Влюбленная вдова - Майклз Кейси (книги хорошего качества .txt) 📗
— Так, по-вашему, мы сейчас здесь потому, что это… неизбежно? О, я потрясен! Какой невероятно цивилизованный взгляд на вещи! Ладно, раз то, что предстоит нам, и правда неизбежно, то не постараться ли быстрее разделаться со всем этим? — Кипп поднял Эбби на ноги, потом одним быстрым движением сдернул покрывало с кровати и кивнул на простыни, давая понять, что, как только она ляжет на перину, он немедленно к ней присоединится. Итак, в отчаянии подумала Эбби, все предельно ясно: он хочет, чтобы она без промедления отправилась в постель, тем самым подтвердив, что готова выполнить свою часть сделки.
«Проклятие!» — выругалась про себя Эбби. Что ж, тем хуже для него! Будь она трижды проклята, если не сделает так, как он хочет!
Развязав поясок на пеньюаре, Эбби бросила его на пол, потом, переступив через него, молча вскарабкалась на матрас. При этом она коварно оперлась на руку Киппа, сделав вид, будто без его помощи ей просто не взобраться на высокую кровать, хотя на самом деле она преследовала совсем другую цель — давала ему возможность полюбоваться мягкой округлостью ее живота, просвечивающей сквозь тонкую ткань ночной сорочки.
Перекатившись на середину постели, Эбби вытянулась на спине, аккуратно засунула ноги под одеяло, скрестила руки на груди и молча стала ждать. Ждать, естественно, когда он решит к ней присоединиться. Вернее, отважится к ней присоединиться, ехидно подумала она. Скорее всего ему это будет нелегко, потому что ей и в голову не пришло отвести взгляд в сторону. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, не моргая и абсолютно спокойно.
А заодно постаралась скрыть нахлынувшее на нее желание. Боже, помоги ей сделать так, чтобы он ни о чем не догадался!
Бросив на жену быстрый взгляд, Кипп шумно фыркнул и покачал головой.
— С ума сошел, не иначе, — вполголоса пробормотал он сквозь зубы, неизвестно к кому обращаясь. Отвернувшись от Эбби, он обошел комнату, одну за другой задувая свечи. Теперь горел только камин, бросая вокруг дрожащие отблески пламени.
Эбби молча его ждала. Откинувшись на груду подушек, она не отрывала от него взгляда, и только глаза ее загадочно поблескивали в темноте.
Внезапно Кипп обнаружил, что не хочет ее. Вот не хочет, и все! Дьявольщина, да и как он может ее хотеть? Такую холодную, такую невозмутимую, да еще когда она так явно дает понять, что легла в постель, лишь бы выполнить свою часть сделки!
К тому же Киппу была отвратительна мысль, что каждое его движение, каждый жест или слово будут рассматриваться как под микроскопом. Это лишало его последних остатков желания. Представив, как его дражайшая супруга с той же холодной невозмутимостью оценивает его мужское достоинство, да еще, чего доброго, начнет сравнивать его с покойным Гарри, он мысленно пожелал бедняге изжариться в аду. Он окончательно пал духом. Мысленно Кипп просил прощения у всех женщин, с которыми он раньше забавлялся в постели.
А ведь было время, когда он укладывал в постель одну женщину за другой, отчаянно и безнадежно выбирая из них ту, которую смог бы полюбить, или хотя бы такую, что полюбила бы его. Полюбила бы не за богатство и титул и даже не потому, что он искусный любовник, а просто потому, что он — это он!
А он и в самом деле считал себя искусным любовником, страстным и неутомимым, всегда знавшим, как доставить женщине удовольствие. Это был своего рода талант, искусство, которое пришло к нему с опытом. И вот, сбросив с себя одежду, он обнаженным скользнул под шелковые простыни и неистово стал молиться, чтобы это искусство не подвело его именно сейчас!
И тут Эбби опять его удивила.
— Милорд, если бы вы были столь любезны помочь мне с этими тесемками, — томно проворковала она в темноте и села, повернувшись к нему спиной, — тогда я смогу без посторонней помощи избавиться от этой рубашки.
