Как покорить маркиза - Грей Джулиана (читаемые книги читать .txt, .fb2) 📗
Хэтерфилд промолчал. Его беспокойство передалось Стефани и теперь витало в ночной прохладе, которая струилась по лицу девушки. Вот и остались позади фешенебельные кварталы Белгравии с погруженными в сон монументальными домами, сложенными из кирпича и камня, эхом отозвавшись на бойкий цокот копыт по мощеной мостовой.
– Я говорила с леди Шарлоттой после твоего ухода, – доложила Стефани.
– О? Сочувствую. Надеюсь, она не слишком на тебя наседала.
– Ты знаешь, она очень любит тебя. Страстно и преданно, так она сказала.
Он пожал плечами.
– На вкус и цвет товарища нет.
– Это правда. Она меня чуть вилкой не заколола. Заявила, что все сделает, только бы заполучить тебя. И никому не позволит ей помешать.
Повисло тяжелое молчание.
– Прямо так и сказала? А что еще она говорила?
Стефани плотнее натянула перчатку на правую руку, вытянула ее и, прикрыв один глаз, окинула критическим взглядом.
– Затем она расписала множество причин, которые позволят ей стать для тебя идеальной женой. Деньги, связи, наследники и тому подобное.
Хэтерфилд стукнул себя по лбу.
– Боже мой! Мой милый ангел! Как я мог быть таким слепцом?
– Она права, не так ли? И подходит для тебя по всем статьям. В то время как со мной каши не сваришь. Я лишена всего: титула, доброго имени и даже невинности.
– А мне ты нравишься именно такой, лишенной всего.
– Всего?
– Да. Особенно без блузы. У тебя самая прекрасная… – Он замолчал.
Стефани затаила дыхание.
– Что у меня прекрасное?
– Ты прекрасна с ног до головы, – сказал он срывающимся голосом.
Стефани обхватила руками колени, чтобы уберечь себя от соблазна прикоснуться к нему. Ее дыхание длинным облачком сорвалось с губ, приобретя желтовато-белый оттенок в свете уличных фонарей.
– Но она невероятно красива.
– Кто?
– Леди Шарлотта.
– Да, она очень красива. На свете много красивых женщин, Стефани. Но это не значит, что перед каждой из них надо падать на колени и просить их руки и так далее. – Он схватился за дверцу, как только коляска свернула на Кингс-роуд.
– Но она еще умна и богата.
– Бог мой, Стефани! Почему мы вообще о ней говорим? Когда все, о чем я мечтаю, это поцеловать тебя. Я хочу зацеловать тебя до смерти, а потом… – Он прижался лбом к стеклу и уставился на крыло. – Дело в том, что они большие друзья с моей мачехой.
– Это плохо?
– Да, – сказал он. – Это очень плохо.
Коляску подбросило на выбоине, отчего седоки потеряли равновесие. Хэтерфилд вытянул руку, чтобы удержать Стефани. Но прежде чем он убрал ее, она схватила его за рукав.
– Я тоже хочу зацеловать тебя до смерти, – сказала она. – И потом тоже хочу.
Их дыхание сливалось воедино в сыром, промозглом воздухе. Стефани посмотрела на свою затянутую в черную перчатку руку, лежавшую на рукаве его черного шерстяного пальто, и подумала о том, что лишь несколько слоев ткани мешают ей прикоснуться к его телу. Интересно, какова на ощупь его плоть под этими слоями? Упругие мышцы и золотистая кожа. Широкие плечи и узкие бедра. Длинные ноги с развитой мускулатурой от постоянных занятий греблей. Его точеное лицо, его сияющие голубые глаза, полные страсти, когда он смотрел на нее сегодня утром. Она представляла, как он касается ее. Целует и опускает на белые, хрустящие простыни, а она жадно впитывает ладонями каждый дюйм его прекрасного тела. Стефани прикрыла глаза на мгновение и представила, как его бедра сжимают ее. Он лежит на ней, опираясь руками на постель. Его горячее дыхание ласкает ее лоб.
– Ты должен принять решение, Хэтерфилд, – прошептала она.
Он, как и Стефани, обхватил рукой колено. Его пальцы с силой впивались в собственную плоть.
– Какое решение?
– Что будет дальше. Как ты собираешься поступить со мной.
Он резко убрал руку с колена.
– А дальше будет вот что. Я оставлю коляску на углу аллеи Чейни-уок. Не хочу, чтобы кто-нибудь узнал ее. Оттуда мы пойдем пешком. Кучер поедет дальше, до Бромптон-роуд, куда мы и подойдем позже. А тем временем у нас есть возможность проверить, нет ли за нами слежки.
