Самый неподходящий мужчина - Беверли Джо (полная версия книги .TXT) 📗

— Ты забыл закон о престолонаследовании? — спросил Эшарт. — Любые потомки Стюартов признаны не имеющими права на трон. Да и какую угрозу мы представляем? Они что, полагают, что я подниму мятеж, чтобы водворить ее на трон? С кем? С армией из дюжины грумов?

— Франция, — напомнил Фитц. Эшарт застыл, но затем заявил:

— Ни она, ни я не будем марионетками Франции.

— Марионеткой управляет тот, кто дергает за веревочки.

— Проклятие!..

Дамарис вклинилась, прежде чем замелькали кулаки.

— Объясните по поводу Франции, — потребовала она. После напряженной паузы Фитц повернулся к ней:

— Франция — наш старинный враг и только что уползла с войны с поджатым хвостом. Королю Людовику пришлась бы по душе идея вызвать такой раскол. Возможно, не в Англии. И не в Шотландии, которая еще не оправилась от сорок пятого. Зато Ирландия всегда готова к заварухам. Особенно католическим.

— Я протестант! — возразил Эшарт.

— У тебя есть тетка во французском монастыре.

— О дьявол! Неужели это возвращается, чтобы преследовать нас? Тетя Генриетта избрала этот путь, чтобы отделаться от бабули. Но ты хочешь сказать, что она тоже в опасности?

— Возможно. Она стоит где-то в очереди наследования трона и может легко оказаться во власти французского короля. Эш, все это глупо, да, но не отрицает опасности. Есть в Англии люди, которые все еще не смирились с немецким владычеством.

— Король такой же англичанин, как ты и я.

— Не скажи. Мои предки восходят к норманнскому завоеванию, как и твои. Более того, не для кого не секрет, что интересы немцев порой ставятся на первое место, так что неудивительно, если кто-то из приближенных к трону нервничает. — Бред какой-то. Бога ради, чего хотят эти безумцы? Убить всю мою семью, чтобы устранить эту нелепую угрозу?

Ответ был очевиден — да. Дамарис не знала, что тишина может быть такой кричащей. Все молчали, поэтому она сказала:

— Значит, если мы найдем нужные бумаги, все это закончится?

— Как? — спросил Эшарт. — Если мы найдем доказательства брака, это подожжет фитиль.

— Но найденный, фитиль может быть погашен, — заметил Фитц.

Эшарт вперил в него угрюмый взгляд:

— А если у бабули нет такого доказательства?

— Значит, велики шансы того, что оно не существует, и все смогут расслабиться.

— За исключением того, что кто-то может решить отравить мой обед, просто на всякий случай. Или Дженивы. Или наших детей.

— Верно. Было бы лучше найти свидетельство о браке и уничтожить его, и я почти уверен, что оно существует.

Эш повернулся к леди Талии:

— Ваши комментарии?

Старая женщина была необычайно спокойна.

— Я думаю, это правда. Бетти Прис никогда не вписывалась в образ королевской любовницы. А существование доказательства объясняет гордость и амбиции Софии. Бедная София, обремененная ленивым мужем и двумя сыновьями, не сумела достичь даже такой скромной цели, как положение серого кардинала при троне. У тебя больше данных для этого, но я не думаю, что это тебе по нутру. Родгар — вот тот, в ком королевская кровь дает о себе знать. В нем действительно можно увидеть Стюарта, особенно этого блестящего, очаровательного прагматика, Карла II.

Эшарт и Дженива тихо переговаривались. Остальные ждали. Фитц задумчиво смотрел в огонь.

Эшарт повернулся к Фитцу и заговорил отрывистым голосом:

— Как можно найти несколько листков бумаги? — Тщательный обыск комнаты на предмет бумаг ничем не отличается от поиска спрятанных кинжалов, а я в этом специалист. Я обнаружил потайное отделение в ее бюро в спальне.

Эшарт все еще колебался.

— Мне не нравится мысль, что кто-то будет обыскивать покои моей бабушки. Почему бы нам просто не объяснить ситуацию?

— Ты думаешь, она не понимает ее?

— Ей неизвестно о близкой, реальной опасности. Дамарис видела, что эта мысль поразила Фитца, и он взвешивает варианты. Лично она не знала, как лучше поступить.