Она еще немного поерзала, поворачиваясь поудобнее и моля Бога о том, чтобы это выглядело естественно. Остатки ее мужества испарились, и теперь Эбби представляла собой сплошной комок нервов. Вдруг она почувствовала его пальцы у себя на спине, и ей стоило неимоверного усилия не закричать, когда он принялся неловко развязывать атласные тесемки ночной сорочки. И вот, придерживая на груди тонкую ткань и при этом цепляясь за нее так, словно это была ее единственная надежда на отсрочку неизбежного, Эбби поймала себя на мысли, что отчаянно трусит. От страха у нее внутри все заледенело. Нечто подобное она испытала только в первую брачную ночь, но ведь с тех пор прошло уже несколько лет.
Хуже ей было бы только в том случае, если бы муж настоял на том, что сам ее разденет! При мысли об этом Эбби немного приободрилась.
Покончив с завязками, Кипп с трудом подавил смешок, когда Эбби одним движением нырнула под одеяло и заворочалась там. Одеяло вдруг задвигалось как живое — в одном месте внезапно выпятилось колено, в другом — локоть, и Кипп, с интересом наблюдавший за этой сценой, чуть не засмеялся. Но тут Эбби вынырнула из-под одеяла, и улыбка увяла у него на губах. Правда, она аккуратно прикрывала обнаженную грудь смятой сорочкой, но, заметив его взгляд, резким движением швырнула ее на пол.
А потом, сложив руки на груди, вызывающе вздернула подбородок и снова уставилась на мужа немигающим взглядом. Кипп словно завороженный не сводил с нее глаз — тоненькая, можно даже сказать, худенькая, под кремово-белой нежной кожей просвечивают все косточки, однако форма плеч, отметил он, безупречна, а между округлых грудей залегла соблазнительная ложбинка. Копна взъерошенных светлых волос стояла дыбом, в широко раскрытых фиалковых глазах мерцал страх, однако подбородок был все так же вызывающе вздернут, и в лице ни тени сомнения.
Почувствовав на себе его взгляд, Эбби смущенно заерзала, а потом с пугающей прямотой вдруг заявила:
— Я готова.
Ее слова прорвали долго сдерживаемое напряжение, и Кипп, откинувшись на подушки, оглушительно захохотал. Эбби испуганно вытаращила на него глаза. Челюсть у нее отвисла, а он все смеялся… смеялся… и никак не мог остановиться.
Это продолжалось до тех пор, пока она не ударила его — а что еще она могла сделать?
Кулачок Эбби угодил ему прямо в живот, и удар вышел довольно ощутимым.
— Это вовсе не смешно! — обиженно проворчала она, чувствуя, как слезы закипают у нее на глазах. Не хватало еще расплакаться! Стиснув зубы, она опять стукнула его. — Не понимаю, что тут смешного? Такой серьезный моментл а вы хохочете! Между прочим, мы ведь обязаны, так сказать, закрепить наш брак — надеюсь, вы еще не забыли об этом, милорд? Мы с вами заключили соглашение, и пришло время его выполнять! Я готова… О Боже, вы совершенно невыносимы!
Перехватив в воздухе занесенный кулак, Кипп дернул ее за руку, и Эбби испуганно пискнула. Все еще смеясь, Кипп притянул ее к себе, потом заглянул в фиалковые глаза и с радостью убедился, что они потемнели от страсти.
Жаль только, что эта страсть не имела ничего общего с любовью, с горечью подумал он. А единственное желание, которое она сейчас испытывала, — это свернуть ему шею.
Эбби, напрочь забыв о том, что они полностью обнажены, отчаянно сопротивлялась. Она дергалась во все стороны, крутилась, толкалась, стараясь высвободить руки — а Кипп к тому времени ухватил ее и за другую руку, — и не держи он ее так крепко, она бы уже давно оставила на его коже синяки.
И тут вдруг случилось нечто странное.
Случайно подняв на мужа глаза, Эбби заметила, что он улыбается. И в уголках его глаз залегли крошечные, симпатичные морщинки.
А он в это время гадал, что будет, когда на смену ее гневу придет страсть и эти необыкновенные глаза станут похожи на влажные аметисты и засияют в темноте своим неповторимым, нежным светом.
Вдруг инстинктивно они отодвинулись друг от друга. Между ними возникла какая-то непонятная неловкость. Не сговариваясь, Кипп и Эбби вдруг сделали вид, что это не они только что, как два борца, сошлись в схватке, так что стало почти невозможно различить, где он, а где она.
