Единственная и неповторимая - Джордж Мелани (читать книги онлайн полностью .TXT) 📗
– Меня это не волнует. Ты достаточно сообразительная девочка и сама решишь, как тебе следует поступить. Уверен, ты найдешь правильное решение. При этом не забывай о своей Фалькон и о том, какие ужасные могут быть последствия, если ты разочаруешь меня.
Затем Дрейк кивнул и его помощники отпустили Кейт. Она потерла свои руки, на которых наверняка останутся синяки в тех местах, где мясистые пальцы держали их.
– Могу я по крайней мере повидать Фалькон? – спросила она.
– Посмотрим. – Выражение его лица говорило о том, что он явно получал удовольствие, чувствуя ее зависимость от него. – Если ты сделаешь то, что я сказал, я позволю тебе поговорить с Фалькон завтра. Ты должна прийти сюда в то же время и ни минутой позже. Поняла?
– Да, – кратко ответила она. Дрейк криво улыбнулся.
– Я уверен, что ты сделаешь все возможное, чтобы не разочаровать меня, не так ли?
Кейт коротко кивнула и потом наблюдала, как Дрейк и два его телохранителя удалялись, пока не исчезли из виду.
Тогда, не в силах больше сдерживаться, она разрыдалась.
Глава 22
Звук разбитого бокала отразился эхом в кабинете, однако это не принесло Алеку желанного удовлетворения. Острые осколки хрусталя разлетелись во все стороны, не задев Алека, но даже если бы они ранили его, он, наверное, не почувствовал бы боли.
Он находился в полном оцепенении.
Раздался поспешный стук в дверь, а затем она открылась.
– С вами все в порядке, милорд? – озабоченно спросил Холмс. – Мне показалось, что я слышал…
– Убирайтесь! – крикнул Алек.
Не услышав, что дверь немедленно закрылась, Алек медленно повернулся и встретился лицом к лицу с дворецким. Алек знал, но ему было безразлично, что он выглядит как безумец с небритым лицом и в растрепанной одежде. Однако трудно было сказать, заметил ли Холмс его состояние, поскольку дворецкий стоял на пороге, подобно восковой фигуре.
– Неужели я непонятно выразился? – прорычал Алек.
Холмс заморгал, нащупывая ручку двери.
– О… извините, милорд.
И в следующее мгновение он исчез.
Алек что-то проворчал ему вслед и повернулся к пламени камина, в котором видел только мрак, соответствующий его настроению.
Он был пьян.
Однако алкоголь никак не мог заглушить мысли о Кейт.
Почему она сделала это? Ведь он хорошо обращался с ней. Он дал ей все, что должен был дать.
«Черт побери! – Перестань мучить себя этими мыслями!»
Оттолкнувшись от камина, Алек устремился к буфету. Надо выпить еще.
Он схватил бокал, поднял бутылку виски и перевернул ее. Ничего не вылилось. Он потряс ее.
Проклятие, не осталось ни капли!
Бутылка последовала тем же путем, что ранее хрустальный бокал.
Дверь, скрипнув, снова открылась. Алек стиснул челюсти. Неужели этот чертов Холмс не понимает? Он что, хочет смерти?
Алек не обернулся. Он уже не контролировал себя, готовый взорваться, что было совершенно не похоже на него.
– Холмс, я вас предупредил! – прорычал он. – Надеюсь, когда я повернусь, вы уже исчезнете. Не заставляйте меня повторять.
Алек ждал, когда закроется дверь, и почувствовал облегчение, услышав щелчок. Он оперся ладонями на буфет и склонил голову.
– Привет, Алек, – послышался дрожащий голос, который подействовал на него как удар хлыста по спине.
Он замер.
Может быть, ему только показалось? Ну конечно. Невозможно, чтобы это был ее голос.
Он медленно повернулся и увидел Кейт, прислонившуюся спиной к двери. Она не выпускала ручку, готовая в любой момент выскочить наружу. Он сузил глаза, глядя на ее красивое предательское лицо – при этом на его сведенных скулах пульсировали жилки. Как ни странно, но он осознал, что не испытывает ненависти к ней, хотя следовало бы. Скорее он ненавидел себя за свои чувства в данный момент, за то облегчение, которое ощутил внутри при виде, что она не пострадала на улице и выглядела здоровой и невредимой. Он едва не рассмеялся от этой последней мысли, которая показалась нелепой. Ведь Кейт выросла и жила в том мире.