— Итак, это превращается в авантюру. Сможет ли она вынести, что бесценное доказательство будет уничтожено? Если сможет, все хорошо. Если нет, то быстро перепрячет его туда, куда мы никогда не доберемся.

Эш побледнел.

— Я не могу поверить, что она настолько помешанная, до такой степени равнодушная. Я должен попытаться убедить ее. — После довольно долгого молчания он добавил: — Но ты пойдешь со мной. Если она откажется, мы как-нибудь ее сдержим, и ты возьмешь бумаги.

Дамарис не могла себе представить, как у двух здоровых мужчин поднимется рука силой удерживать старую женщину.

— Я думаю, нам всем стоит пойти, — предложила она. Эшарт метнул в нее взгляд, ясно показывающий, что он думает о ее нахальстве, но Дженива поддержала идею:

— Это может оказаться довольно трудным для тебя, любимый.

— Чем мы объясним свое вторжение?

— Ничем, — спокойно ответила Дженива. — Просто сделаем это. — Она повернулась к леди Талии: — Вы хотите пойти, Талия?

Старая женщина все еще выглядела задумчиво-печальной.

— Думаю, нет, дорогая. Постарайтесь быть как можно мягче. И если я понадоблюсь, то буду готова.

Они пересекли Королевский салон в гнетущем молчании. Дамарис была уверена, что не она одна при взгляде на портреты Бетти Кроули и принца Генри подумала о трагической любви. Это нетрудно представить. Короткий период счастья, наполненного волшебным осознанием, что ты нашел любовь, свою половинку на всю оставшуюся жизнь. Потом клятвы, и одна или две ночи страсти, прежде чем Генри уезжает сообщить брату о том, что сделал, и выдержать его гнев. Бетти ждала, мечтала, планировала, а потом ей принесли весть. Возможно, друг. А быть может, посланец короля.

Эшарт коротко постучал, затем повел их в гостиную вдовы. Комната была битком набита мебелью. На столе Дамарис увидела большую, изящную книгу в серебряном переплете. Спереди изображен крест, под которым выгравировано: «Иллюстрированная история рода Присов».

Над камином висели два маленьких портрета. На одном из них, решила Дамарис, отец вдовы, известный как Чарлз Прис, лорд Вейзи. На другом — круглолицая девушка с ярким румянцем и упрямым ртом.

На шестьдесят лет старше, но такая же упрямая, вдовствующая маркиза Эшарт сидела под своим портретом и ела вилкой пирожное. Чайный поднос стоял рядом. При их появлении она вытаращила глаза:

— Эшарт? Что это значит?

— Мне нужно кое-что обсудить с тобой, бабушка. Дамарис показалось, что глаза вдовы сузились и, возможно, даже на мгновение метнулись в сторону двери в спальню.

— Бабуля, — начал Эшарт, — появились кое-какие основания предполагать, что твой отец не был королевским бастардом...

— Что?

— ...что он был законным сыном принца Генри и Бетти Кроули.

Ее морщинистые губы сжались, но Дамарис показалось, она уловила внезапный блеск в старческих глазах. Возможно, после всех этих лет ей доставляло удовольствие открыто выложить правду.

— Если это так, — продолжал Эшарт, — то ситуация опасна.

— Чем? Все давно в прошлом. Атмосфера изменилась. Она не стала отрицать этого. Эшарт шагнул ближе:

— Чем? Тем, что дает тебе кровное право претендовать на трон.

— Как будто мне это нужно! — Леди Эшарт подцепила вилкой еще кусочек пирожного и положила в рот. — И разумеется, — заявила она, проглотив, — все это чепуха.

Поздноватое отрицание.

— Я так не думаю, — возразил Эшарт, терпеливо ведя игру. — Похоже, кое-кто решил, что простейший способ справиться с проблемой — это уничтожить всю семью, начиная с меня, желательно до того, как мною будет зачато новое поколение. Отсюда покушение на Джениву.

Вдова нахмурилась, как если бы игра больше не была такой, как она думала. Она отодвинула тарелку.

— Покушение? Насколько я поняла, она была одной из многих пострадавших от загрязненного сидра.

— Это был яд, и пострадала только она.

— Яд? — Потрясение вдовы показывало, что этот грех не на ее совести. Она с презрением выпалила: — Проклятый немец! Это его рук дело!