На пути к свадьбе - Куин Джулия (книги бесплатно без .txt) 📗
И все это происходило с ним снова.
Точно так же, как с Гермионой. Нет, даже хуже. Его тело звенело, в руках и ногах появился зуд нетерпения. Ему хотелось взвиться вверх, перелететь через зал и... хотя бы... хотя бы...
Увидеть ее.
Ему хотелось, чтобы она повернулась. Ему хотелось заглянуть ей в лицо. Ему хотелось узнать, кто она такая.
Ему хотелось узнать ее.
Нет.
«Нет, – приказал он себе и попытался направить свои стопы в другом направлении. – Это полное сумасшествие. Пора уходить. Уходить немедленно».
Но он не мог. Даже несмотря на то что рациональная часть сознания требовала, чтобы он немедленно шел прочь, он будто прирос к месту и с нетерпением ждал, когда она обернется.
Молил, чтобы она обернулась.
И тут она действительно обернулась.
Это оказалась...
Люси.
Грегори застыл словно громом пораженный.
Люси?
Нет. Это невозможно. Он же знает Люси.
Она никогда на него так не действовала.
Он виделся с ней десятки раз, даже целовал и ни разу не чувствовал себя так, будто бездна поглотит его, если он немедленно не окажется рядом с ней и не возьмет ее за руку.
Этому должно быть какое-то объяснение. Он испытывал нечто подобное раньше. С Гермионой.
Но сейчас... сейчас все было не совсем так, как в прошлый раз. С Гермионой у него кружилась голова, ошеломляла новизна ощущений. Им владел восторг от предвкушения открытия, завоевания. Но сейчас вместо Гермионы была Люси.
Это была Люси, и...
Воспоминания нахлынули на него. И то, как она наклоняла голову, когда объясняла, почему сандвичи нужно раскладывать по разным блюдам. И то, как гневно горели ее глаза, когда она пыталась втолковать ему, почему он неправильно ухаживает за мисс Уотсон.
И то, как ему было спокойно и уютно, когда он сидел рядом с ней на скамейке в Гайд-парке и кормил хлебом голубей.
И как целовал ее.
Господи, он до сих пор грезит тем поцелуем!
И ему хотелось, чтобы и она грезила им.
Грегори сделал шаг. Всего один – вперед и чуть-чуть в сторону, чтобы увидеть ее профиль. И разглядел знакомые черты – и наклон головы, и движения губ при разговоре. Как могло получиться, что он сразу не узнал ее, даже со спины? Ведь воспоминания всегда были с ним, только они прятались в отдаленных уголках его памяти, но он не хотел – и не позволял себе – вытаскивать их из глубин.
И вдруг она заметила его. Люси увидела его. Сначала он понял это по ее глазам – они расширились и заблестели, – а потом по изгибу губ.
Она улыбалась. Ему.
Чувства переполнили его. Настолько, что он готов был взорваться. Одна улыбка – но это было все, в чем он нуждался. Он двинулся вперед. Он практически не чувствовал под собой ног, не управлял своим телом. Он просто двигался вперед, подсознательно понимая, что должен добраться до нее.
– Люси, – проговорил Грегори, оказавшись рядом с ней. Он моментально забыл, что их окружают незнакомые люди и, что еще хуже, друзья и что ему не следует называть ее по имени. Но никакое другое имя не шло у него с губ.
– Мистер Бриджертон, – откликнулась Люси, но ее глаза произнесли: «Грегори».
И он понял.
Что любит ее.
Это было самое странное и самое прекрасное ощущение. Оно вселяло радость и наполняло уверенностью в том, что ему открылся новый мир. Ясно. Он ясно понял. Он понял все, что ему требовалось знать, и все это читалось в ее глазах.
– Леди Люсинда, – сказал он, склоняясь к ее руке, – могу я пригласить вас на следующий танец?
Глава 17,
Это было райским блаженством.
Без ангелов, без святого Петра и сверкающих клавесинов. Райским блаженством был сам танец с возлюбленной. И так как этой самой возлюбленной предстояло через неделю выйти замуж за совершенно другого мужчину, тот, кто вел ее в танце, вынужден был цепляться за райское блаженство обеими руками.
