Уитни, любимая - Макнот Джудит (книги .TXT) 📗
– Склонность к жульничеству, – серьезно проговорила она. – Я вечно стараюсь схитрить, когда вижу, что не могу честно выиграть.
Она рассеянно провела пальцами по волосам, морщась, когда с длинных прядей сыпались листья, и Клейтон усмехнулся про себя. Подумать только, какой необыкновенный дар – превращать недостатки в добродетели и добродетели в недостатки одним пожатием плеч или кивком хорошенькой головки.
Пока Уитни разыскивала в пожухлой траве хлыст, Клейтон подошел к коню, вскочил в седло и, подъехав к Опасному Перекрестку, подхватил его поводья и подвел коня к Уитни. Но как только она потянулась к узде, Клейтон коварно заставил жеребца сделать шаг вперед, так что он оказался вне досягаемости девушки.
– Я так потрясен вашей искренней исповедью, молодая леди, – пояснил он, когда Уитни опустила руку и, нахмурившись, вопросительно взглянула на него, – что чувствую необходимость в ответном признании. Видите ли, я один из тех несговорчивых и, я бы сказал, извращенных людей, которые готовы пойти на все, вплоть до преступления, лишь бы не дать мошеннику выиграть. И сам не остановлюсь даже перед обманом, чтобы не дать этому случиться.
Не выпуская поводьев ее коня, он отъехал подальше, обернулся и взглянул на нее через плечо. Уитни уставилась на него в безмолвном негодовании.
– Идти назад не так уж долго, – напомнил Клейтон, усмехнувшись. – Однако если предпочитаете ехать верхом, подождите – кто-нибудь обязательно приедет сюда с минуты на минуту посмотреть, что случилось. Но так или иначе, вам не удастся сесть на отдохнувшую лошадь и попытаться закончить скачку.
Уитни сузившимися глазами наблюдала, как он отъезжает рысью, уводя за собой ее скакуна. Девушка в бессильной ярости ударила по ноге хлыстом, но тут же вскрикнула от боли и подавленно опустилась на землю в ожидании неведомого спасителя. Однако чем дольше она сидела, тем забавнее представлялась ситуация. Всего смешнее было то, что она вовсе не притворилась, будто упала. Все так и было. Просто она имела глупость оглянуться и посмотреть, намного ли отстал Клейтон, и в этот момент низко нависшая ветка выбила ее из седла.
Уитни пыталась разжечь в себе гнев на Клейтона за то, что он так безжалостно оставил ее здесь, но почему-то не могла долго сердиться. В памяти невольно всплывало испуганное, встревоженное лицо в тот момент, когда он нагнулся над ней и прошептал хриплым от волнения голосом: «Все хорошо, малышка».
Уитни выдернула пук травы и, вздохнув, швырнула подальше от себя. Как бы она хотела, чтобы Клейтон удовлетворился лишь ее дружбой! Он был таким обаятельным и занимательным собеседником и так часто заставлял ее смеяться. Возможно, будь Уитни замужней женщиной, он перестал бы смотреть на нее как на очередное завоевание, и тогда они могли бы стать друзьями. Возможно…
Но тут Уитни мгновенно забыла о Клейтоне: из-за поворота вылетел Пол и резко осадил коня возле нее. При виде спокойно сидящей девушки выражение его лица из встревоженного превратилось в рассерженное.
– Может, все-таки объяснишь, почему каждый раз, когда ты и Уэстленд оказываетесь вместе, вы оба куда-то таинственно исчезаете?! – раздраженно воскликнул он.
В тот момент, когда Клейтон рысью въехал в рощу, ведя за собой жеребца Уитни, среди собравшихся послышались тревожные восклицания. Зрители мгновенно окружили Клейтона, и леди Джилберт вне себя от страха едва сумела выговорить:
– Где Уитни?
– Сейчас появится, – заверил Клейтон.
И действительно, через несколько минут на поляну въехал Севарин, впереди которого боком сидела Уитни. Взглянув на нее, Клейтон внезапно изменил прежнее мнение о том, каким образом она свалилась с седла. Во всяком случае, это произошло без всякого намерения с ее стороны. Любой обман просто не в характере Уитни.
