Любовь и опасность - Смолл Бертрис (серия книг TXT) 📗
– Элсбет сделала им вкусное рыбное рагу с овощами, подала хлеб, сыр и тушеные яблоки. Она просит разрешения поговорить с тобой на кухне, после ужина.
– А ты что там делал? – рассердился лэрд. – Нечего отираться возле женщин! Я этого не потерплю!
– Можешь не волноваться, брат! – расхохотался Мердок. – Элсбет относится ко мне как мать. Что же до ее подружки… я видел, как ты на нее посматриваешь, хотя понять не могу, что ты нашел в ней такого привлекательного. Злая, вспыльчивая, острая на язык и воняет, как сточная канава! Но часть твоего ужина добыта мной! Я наловил рыбы, принес дров и воды и разжег костер в очаге!
– Вот как! – усмехнулся Конал.
– Думаю, эта Элсбет – настоящее сокровище, – хмыкнул Дункан, доедая печеные яблоки со сливками.
– Ты прав, – согласился лэрд. – Возможно, она стоила денег, заплаченных Уилли, хотя я никогда не признаюсь ему в этом.
Адэр и Элсбет поужинали на кухне овощным супом и хлебом с сыром. Последние несколько дней их очень утомили. Адэр долго плакала после отъезда из Стентона, но потом успокоилась и приготовилась ко всему, что ждало ее впереди.
Наконец Элсбет встала.
– Пойду соберу посуду. А ты налей воды в эту раковину.
Через несколько минут она вернулась со стопкой блюд и в сопровождении Мердока, несшего кубки и ложки.
– Спасибо, дорогой, – кивнула Элсбет. – А теперь беги наверх, к остальным мужчинам. И спасибо за все, что ты сегодня сделал для нас.
– Лучшего ужина мы еще не ели! – с энтузиазмом объявил Мердок, покидая кухню.
Элсбет довольно хмыкнула.
– Вода уже нагрелась, – сообщила Адэр.
– Я буду мыть посуду, а ты вытирай. Не хочу, чтобы у тебя ручки загрубели. Такое не подобает леди.
– Ну, сейчас меня трудно назвать леди, – напомнила Адэр.
– Ты рождена и воспитывалась как леди и ею навсегда останешься! – резко возразила Элсбет. – Пусть сейчас тебе нелегко приходится, цыпленочек мой, но времена меняются.
– Я узнала, где мы будем спать, – сообщила Адэр. – Рядом с кладовой есть каменная ниша с двумя спальными местами. Тюфяки, похоже, чистые, и в них нет ни блох, ни клопов. Но я все-таки вынесла их во двор и хорошенько встряхнула, а нишу вымыла. Только вот одеял нет. Придется укрыться плащами.
– Ты хотела меня видеть, Элсбет?
Обернувшись, женщины заметили стоявшего в дверях лэрда.
– Да, милорд, – кивнула Элсбет. – Не соизволите ли присесть за стол? Я тоже сяду: старые кости уже ноют от усталости.
– Разумеется. Ты прекрасно готовишь.
– Это было нелегко, милорд. В кухне – настоящая свалка, и придется немало потрудиться, чтобы навести в ней порядок. Нам многое потребуется. Прежде всего нужен сильный парнишка, чтобы рубить дрова, складывать их у очага, таскать воду, точить ножи, – словом, выполнять мои поручения. В кладовой нет припасов. Ни муки, ни соли, ни сахарной головы. Никаких пряностей. Когда мы приехали, я видела во дворе кур. Где их держат? Необходима ежедневная доставка яиц, молока, масла и сливок. Нам также понадобится женщина из той деревни, куда ходил Мердок, чтобы каждый день печь хлеб. Просто чудо, что я смогла накормить всех ваших людей! Где дичь для ледника? Ни оленя, ни кролика, ни единой утки!
Элсбет немного передохнула, прежде чем продолжить свою тираду:
– Нам не обойтись без мыла и песка для стирки; да, и еще нужна метла. Нельзя держать зал в чистоте без метлы. И пчелиный воск, чтобы натереть мебель. Да и одеял для нас тоже нет!
Пока Элсбет перечисляла все необходимое, Адэр исподтишка изучала лэрда. Очень, очень высок, гораздо выше шести футов. Волосы такие же черные, как у нее, прямые словно палки и не слишком длинные, доходят до воротничка рубашки. Темно-серые глаза опушены необыкновенно густыми ресницами. Лоб высокий, нос – длинный, а вот губы – полные, но не толстые. Особенно завораживали его ладони: большие, квадратные, с длинными, на удивление чистыми пальцами.
