Опаловый соблазн - Бернард Рене (электронные книги бесплатно txt) 📗
Он любит ее, и другого не дано. Все, что он может сделать, – это любить ее и найти способ освободить. Во всяком случае, чудовище в темноте имеет имя.
Нидертон.
Дариус смирился с тем, что, когда она будет свободна, единственное, что он сможет сделать, чтобы обеспечить ее счастье, – это пожертвовать своим.
Когда Дариус вошел в парадную дверь своего дома, Елена уже ждала его на лестнице.
– День был удачный? Ты нашел в архивах университета храмы, которые упоминал отец Паскуаль? – нетерпеливо спросила она. – В одной из твоих книг по геологии я нашла старинный рецепт окрашивания красных, как рубины, камней, чтобы… – Она замолчала, спускаясь ниже. – Что-то случилось?
– Нет. Правда, нет. Ничего… – Теперь он, в свою очередь, оборвал себя на полуслове. – Елена, я случайно встретился в городе с твоим мужем и теперь без всякого сомнения могу сказать, что лично ненавижу его. Это не значит, что я прежде не питал к нему отвращения за обращение с тобой, но после знакомства с ним… Он – подлец.
– Ты встретил… Ричарда?
Хотя он все прекрасно понимал, но, услышав, как она называет мужа по имени, подтверждая то, что он узнал, Дариус почувствовал, как внутри у него все перевернулось.
– Лорд Нидертон пришел в университет в поисках переводчика для работы над некой экзотической порнографией, которую где-то раздобыл.
При этом сообщении тот легкий румянец, который был у нее на щеках, мгновенно исчез, и она покачала головой:
– Пошло и нагло с его стороны, не правда ли?
– Скажи мне, что ты думаешь? – кивнув, спросил он.
– Я боюсь, что ты все взвесишь и решишь, что я не стою того, чтобы связываться с таким опасным человеком. – Она осталась стоять на последней ступеньке, с такой силой держась за перила, что ему было видно, как дрожит ее рука. – Я… уверена, что теперь полагается благородно освободить тебя от всех данных тобой обещаний, чтобы избавить нас обоих…
– Я люблю тебя.
Ее глаза наполнились слезами, и он подхватил ее, когда она, бросившись к нему в объятия, от радости потеряла равновесие.
– О Боже! Дариус, прости меня!
– Ну все. – Прижимая ее к себе, Дариус гладил ее по волосам. – Все хорошо. Он страшен не больше и не меньше, чем вчера, а мы так же счастливы, правда?
Изабель всхлипнула и уткнулась ему в шею.
Ее плач разрывал ему сердце, но он ждал, не позволяя себе поддаться отчаянию, гладил ее по щеке и согревал своим телом.
– Не сомневайся, милая, на этот раз стены Трои выдержат, и мы что-нибудь придумаем.
– Как? – Она подняла голову с видом человека, утратившего надежду.
Он смотрел на нее и понимал, что она любит его, но еще он понимал, что после всего, что ей пришлось перенести, ее воля слишком хрупка, чтобы выдержать волну публичного взрыва брака.
Проклятие.
– Я обязательно найду способ.
– Мне, должно быть, недопустимо касаться тебя, хотеть тебя, любить тебя, когда я… принадлежу ему.
– Ты не принадлежишь ему, – покачал он головой. – Какие бы права ни имел он, как муж, я уверен, он потерял их в тот миг, когда в первый раз обидел тебя.
– Возможно, это так и есть, потому что любить тебя, Дариус, не кажется грехом, не кажется недопустимым.
– Тогда пусть так и будет. Давайте, леди Нидертон, просто радоваться отпущенному нам счастью, пока судьба это позволяет. И к чертям весь мир!
Изабель разинула рот, удивляясь его грубым выражениям, и очаровательно покраснела.
– Дариус, называй меня по-прежнему Еленой. Мне нравится, когда ты называешь меня Еленой, потому что я могу представлять себя другой, более храброй…
– Моя Елена. – Улыбнувшись, он поднял ее на руки и понес вверх по лестнице.
Теперь это была по-настоящему шахматная игра.
И именно Дариусу предстояло решить, как выиграть сражение и спасти свою Белую Королеву.
