Похищенная невеста - Линдсей Джоанна (читать полную версию книги TXT) 📗
Кристина уселась под деревом, опершись спиной о ствол, и припомнила такое же озерцо в горах. Теперь Филип скорее всего водит туда Нуру.
Домой она вернулась поздно. Солнце уже зашло, и лиловое небо постепенно темнело. Кристина ступила в ярко освещенную прихожую. Воздух заметно похолодал, и она, энергично растирая руки, направилась в гостиную.
В комнате был темно. Только мягкий свет, проникавший из коридора, позволял не споткнуться на пути к камину. Взяв с каминной доски длинную спичку, Кристина растопила дрова и отступила, когда огонь постепенно набрал силу. Немного согревшись, Кристина начала зажигать многочисленные лампы, но не успела сделать и двух шагов, как увидела в тени у открытого окна мужской силуэт и охнула от страха, когда незнакомец направился к ней. Но страх тут же сменился яростью, как только девушка узнала незваного гостя.
— Ты до смерти перепугал меня, Томми Хантингтон! Какого дьявола ты делаешь здесь в темноте? — рассерженно осведомилась она.
— Ждал тебя. Я не нарочно, — смиренно ответил Томми, как всегда отступая перед гневом Кристины.
— Но почему ты не окликнул меня, когда я вошла?
— Хотел рассмотреть тебя без помех.
— Зачем это, спрашивается?
— Даже в таком состоянии… ты по-прежнему самая красивая девушка в Англии.
— О Томми, спасибо! Но знаешь, я не люблю, когда за мной подсматривают. И я не ожидала снова увидеть тебя сегодня. Что-то случилось? Если нет, извини, я устала и хотела бы поужинать и лечь пораньше.
— В таком случае зачем зажигать здесь камин?
— Ты иногда бываешь слишком назойливым! Я хочу здесь поужинать. Мне не нравится сидеть одной в огромной холодной столовой!
В эту минуту в комнате появилась горничная и нерешительно остановилась, увидев Кристину.
— Я как раз собиралась зажечь лампы, мисс.
— Конечно, Молли. И попроси миссис Райен приготовить мне ужин, пожалуйста.
— Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе? — спросил Томми.
Кристина удивленно подняла брови. Может, он все-таки решил остаться ее другом?
— Молли, поставь прибор и для мастера Томми. Накрой стол здесь. И передай Джонси, что я вернулась, пусть не беспокоится.
После ухода горничной Кристина села на диван, а Джонни устроился рядом.
— Кристина, мне нужно кое-что сказать тебе, и прошу, выслушай меня, прежде чем ответить.
Приглядевшись, Кристина нашла, что Томми очень повзрослел за последний год — он стал выше, его лицо потеряло юношескую беспечность. Он даже отрастил усы и говорил низким баритоном.
— Хорошо, Томми, говори. Слушаю тебя.
— Я целый день пытался прийти в себя от потрясения. Никогда не думал, что ты полюбишь другого. Но… но я понял, что по-прежнему тебя люблю. Не важно, что ты носишь чужого ребенка. Я все равно хочу жениться на тебе, я приму твоего ребенка и выращу его как своего. Ты вскоре забудешь того… другого и полюбишь меня, я это точно знаю! Я не прошу тебя дать мне ответ немедленно. Подумай над моими словами. — Помедлив, Томми взял ее за руку. — Я сделаю тебя счастливой, Кристина. Ты никогда не пожалеешь, что стала моей женой.
— Жаль, что ты по-прежнему питаешь ко мне те же чувства, — покачала головой Кристина. — Я надеялась, что мы с тобой сможем остаться друзьями. Но выйти за тебя замуж я не могу, Томми. И я никогда не передумаю — слишком велика любовь, которую я питаю к отцу моего ребенка. Хотя мы больше не увидимся, я не в силах его забыть.
— Черт побери, Кристина, нельзя жить одними воспоминаниями! Он далеко, а я рядом! Неужели ты не можешь найти в сердце место для другой любви?
— Но не для такой.
— А твой ребенок? Я дам ему имя. Ему не придется носить клеймо незаконнорожденного.
— Сплетни о моем положении, должно быть, уже успели разлететься по всему Холстеду. Мое дитя все равно назовут ублюдком, даже если я стану твоей женой. Только его настоящий отец может исправить содеянное.