Образно говоря.
Люси улыбалась, исполняя танцевальные па. У Грегори взыграло воображение. Что сказали бы люди, если бы она сейчас бросилась вперед и обхватила бы его обеими руками?
И не отпустила бы.
Большинство решило бы, что она помешалась. А единицы сказали бы, что она влюбилась. Проницательные увидели бы в ее поступке и то и другое.
– О чем вы думаете? – спросил Грегори. Он смотрел на нее... по-другому.
Люси отвернулась на мгновение, потом подняла на него глаза. Она чувствовала себя дерзкой, почти волшебницей.
– Вам так интересно это знать?
Грегори танцевальным шагом обошел даму слева от себя и вернулся на свое место.
– Да, очень, – ответил он, усмехаясь.
Но Люси лишь покачала головой. В настоящий момент ей хотелось думать, что она – кто-то другой. Некто, чья жизнь не так сильно ограничена правилами. Некто более импульсивный.
Ей не хотелось оставаться прежней Люси. Во всяком случае, сегодня. Ее уже тошнит от необходимости что-то планировать, кого-то успокаивать, тщательно обдумывать и предвидеть все возможные последствия, прежде чем что-то сказать.
«Если я поступлю так, то случится это, а если сяк, то произойдет то, и то, и еще многое другое, что приведет к абсолютно иному результату, а это, в свою очередь, выльется...»
Этого достаточно, чтобы у любого на ее месте голова пошла кругом. Этого достаточно, чтобы она чувствовала себя скованной по рукам и ногам, неспособной управлять собственной жизнью.
Но только не сегодня. Сегодня каким-то чудом – а чудо это зовется герцогиней Хастингс или, возможно, вдовствующей виконтессой леди Бриджертон, Люси точно не знала, – она оказалась на роскошном балу, причем одетой в элегантное платье из зеленого шелка.
И танцует с мужчиной, которого – а вот это Люси знала наверняка – она будет любить до конца дней своих.
– Вы выглядите по-другому, – сказал Грегори.
– Я и чувствую себя по-другому.
Люси дотронулась до его руки, когда они сошлись в танце. Его рука сжала ее пальцы. Люси подняла глаза и обнаружила, что он, не отрываясь, смотрит на нее. Его взгляд был теплым и настойчивым, и он смотрел на нее так же...
Господи, он смотрит на нее так же, как на Гермиону!
Люси затрепетала.
Они снова сошлись, но на этот раз Грегори приблизился к ней чуть больше, чем следовало, и сказал:
– Я тоже чувствую себя по-другому.
Люси подняла голову, но Грегори уже повернулся к ней спиной. Как по-другому? Почему? Что он имеет в виду?
Люси обошла господина слева от себя и двинулась к Грегори.
– Вы рады, что приехали на бал? – тихо спросил он.
Она лишь кивнула, так как они были слишком далеко друг от друга, чтобы отвечать вслух.
Когда же они снова сошлись, он прошептал:
– И я тоже.
Они вернулись на свои места и замерли, пока танец вела другая пара. Люси смотрела на Грегори. И в его глаза.
Его взгляд был прикован к ее лицу.
Даже в мерцающем свете сотен свечей и факелов, освещавших бальный зал, она видела, как блестят его глаза. И как он смотрит на нее – гордым и горячим взглядом собственника.
И этот взгляд вызывал у нее трепет.
И заставлял сомневаться в своей способности твердо стоять на ногах.
Тут музыка стихла, и Люси поняла, что некоторые навыки буквально въедаются в человека: она приседала в реверансе, улыбалась и кивала своей соседке так, будто этот танец совсем не изменил ее жизнь.
Грегори взял ее за руку и повел туда, где собрались дуэньи и поверх стаканов с лимонадом наблюдали за своими подопечными. Пока они шли, Грегори наклонился и прошептал Люси в самое ухо:
– Мне нужно поговорить с вами.
Люси подняла на него глаза.
– Наедине, – добавил он.
Девушка почувствовала, как он замедлил шаг, чтобы выиграть немного времени, прежде чем она вернется к тете Харриет.
– В чем дело? – всполошилась она. – Что-то неладно?
Грегори покачал головой.
– Теперь уже все ладно.