Глава 17
Торн оставил ее в постели и, в предрассветный час бродя по дому, бился над неразрешимой проблемой. Луна была еще достаточно полной, чтобы освещать комнаты и позволять ходить по коридорам. Как можно расторгнуть брак, не устроив скандала? Как разорвать узы, которые законно связывают ее и Нидертона, без того, чтобы при этом не причинить вред Изабель?
Дариус старался рассмотреть все, даже обдумывал, какой могла бы быть реакция Нидертона. Мужчина давал понять, что жена бросила его, а потом сопровождал это жалобами на ее характер и здоровье. Он поставил себя в положение обманутого мужа. Так что, где бы ни объявилась Изабель, ее либо отправят обратно к нему за аморальное поведение, либо признают психически неуравновешенной и дадут ему основания поместить ее в сумасшедший дом или тихо запереть где-нибудь подальше.
Часы на камине библиотеки пробили четыре, и не успело затихнуть эхо последнего удара, как к Дариусу пришло возможное решение.
Нидертон не ангел, и хотя закон защищает его, все же существуют пределы.
Он слишком хитер, и никто не догадывается о глубине его безнравственности или о том, что защитная ширма, которую Каррик и подобные ему поддерживают, может мгновенно рассыпаться. Странность не преступление. Но если граф зашел слишком далеко, никто его не защитит.
Если скандал, о котором упоминалось, не будет иметь никакого отношения к его жене, а окажется связанным только с его личными наклонностями…
Нидертон, возможно, отпустит ее, чтобы избежать дискредитации.
Если он, Дариус, побольше узнает об этом человеке и найдет какие-то реальные доказательства злодеяний, то, возможно, получит рычаг, необходимый для освобождения Изабель. Только надо держать ее в стороне от этого и от рук Нидертона, пока он не добьется успеха.
Дариус как мог быстро и тихо поднялся обратно наверх, мечтая поспать еще несколько часов рядом с Изабель, прежде чем утром расскажет ей о своей идее, но застал ее стоящей у окна спальни. Манящий призрак в белой ночной сорочке, сквозь которую в ярком лунном свете видны контуры женского тела.
– Я разбудил тебя своим топотом?
– Нет, – Изабель с улыбкой обернулась к нему, но осталась на месте, – и ты совсем не топал. Я видела сон, а когда проснулась, мне показалось, будто я что-то заметила снаружи.
– Правда? – Дариус подошел, чтобы вместе с ней взглянуть на внутренний двор между домом и конюшней, уже догадываясь, что она увидела.
Свет фонаря двигался от конюшни к дому.
– Это?..
– Ш-ш-ш! Миссис Макфедден будет раздосадована, если узнает, что мы увидели, как она возвращается в дом.
– Такой порядок, по-видимому, устраивает их обоих. – Изабель невинно подмигнула ему.
– Ты не поражена?
– Ты сказал, что они пара, но я… Почему-то мне никогда не приходило в голову, что ты говорил в прямом смысле, пока однажды ночью, когда тебя не было, я не увидела, как она пересекает двор. – Изабель прижала пальцы к щекам. – Какая я дурочка! Так вот почему ты не хотел, чтобы я упоминала о том, что ты измерял мой след в конюшне! Это так?
Он кивнул и обнял ее.
– Я стараюсь сохранять их тайну. Миссис Макфедден оскорбилась бы, если б узнала, что ее секреты… принадлежат не только ей.
– А Хеймиш? Ты… наверное, подслушал их. Но так как ты все знаешь, разве им не было бы спокойнее, если бы не приходилось прятаться и красться тайком?
Дариус тихо рассмеялся и убрал с ее лица прядь волос.
– Хеймиш знает о моей осведомленности, но я делаю все, чтобы не нарушить иллюзию своего неведения. Вероятно, необходимость скрывать свою связь придает остроту их отношениям.
– Какие еще тайны мне неизвестны? – спросила Изабель, шутливо оттолкнув его руку.
– Их немного. Думаю, излишне говорить, что миссис Макфедден ни разу не приходила, когда тебе снились страшные сны. Я надеялся, ты не заметишь, что по ночам моей дорогой экономки нет рядом.
В лунном свете Изабель была неотразима, и Дариус, подойдя ближе, вдохнул аромат ее кожи и слабый мускусный запах возбуждения от его близости.
