень влажно. Необходимо во что бы то ни стало остаться в замке. Она должна быть поблизости от окна в комнате наверху и попробовать еще раз попасть домой во время следующего затмения, через три месяца.
Если только доживет…
В любом случае им опасно оставаться вместе из-за страсти, которая готова в любой момент опять вспыхнуть между ними и привести к ошибке, а это может стоить Гастону жизни.
Вдруг она почувствовала, что не может больше дышать.
О нет! Она попыталась сделать глубокий вдох, но зашлась в кашле от попавшей в легкие пыли. Нет, Господи, не надо! Ее сковал ужас. Селина вскочила на ноги, опрокинув куль с мукой, за которым пряталась. Закрыв глаза, попробовала успокоиться. Слишком поздно! Сердце бешено колотилось, по спине побежали мурашки.
Пытаясь найти опору, она в темноте ухватилась за стоявший рядом бочонок. Ей надо успокоить дыхание. А для этого нужно…
Уговорить себя. Ничего не помогало. Панический ужас проник во все поры ее существа. Она понимала, что это глупо, что для страха нет причин. Знала, что худшего момента для нервного срыва не найти. Но здравый смысл сейчас был бессилен.
Ее трясло как в лихорадке. Безумный, всеохватывающий страх держал ее в своих цепких лапах. Бежать! Ни о чем больше она не могла думать. Ей нужно бежать!
Спотыкаясь, она бросилась вперед, но в темноте не могла разобрать пути. Она специально забралась в самый дальний угол кладовой и теперь не помнила, где выход. Направо или налево? Она вертелась на одном месте в полной темноте. Направо? Тупик. Налево? Она задыхалась. Скорее выбраться отсюда! Но как же здесь темно! Страх и неуверенность сковали ее члены.
Вдруг она услышала шаги на лестнице. Звук тяжелых сапог. Она хотела закричать, но из сжатого спазмом горла не вырвалось даже слабого звука. Селина неподвижни застыла в центре помещения, желая лишь…
— Эй, где вы!
Он поможет!
Нет, она не хочет, чтобы он нашел ее. Однако как приятно слышать такой знакомый голос, пусть даже полный ярости!
Через секунду она увидела пламя факела, который держал Гастон, спускаясь в кладовую. Затем перед ее взглядом возникли его сапоги. И наконец, достигнув последней ступеньки, он предстал перед ней весь — одетый в черное. От злости его лицо потемнело.
— Что за фокусы, миледи?
Она издала слабый звук, похожий на карканье вороны, и вдруг, к ее вящему унижению, начала рыдать. Похоже, это единственное занятие, которое ей хорошо удавалось в его присутствии. Плакать, как маленькая беспомощная дурочка. Да еще самым постыдным образом: задыхаясь и давясь слезами.
Гастон укрепил факел в железной подставке на стене.
— Что случилось? У вас что-нибудь болит? Казалось, он хотел дотронуться до нее, но его рука, дрогнув, остановилась.
— Я… я… не… — Селина беспомощно мотнула головой.
— Не можете вздохнуть? — Гастон недоверчиво посмотрел на нее: — Опять приступ или очередной трюк?
Она дрожала и молча плакала, глядя в пол. Зачем он пришел? Как ужасно, что он видит ее такой! И как невыносимо недоверие, читавшееся в его взгляде.
Он подошел и обнял ее за плечи.
О Боже!
— Уже забыли, чему я вас недавно учил? — спросил он чуть мягче. — Дышите. — Медленно, будто неохотно он начал гладить ее по спине. — Вы можете. Только успокойтесь.
От его прикосновения Селина напряглась и затрепетала сильнее, чем от страха. Почему он делает это? Она предполагала совсем другое! Он должен был покинуть ее, а не успокаивать и помогать.
Но он сжимал ее все сильнее, и скоро она перестала сопротивляться, отдав себя во власть его уверенной силы.
— Ш-ш-ш. Все нормально. Вдохните. Вместе со мной. — Он начал считать вслух, как делал раньше. В этот раз все получилось хорошо почти сразу. Вдох на четыре, выдох на восемь… Вдох на восемь, выдох на шестнадцать…
Ритм уже был знаком, и постепенно она почти пришла в себя, а почувствовав облегчение, вырвалась из его рук.
— С-спасибо.
— Видимо, приступы случаются с вами всякий раз, когда вы пытаетесь убежать от меня, — сказал Гастон, выпуская ее и снимая со стены факел. — Не лучше ли вам держаться поближе ко мне? — Он пытался быть ироничным, но выдержка ему отказала: голос дрогнул на слове «поближе».
— Я… не могу. Я должна… Вы знаете, я должна остаться здесь.
— Я не склонен возобновлять наш спор. Он и так слишком затянулся. — Гастон внимательно осмотрел небольшое помещение, словно его страшно интересовало состояние его винных запасов. Он рыскал взглядом по полкам, только чтобы не встречаться с ней глазами.
— Так что вы здесь делали?
— Хотела спрятаться. — Девушка уставилась на грязный пол, чувствуя себя совершенной дурой. Но ей не хотелось лгать ему, даже ради спасения своей гордости. — Я думала… вы оставите меня здесь.
— Теперь, когда вы поняли бесполезность своего поступка, нам пора отправляться в путь. На сегодня глупостей достаточно. — Гастон протянул ей руку, чтобы помочь подняться по ступенькам.
С безнадежным вздохом Селина последовала за ним по спиральной лестнице. Попытайся она сопротивляться, он попросту схватил бы ее в охапку как мешок с мукой.
— Вы даже не сказали, куда мы направляемся, — жалобно сказала она.
— На север. В замок, который принадлежал моему отцу.
— Но это же опасно! — Селина остановилась и посмотрела на него. — Не успеем мы отъехать, как Турель обо всем догадается!
— Я не собираюсь убегать от него, Кристиана. Я хочу увезти вас. Ваша игра в прятки, миледи, заставляет меня быть настороже, — зловеще проговорил он. — Вы так сильно хотите остаться? Чтобы вместе с ним придумать новое злодейство?
Селина молча уставилась на него. Нет, он не поверит ей. Он уже все решил для себя: в его глазах она вечно будет коварной предательницей.
— Если Турелю хочется войны, — продолжал Гастон, — он ее получит. Родовой замок де Вареннов гораздо больше, чем этот, и намного лучше укреплен. И кроме того, Турелю придется месяц не вылезать из седла, чтобы только добраться туда.
— Месяц?! — воскликнула Селина. — Но это же…
— Я собирался весной переселиться туда навсегда. Время снежных заносов миновало, и нет смысла откладывать переезд. Мы отправимся с небольшим отрядом, а слуги упакуют вещи и тоже последуют за нами.
С каждым его словом Селина погружалась все глубже и глубже в пучину отчаяния. Навсегда! Она слышала разговоры слуг о предстоящем переселении, но не придавала им значения, была уверена, что к тому времени будет далеко-далеко отсюда.