Стефани с трудом проглотила комок в горле.
– Звучит разумно, – отчеканивая каждое слово, сказала она.
– Дело не в том, как это звучит, Стефани. Если я прикажу тебе взобраться на луну, ты, не медля ни секунды, начнешь карабкаться вверх. Тебе ясно?
– Да, ясно.
– У тебя пятнадцать минут. Ни секундой больше. Когда я скажу: «Конец», – значит, конец.
Она вцепилась в сиденье.
– Неужели это правда? Я увижу Эмили.
Его голос потеплел:
– Да, ты увидишь Эмили.
Туман усиливался и, словно болотный газ, укрывал плотным покрывалом зловонную Темзу. Стефани куталась в пальто, когда они с Хэтерфилдом миновали набережную Челси и въехали в затененную аллею у въезда на мост Алберт-бридж. Место было глухое. Стефани щурилась, пытаясь разглядеть что-нибудь в кромешной тьме. К самым кустам у края тротуара прилепилась пара лавочек. Неожиданно Хэтерфилд запустил руку под пальто и достал какой-то предмет, который тускло блеснул в свете маячившего далеко впереди газового фонаря.
– Это что, пистолет? – прошептала она.
Хэтерфилд не ответил. Свободной рукой он притянул девушку к себе и закрывал собой, пока они не остановились у первой скамьи. Некоторое время он не шевелился, словно нюхал воздух.
– Будем ждать здесь, – сказал он и усадил ее рядом с собой на скамейку, словно они были влюбленной парой на тайном ночном свидании.
Раздался скрип отъезжающей коляски. Стефани напряглась. Хэтерфилд накрыл тяжелой ладонью ее руку, отчего на душе сразу стало легче.
Коляска, не останавливаясь, проехала мимо них и растворилась во мраке ночи. Плечи Стефани грустно поникли, но Хэтерфилд лишь сильнее сжал ее руку.
– Не волнуйся. Мы приехали немного раньше, – шепнул он.
В ожидании встречи с сестрой даже рядом с Хэтерфилдом Стефани чувствовала себя слабой и беззащитной в этой кромешной темноте. Она посмотрела на него, но едва смогла различить его черты.
Свободной рукой он снял с ее головы котелок.
– На случай, если кто-нибудь за нами наблюдает, – сказал он и склонился к девушке, явно намереваясь поцеловать ее.
От неожиданности Стефани негромко вскрикнула, но, осознав, что происходит, она приоткрыла губы ему навстречу, жадно впитывая поцелуй, с энтузиазмом играя свою роль. Парочка влюбленных под покровом ночи на скамейке в парке Челси – банальная картина, которая вряд ли вызовет подозрение анархистов. Протянув руку, она начала поглаживать его шею для большей убедительности. В конце концов, все должно выглядеть естественно. Он пробовал на вкус ее губы, мягкие, теплые, с легким и таким знакомым запахом бренди. Быстрый, словно ртуть, его язык заигрывал с ее языком, спровоцировав вздох наслаждения, неясный, приглушенный; она схватила его обеими руками за воротник и рванула на себя, прижавшись к нему грудью.
На этот раз она не услышала стука колес подъезжающего экипажа, который остановился напротив. Словно сквозь пелену тумана, она различила шаги, ступающие по мощеной мостовой, и то только потому, что восхитительные, сладкие губы Хэтерфилда вдруг оторвались от ее губ, а сам он, невежа этакий, вскочил на ноги с кошачьей грацией, как испуганный леопард.
– Хольштайн, – донеслось до ее ушей сквозь туман с той стороны, откуда исходил звук шагов.
– Хунхоф, – сказал Хэтерфилд в ответ.
Стефани встала, опираясь рукой о спинку скамейки. Подвижное тело Хэтерфилда метнулось вперед, и ей пришлось вытянуть шею, чтобы разглядеть таинственного пришельца.
– Бог мой, Эшленд! – сказал он.
– Хэтерфилд? – Голос, бархатный, грудной, исходил от крупной мужской фигуры, заслонившей свет фонарей, но даже его широкие плечи не могли скрыть хрупкую фигурку женщины, следовавшей за ним.
Эмили.
– Она там, в кустах за… – но Хэтерфилд не успел договорить.
Стефани молнией проскочила мимо него и кинулась к темным очертаниям своей сестры.