— Но, Крисси, ребенку все же нужен отец. Я бы любил его только за то, что он твой. Подумай о малыше.
Кристина молча подошла к камину. Боже, как тяжело причинять боль Томми!
— Томми, я уже сказала…
— Нет, Кристина, не надо.
Подбежав к Кристине, Томми сжал ее плечи.
— Ради Бога, обдумай все хорошенько! Ты — все, о чем я мечтал, чего желал когда-либо. И ты не можешь так легко уничтожить мои надежды. Я люблю тебя, Крисси, и ничего не могу с собой поделать.
Резко повернувшись, Томми вышел, прежде чем Кристина успела сообразить, что ему ответить. Несколько минут спустя появилась Молли с двумя приборами, но была вынуждена отнести один обратно.
Кристина поела за белым с позолотой столом с мраморной столешницей, уныло разглядывая три пустых кресла и чувствуя себя несчастной, толстой и одинокой. Черт побери, почему Томми ухитрился пробудить в ней такое сильное чувство вины? Она не хотела выходить за него, потому что после Филипа не могла вынести мысли о жизни с другим мужчиной. Почему Томми продолжает говорить о любви? Она не собирается выходить замуж ни за него, ни за кого-либо другого.
С трудом поднявшись, Кристина вышла из гостиной и поднялась наверх. Она думала, что сможет спокойно родить малыша дома, в Англии, но, кажется, она могла с таким же успехом остаться в Каире?
Глава 26
Время текло медленно, и Кристина старалась занять его переделкой смежной комнаты в детскую. Она выбрала мебель и решила, что обивка и шторы будут голубыми с золотистым рисунком, а на пол велела постелить такой же голубой ковер.
И вот детская была готова. Все маленькие одежки, сшитые Кристиной, аккуратно сложенные, дожидались своего часа. А сама Кристина томилась от безделья. Она не могла ездить верхом, не могла помогать по дому — оставалось лишь читать и ходить на прогулки, с трудом передвигаясь на распухших ногах. Неужели она никогда не станет вновь легкой и стройной?
Кристина даже повернула огромное зеркало к стене, не в силах вынести вида собственной раздавшейся фигуры. К тому же Томми делал ее жизнь невыносимой. Он приезжал каждый день, и каждый день разыгрывалась все та же сцена. Он попросту не желал сдаваться. Кристина снова и снова объясняла, что не желает выходить за него замуж, но Томми ничего не желал слушать. У него всегда имелась наготове новая причина, почему она должна согласиться, а когда она начинала возражать, он попросту затыкал уши. Кристина до смерти устала от него.
Уже наступил сентябрь, когда Кристина наконец приняла решение. Ближе к вечеру она отправилась на поиски Джонси и нашла ее в детской. Та вытирала с мебели несуществующую пыль. Кристина остановилась у колыбели, рассеянно трогая красочных клоунов и погремушки, висевшие над ней, и заставляя их весело плясать в воздухе.
— Джонси, мне нужно уехать отсюда, — неожиданно объявила она.
— О чем ты говоришь, дорогая?
— Просто не могу здесь оставаться. Томми сводит меня с ума. Повторяет одно и то же каждый раз, когда появляется здесь. Больше я не могу этого вынести.
— Я просто перестану пускать его к тебе, только и всего. И скажу, что мы никого не принимаем.
— Но ты же понимаешь, он не смирится, и это еще больше расстроит меня. А я и так постоянно нервничаю в ожидании его приезда.
— Да, это вредит и ребенку.
— Знаю, поэтому и собираюсь уехать на время. Поеду в Лондон и сниму номер в гостинице, а потом найду доктора, за которым смогу послать, когда придет время рожать. Я твердо решила, что здесь больше не останусь.
— Ничего подобного ты не сделаешь. В Лондон ты не поедешь — в это ужасное место, где полно людей, которым нет дела ни до кого, кроме самих себя… Подумать только, одна-одинешенька в большом городе! — воскликнула Джонси, грозя Кристине пальцем.
— Но мне необходимо уехать — и со мной все будет в порядке.
— Ты не дала мне докончить, дорогая. Согласна, тебе лучше быть подальше от мастера Томми. Но только не в Лондоне. Можешь отправиться к моей сестре, которая служит недалеко от Бенфлита. Она кухарка в большом поместье, которое принадлежит семье с такой же фамилией, как у человека, которого ты любишь. — Кэкстоны?
