Безрассудная леди - Хингстон Сэнди (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
Татьяна ничего не могла поделать с собой и, испуганно вскрикнув, оттолкнула его. Лукас плюхнулся на пол и сидел там, слегка оглушенный.
— Боже мой, что я наделал!
Она сползла вниз и присела рядом с ним на корточки, горько раскаиваясь в содеянном.
— Все в порядке, Лукас. Прости меня!
— Простить тебя? — Он снова попытался рассмеяться. — Ах, Татьяна, если бы только…
— Что?
— Прошлое, — простонал он. — Прошлое! Бедная моя Татьяна…
— Ты что-то узнал обо мне? — в ужасе спросила она.
Он покачал головой:
— Я узнал кое-что о себе. — С пьяной гордостью Лукас расправил плечи. — Я должен просить тебя расторгнуть нашу помолвку.
Татьяна в недоумении уставилась на него. Этого она меньше всего ожидала.
— Но почему, Лукас?
Он молчал и лишь отводил от нее глаза, в которых теперь не чувствовалось приближения грозы.
— Разве ты меня больше не любишь? — спросила она, сама не веря тому, что он подтвердит ее слова.
— Я…
Татьяна видела, что Лукас не решается сказать что-то важное, но вдруг у нее кончилось терпение. Она поднялась на ноги и запахнула разодранное платье.
— Понятно. Хорошо, что мы приехали в Лондон, если это помогло тебе разобраться в твоих чувствах ко мне, — Ей хотелось казаться дерзкой и самоуверенной, но ее выдало вырвавшееся рыдание. — Как видно, я вполне подхожу для того, чтобы поразвлечься со мной в Дорсете и даже в Лондоне, но недостаточно хороша, чтобы носить драгоценную фамилию Стратмир!
— Да нет же, не в тебе дело!
— Очевидно, дело не во мне, — согласилась она, усилием воли снова взяв себя в руки. — Я даже не буду спрашивать — в ком. Уверена лишь, что она во всем превосходит меня. Я искренне желаю тебе такого счастья, какого ты заслуживаешь, мерзавец!
— Постой, ты все не так поняла! — Он попытался подняться, но было уже поздно — Татьяна ушла к себе и решительно заперла за собой дверь изнутри.
Глава 29
Графиня, крайне возмущенная поведением сына, с нетерпением ждала своего часа, чтобы высказать ему все, что она о нем думает. Она решила сделать это после завтрака, но когда он не появился, сама, пылая справедливым гневом, отправилась в его комнаты, чтобы получить объяснение его неслыханного поведения на ее вчерашней вечеринке.
В прихожей перед апартаментами Лукаса чистил обувь его камердинер Ларкин.
— Миледи, — шепотом обратился он к ней, когда она проходила мимо.
— В чем дело? — Далси оглянулась.
— На вашем месте я не стал бы входить туда.
— Что за вздор ты несешь? — Она с грохотом распахнула дверь и увидела, что Лукас, даже не сняв фрака, растянулся поперек кровати.
Графиня решительным шагом подошла к окну и раздвинула шторы, дав возможность потоку утреннего света проникнуть в комнату, но он даже не пошевелился. На скамье под окном валялись пустые бутылки, грязный стакан красовался на столике.
— Какая гадость! — с отвращением произнесла Далси.
Ларкин, не посмевший войти в комнату дальше порога, напомнил:
— Я же говорил вам, не так ли? Ночью он напился как лорд.
— А как кто же еще он должен напиться? Неси кофе, — приказала она.
Когда слуга ушел, графиня взяла кувшин и вылила из него воду на голову сына. Лукас застонал, приподнялся на локтях и чуть приоткрыл глаза.
— Мне надо поговорить с тобой, — тоном, не терпящим возражений, сказала она.
— Уйди, прошу тебя!
— Никуда я не уйду, пока ты не объяснишь, чем вызвана грубость, которую ты вчера проявил по отношению ко мне, к своим гостям и прежде всего к Татьяне!
Лукас промычал что-то невнятное и перекатился на другой бок, пытаясь отыскать удобное место для головы.
— На тебя смотреть противно! — возмущенно заявила графиня.
— Если ты уйдешь, тебе не придется смотреть на меня. — Он осторожно пошевелил пальцами рук, потом ног — пальцы двигались, хотя это вызывало сильную боль. Этот солнечный свет, кажется, его прикончит! — Задерни шторы, — попросил Лукас.
