Обет молчания - Карр Филиппа (бесплатные книги онлайн без регистрации txt) 📗

Наступила весна, не принеся заметных изменений. В августе исполнялось два года с начала войны, и пророки, предсказывавшие, что она не продлится и шести месяцев, помалкивали.

Даже самые большие оптимисты потеряли надежду, что конец военных действий не за горами.

Я уже получила два письма от Роберта, прошедших строжайшую цензуру и не дающих никакого представления о его местонахождении, кроме того, что это «где-то во Франции».

Он часто занимал мои мысли, так же как и Маркус.

Я очень тревожилась о Роберте, подвергавшемся смертельной опасности. Маркус, по крайней мере, был избавлен от нее, находясь на больничной койке!

Правда, столь длительное пребывание там объяснялось тяжестью его ранения.

Аннабелинду я видела редко, хотя она со своей матерью по-прежнему приезжала в Лондон и останавливалась в нашем доме, даже когда мы были в Марчлэндзе.

Стоял май, который я всегда очень любила, канун лета, когда днем еще нет сильной жары и живые изгороди покрыты белыми цветами дикой невзрачницы. Я отправлялась на долгие прогулки по лесу.

В нем царил покой, как во времена Вильгельма Завоевателя или Генриха VIII, охотившихся там.

Потом я начинала думать об ужасных боях, в которых должен участвовать Роберт. Я представляла его в окопах, видела его почти молящую улыбку, чувствовала, что, если он не вернется, мне 8 — 4 этого не перенести. Больше всего мне хотелось услышать о его возвращении домой. Пусть он даже получит легкое ранение, позволившее бы нам удержать его возле себя, как Маркуса.

Мы редко видели дядю Джеральда, так как он находился во Франции.

Люди ходили с мрачными лицами. Война не была больше волнующим приключением ни для кого, кроме подростков вроде Чарльза, чьи представления о ней не имели отношения к реальности.

Аннабелинда с матерью приехали в Марчлэндз.

Тетя Белинда развила бешеную активность. Она только и говорила о благотворительности. Хорошо ее зная, я догадывалась, что больше всего ей просто хотелось покрасоваться. Она договаривалась о работе, которую выполняли за нее другие, и, когда все было закончено, ставила это в заслугу себе.

Возможно, я была несправедлива и несколько пристрастна в своих суждениях, но, глядя на маму, я испытывала легкое раздражение против тетушек Белинд и Аннабелинд этого мира.

— Милая Люси! — разливалась соловьем тетя Белинда. — Ты так занята в госпитале. Уверена, что тебе дадут медаль еще до окончания войны. И ты заслуживаешь ее, дорогая.

— Я и так вознаграждена. Радостно видеть, что люди выздоравливают. Нам повезло, ведь госпиталь стоит почти в лесу.

Мы с Аннабелиндой скакали на лошадях между деревьев. Она была несколько раздражена.

— Как надоела мне эта проклятая война! — ворчала она.

— Думаешь, только тебе одной?

— Конечно, нет. Поэтому кто-то должен положить ей конец. Ты понимаешь, что мне уже почти девятнадцать?

— Ну да, ведь мне в сентябре исполнится семнадцать.

— Мы стареем. Представь себе, что эта чертова война продлится еще пару лет. Что с нами будет?

Я рассмеялась.

— Что здесь смешного? — требовательно спросила Аннабелинда.

— Я просто подумала о тех людях, которые сейчас воюют. О твоем родном брате, например. А ты спрашиваешь, что будет с нами.

— О, с Робертом ничего не случится. С ним всегда все в порядке.

— Это же война!

— Как будто я не понимаю! Если бы не она, я бы сейчас выезжала на светские приемы в Лондоне.

— Отсутствие светской жизни — просто мировая катастрофа.

— Не пытайся казаться циничной. На это у тебя не хватает ума. В деревне такая скука. Ты ведь тоже скучаешь. Чем ты целый день занимаешься?

Старая Каррутерс, наверное, мучает тебя уроками?

— Мы прекрасно ладим. Я учусь с удовольствием.

— Не сомневаюсь. Ты всегда была зубрилкой.

— Зато ты всегда интересовалась исключительно собой. Эдвард приносит столько радости. Ты могла бы разделить ее с нами.

Аннабелинда вспыхнула:

— Ну и свинья ты, Люсинда!

— Ты ведешь себя противоестественно.

— Мне вовсе не хочется быть такой, но что я могу поделать?

— Думаю, ты не можешь поступать наперекор твоей природе. Я не жалуюсь. Ребенок прелесть.

Мы с Андрэ проводим с ним очень много времени, и, как видишь, мне не скучно. И еще я немного занята в госпитале.

— Что именно ты делаешь?

— Помогаю в госпитале мисс Каррутерс. Фактически у нас здесь мало тяжелораненных. Думаю, мы считаемся скорее приютом для выздоравливающих.

— Интересно. Именно об этом я и хотела с тобой поговорить. Думаю, я могла бы приезжать и немного помогать вам всем.

— Я не совсем представляю тебя…

— Я веселая и остроумная. Я могу помочь развлекать раненых, а если потребуется, выполнять любую другую работу. Каждый обязан вносить свой вклад. Мама говорит, что я должна что-то делать.

Я много помогала ей в ее благотворительной деятельности. У меня это хорошо получается. Но мне бы хотелось заняться чем-то более серьезным. Моя мама обсуждает с твоей мой приезд сюда на некоторое время для работы в госпитале.

— Ты могла бы выучиться на сестру милосердия.

Аннабелинда посмотрела на меня с ужасом:

— На это нужны годы.

— Есть места, где можно пройти краткие курсы.

— О нет, — сказала она. — Война кончится прежде, чем я смогу принести хоть какую-то пользу.

А как насчет тебя? Ты не училась на сестру милосердия.

— Нет, но это мой дом, и меня можно позвать в любое время.

— Ну, в каком-то смысле это и мой дом. Мы ведь как одна семья. Наши матери… они вместе росли и все такое. Они занимали одну и ту же детскую.

— Я знаю. Ты будешь скучать в деревне.

— Ты пытаешься отделаться от меня. Думаешь, я не понимаю, почему?

— О чем ты?

— Ты всегда ревновала Маркуса… ко мне.

— Ревновала к тебе? Почему?

— Потому что его больше привлекаю я, чем ты.

Я знаю, что одно время ты думала, что нравишься ему. Он вел бы себя точно так же с любой девушкой. Это просто его манера обращения с женщинами. За ней ничего не стоит.

— Какое это все имеет отношение к твоему приезду сюда?

Аннабелинда лукаво улыбнулась.

— Маркус будет рад увидеть меня здесь, — сказала она.