А в данный момент она, вероятно, была бы в большей безопасности на улице, чем рядом с ним.
– При мне нет никаких драгоценностей, так что тебе не повезло. – Его укол достиг цели; Кейт вздрогнула.
– Полагаю, я заслужила такой упрек, – сказала она едва слышно.
– Полагаешь? – взорвался Алек, направляясь к ней с сердитым выражением лица. – Ты действительно заслужила это и гораздо большее. – Он протянул руку, чтобы схватить ее, но остановился и сжал кулаки. – Ты очень рискуешь, придя сюда. Почему ты думаешь, что я не вызвал констебля?
– Потому что хорошо знаю тебя.
Ее мягкий ответ, без всяких колебаний, обезоружил его.
– Я вполне мог бы это сделать, – настаивал Алек, хотя его слова звучали неубедительно.
– Однако не сделал, так ведь?
Алек почувствовал, что его гнев спадает, хотя он не хотел расслабляться. Он не мог допустить, чтобы его снова одурачили.
– Где ожерелье? – спросил он.
– Оно пропало.
– Пропало? Что значит пропало?
– Я хочу сказать, что его больше нет у меня.
– Ты уже продала его? Проклятие, какая ты шустрая. – Алек повернулся и отошел от нее. – Кажется, Энтони был прав относительно тебя.
– Думаю, да, – прошептала Кейт, закрывая глаза.
Она стояла в кустах у дома почти целый час, прежде чем украдкой проникнуть внутрь, и чувствовала себя ужасно глупой, глядя на окно кабинета Алека. Она видела, как он метался по комнате и выпивал бокал за бокалом с гневом – и, может быть, болью? – на искаженном лице.
Она могла представить, как великолепно он выглядел, спускаясь по лестнице в своем строгом черном костюме, подобном тому, в котором был на балу у Резерфордов, и потом ждал ее, чтобы сопровождать на обед. Казалось, она отдала бы все на свете, чтобы быть рядом с ним в тот момент.
Оставшись наедине в зеленой гостиной, Алек подхватил бы ее и закружил в вихре танца. И не важно, что она не умела танцевать, потому что ее ноги едва ли касались бы пола. Он был бы очарователен, и она тоже.
Теперь же она выступает в роли предательницы.
А он жертва предательства.
Она должна незаметно прокрасться в темноте и сделать то, что обязана сделать. Или, может быть, выбрать другую жертву? В городе много богатых лордов. Однако для этого нужна подготовка, на которую уйдет много времени. А вот времени у нее как раз не было.
– Надеюсь, ты поверишь мне, если я скажу, что очень сожалею о своем поступке, – Как малозначительно звучат ее слова, подумала она.
– А я надеюсь, что ты поверишь мне, если я скажу, что не верю ни единому твоему слову, – проворчал Алек.
Кейт покачала головой. О чем она только думала, возвращаясь сюда? Алек ненавидел ее. Она сама ненавидела себя.
– Очень жаль, – прошептала Кейт. – Мне не следовало приходить сюда. – Она сознавала, что ее мотивом было не только воровство для Дрейка. – Я просто хотела…
Кейт замолчала, почувствовав, что если договорит, то потеряет единственное, что у нее осталось, – гордость.
– Я сейчас уйду. – Она, пожалуй, найдет кого-нибудь другого, чтобы обокрасть. Дрейку все равно. Но разве она не знала об этом до того, как войти в дом Алека и в его кабинет?
Конечно, знала.
И все же это не остановило ее. Просто она не хотела признаться самой себе в истинных причинах прихода сюда.
Повернувшись, Кейт прижалась лбом к холодной твердой двери, стараясь подавить эмоции, нахлынувшие на нее. Она испытывала боль, которая казалась сейчас сильнее, чем после первого ухода. Почему она так терзает себя?
Кейт ухватилась за ручку двери, как за спасательный круг, и, повернув ее, открыла дверь. В этот момент она почувствовала сзади тепло тела Алека. Он приложил свою большую руку к двери и закрыл ее.
– Черт бы тебя побрал! – произнес он низким охрипшим голосом.
Кейт застыла и не могла бы пошевелиться, если бы даже захотела. Алек был так близко. Его теплое дыхание касалось ее уха, и от его тела исходил невероятный жар, окутывавший ее словно накидкой. Его грудь соприкоснулась с ее спиной, и она ощутила ее мускулистость. Как ей хотелось повернуться и прикоснуться к нему, чтобы почувствовать его кожу кончиками своих пальцев.