— В полдень ты должен прибыть в Карлтон-Хаус! Времени в обрез.
— Не пойду, — пробормотал он, зарываясь лицом в простыню.
— Почему это не пойдешь?
Преодолев физическую боль, Лукас погрузился в еще более мучительные душевные переживания.
— Без всякой причины.
— Без причины! — Далси всплеснула руками. — Ты откладываешь бракосочетание, ты перетаскиваешь нас всех сюда и говоришь теперь, что сделал это без всякой причины?
— Я вообще не женюсь на ней. — Лукас ясно помнил, что сказал об этом Татьяне. Больше, чем от безжалостного солнечного света, ему хотелось сейчас укрыться от чувства стыда, которое охватило его, когда он увидел худенькую девочку, стоявшую на пороге комнаты с рукоделием в руках… «Я так старалась, но нитки ложатся вкривь и вкось». Волосы Джиллиан и его глаза.
Не в силах совладать с собой, он громко застонал от отчаяния, чем сильно испугал Далси.
Она протянула к нему руки.
— Что с тобой, Лукас?
— Отстань! Оставь меня наконец в покое!
Увы, не видать ему теперь покоя. «Разве ты не любишь меня?» — спросила его Татьяна.
— Пропади все пропадом! — крикнул он, имея в виду себя, Джиллиан и жизнь в целом, молотя кулаками по подушке и в бессильной ярости срывая с крючков балдахин над кроватью.
Далси стало жаль его; Лукас вдруг напомнил ей маленького мальчика, каким он был много лет назад. Тогда она успокаивала его поцелуем. «Что я могу сделать для тебя сейчас, сынок?»
Она подошла ближе.
— Лукас, все проходит. Что бы ни вызвало этот разрыв между вами…
Он обернулся к ней так неожиданно, что она отпрянула, испугавшись его дикого взгляда.
— Ты ошибаешься — плоть и кровь остаются навсегда. Есть ошибки, которые нельзя исправить.
— Боже мой… что еще ты натворил? — в тревоге прошептала графиня.
Испортил свою жизнь. Испортил жизнь матери и жизнь Джиллиан, и лорда Иннисфорда… и Татьяны.
Сам того не желая, Лукас вспомнил пятнышко крови на простыне — символ ее девственности, которую она подарила ему. Он наклонил голову и так крепко сжал в кулаках край покрывала, что побелели костяшки пальцев.
Далси терпеливо ждала, потом повернулась к Ларкину, который трусливо прятался в прихожей.
— Напои его кофе, — приказала она и тут же отправилась к Татьяне.
В комнате возле гардероба стоял раскрытый дорожный сундук. Каррутерс, что-то мурлыкая себе под нос, завертывала платья в рисовую бумагу и укладывала в сундук. Увидев графиню, она сразу же перестала петь.
— Что ты делаешь? — спросила Далси.
— Укладываю вещи, миледи. — Тот факт, что леди Стратмир чем-то рассержена, не ускользнул от внимания служанки, и она поспешила уложить последнее платье. — Что-нибудь не так? Мне хозяйка приказала…
— Где она?
— Завтракает…
Повернувшись, Далси спустилась в столовую, где под наблюдением Смитерса убирали посуду со стола.
— Мисс Гримальди спускалась завтракать? — спросила она у дворецкого.
— Нет, миледи. Оставить для нее стол накрытым?
— Думаю, в этом нет необходимости. — Графиня снова вернулась в спальню Лукаса. Вся эта беготня вверх-вниз заставила ее почувствовать свой возраст, и она остановилась, чтобы перевести дыхание. Ее сын все еще валялся на кровати.
Она швырнула в него пустую бутылку из-под кларета, слегка задев плечо.
— Не знаю, что ты сказал или сделал этой бедной девочке, — сердито заявила Далси, — но она сбежала из дому.
Это сразу же дошло до его затуманенного сознания: он сел и схватился руками за голову.
— О Боже, Боже мой…
— Кофе, Ларкин!
Слуга подбежал с чашкой в руке. Лукас взял чашку, осушил ее залпом и вздрогнул всем телом. Он взглянул на Далси, и на этот раз взгляд его уже не был таким бессмысленным.
— Сбежала из дому? Что ты имеешь в виду?
— Она ушла. Ее нет. Каррутерс упаковывает вещи в дорожный сундук: Татьяна сказала ей, что идет завтракать, но Смитерс ее не видел…
— Еще кофе! — приказал он Ларкину, а затем за два глотка осушил чашку.