– И еще хорошо бы получить лохань для мытья. Моя госпожа привыкла часто мыться. И нам позарез необходима еще одна служанка, чтобы помогать со стиркой. Если мне придется готовить на весь замок, а мистрис Адэр – следить за чистотой, стирать мы просто не успеем. Наверняка ваша добрая матушка, упокой Господь ее душу, держала служанок.
– Они ушли вскоре после ее смерти, ибо мои люди иногда бывают грубоваты, – сознался Конал. – Конечно, присутствие матери держало их в узде, но после ее смерти мужчины окончательно распоясались. Я думал обойтись без служанок, но, очевидно, ошибался. Завтра я пошлю брата Дункана в деревню. Будут у тебя помощники.
– Вы очень великодушны, милорд, – кивнула Элсбет. Лэрд встал, подошел к леднику и, открыв широкий шкаф, выкатил оттуда маленькую деревянную лохань.
– Где ее поставить? – спросил он Элсбет.
– У огня, милорд. И спасибо вам. Он слегка поклонился и ушел.
– Нет, ты просто изумительна, нянюшка! – рассмеялась Адэр. – Никогда не видела тебя такой. И не знала, что ты и готовить умеешь!
– Я всю свою жизнь провела с тобой, но мы с Марджери учились готовить у моей матушки, а потом я часто помогала кухарке в Стентоне, когда та уж очень уставала. Помнишь, она была очень стара? Но пойдем наполним лохань, и ты искупаешься первой, а уж потом – я. Посмотрю в том шкафу, где стояла лохань. Там наверняка найдется пара полотенец.
– Мое платье испачкалось, пропахло потом и порвалось, – пожаловалась Адэр. – Как я надену его на чистое тело?!
– Я постираю твою камизу, и к утру она высохнет. А платье повесим в леднике, проветриться. Я его починю. Перебьемся, пока лэрд не разрешит нам взять ткань на платья, – решила Элсбет.
Женщины вдвоем наполнили лохань. Элсбет нашла пару больших полотенец и, забрав одежду Адэр, вышла во двор и хорошенько вытряхнула ее платье, после чего повесила его в леднике.
Случайно оглянувшись, Адэр ахнула от изумления при виде Конала Брюса и поспешно сжалась, чтобы прикрыться. Но сердце нервно забилось. Его глаза на миг широко раскрылись, но он тут же взял себя в руки и протянул ей горшочек с мылом.
– Я нашел его в комнате матушки и подумал, что тебе пригодится, – пробормотал он и поспешно вышел.
– Спасибо, – выдавила Адэр ему в спину и, понюхав мыло, блаженно зажмурилось. Оно пахло жимолостью. Зачерпнув пригоршню, она намылилась и стала отскребать грязь маленькой тряпочкой, которую дала Элсбет. На душе сразу стало легче. Она наклонилась, окунула голову в воду и начала мыть волосы.
– Где ты взяла мыло? – удивилась вошедшая Элсбет.
– Лэрд принес, – коротко пояснила Адэр.
– И узрел тебя в таком виде? В чем мать родила? – ахнула Элсбет.
– Он ничего не видел и минуты лишней не задержался на кухне. Сказал только, что мыло принадлежало его матери, и ушел. Господи, как же хорошо! Я так долго не мылась! Ты промоешь мне волосы?
Элсбет вылила кувшин с теплой водой на голову девушки. Адэр еще раз намылила длинные пряди, и Элсбет снова их промыла.
– Нужно опорожнить лохань и налить воды для тебя, – заметила Адэр, энергично растираясь.
Но Элсбет покачала головой.
– Твоя вода еще достаточно теплая, а мыло поможет отскрести большую часть грязи, – отмахнулась она, снимая камизу и садясь в лохань. – Лучше возьми мою камизу.
Адэр, завернутая в полотенце, подошла к каменной раковине и положила туда камизу Элсбет вместе со своей. Дождавшись, когда освободится мыло, она намылила обе камизы и прополоскала.
Потом женщины уселись у огня и стали сушить волосы.
– Можно войти? – окликнули из-за двери.
– Это еще кто? – неприветливо буркнула Элсбет, – Это я, Мердок Брюс. Принес вам одеяла.
– Оставь их на лестнице, и спасибо тебе, парень. Мы не одеты для приема визитеров.
– Так и быть, положу на ступеньку, – ухмыльнулся Мердок, и вскоре дверь, ведущая в зал, захлопнулась.
Элсбет выжала камизы и повесила на специальную сушилку, которую нашла рядом со шкафом, где хранилась лохань. Грязную воду было решено вылить завтра. Элсбет выглянула на лестницу и, поднявшись на несколько ступенек, взяла одеяла, принесенные Мердоком. Адэр, сидя в тепле у огня, уже клевала носом.