На самой линии финиша Уитни соскользнула с лошади Севарина и бросила нерешительный взгляд на Клейтона, гадая, успел ли он рассказать всем о случившемся. Зрители набросились на нее с расспросами, а те, кто поставил на исход скачки, требовали, чтобы им объявили результаты.
Нагнувшись, Клейтон подхватил девушку под мышки и поднял в свое седло.
– Все ждут, пока вы скажете им, кто выиграл, – напомнил он, игнорируя негодующую гримаску при столь фамильярном обращении.
– Лошадь сбросила меня в миле отсюда, – объявила Уитни. – Мистер Уэстленд выиграл. – И, повернувшись к Клейтону, еле слышно добавила: – Собственно говоря, победителя нет.
Клейтон издевательски поднял брови.
– Ваш конь начал уставать, и вы неминуемо проиграли бы, – напомнил он. – Вы достаточно хорошая наездница, чтобы понять это еще задолго до падения.
– Рада слышать, что вы по крайней мере больше не упрекаете меня во лжи и, кажется, иногда даже считаете нужным мне поверить, – поджав губы, отпарировала девушка.
– О, если бы вы имели хотя бы малейшее представление о том, насколько я доверяю вам, вы просто поразились бы.
И прежде чем Уитни успела в полной мере осознать это невероятное признание, Клейтон без всяких усилий опустил ее на землю. Стоя рядом с Полом, она наблюдала, как Клейтон поворачивает лошадь и галопом несется на вершину холма.
Четверг тянулся бесконечно, и Уитни изнывала от беспокойства, не находя себе места. Пол был занят сборами в поездку, и девушке пришлось помогать тете наблюдать за приготовлениями к приему в честь дня рождения отца, а вечером сочинять письма друзьям в Париж.
В пятницу утром она, кроме того, написала Эмили, вернувшейся в Лондон. Искушение открыть тайну их отношений с Полом, нарушить добровольное, почти суеверное молчание стало почти непреодолимым, но девушка лишь намекнула, что вскоре сообщит подруге кое-какие волнующие новости. В постскриптуме она пообещала в ближайшее время навестить Эмили в Лондоне, поскольку все равно придется ехать туда, чтобы заказать подвенечное платье и приданое.
Уитни с восторгом решила, что обязательно попросит Эмили стать ее подружкой на свадьбе.
Спустившись вниз, чтобы попросить отправить письмо, она увидела недавно прибывшего Клейтона Уэстленда, мирно беседующего с тетей в розовой гостиной. При виде девушки он вежливо поднялся.
– Явился, желая удостовериться, что вы полностью оправились от вчерашнего падения, – начал он, и в голосе не звучало ни малейшего намека на обычную чуть презрительную иронию.
Уитни поняла, что таким образом Клейтон пытается извиниться за вчерашнее поведение. Кажется, он действительно понял, что она и не думала притворяться!
– Совершенно оправилась, – заверила она.
– Превосходно! В таком случае вы не сможете сослаться на плохое здоровье или неспособность мыслить здраво, когда я снова наголову разобью вас в шахматы. Сегодня днем?
Уитни заглотнула наживку, словно форель муху, и поэтому весьма приятно провела остаток дня в поединках и шутливой перепалке за шахматной доской, пока тетя, выступавшая в роли бдительной дуэньи, сидела на маленьком диванчике за вышиванием.
Ночью, лежа в постели, Уитни пыталась заснуть, но глаза отказывались закрываться. Подняв левую руку, она полюбовалась длинными пальцами. Засверкает ли завтра на безымянном обручальное кольцо? Возможно, если отец возвратится достаточно рано и Пол успеет поговорить с ним. Тогда они сумеют объявить о помолвке за праздничным столом.
Но не только Уитни не могла заснуть в эту ночь. Подложив руки под голову, Клейтон смотрел в потолок. Перед его мысленным взором проносились восхитительные картины первой брачной ночи. Кровь жарко кипела при одной мысли об извивающемся под ним в приливе страсти теле Уитни, длинноногом, с шелковистой кожей и упругой грудью: голова запрокинута, бедра поднимаются, чтобы дерзко встретить его толчки. Она, несомненно, девственна, и Клейтон позаботится о том, чтобы возбуждать ее медленно, нежно, пока она не застонет от блаженства в его объятиях.
И охваченный чудесными грезами, Клейтон перевернулся на бок и наконец забылся сном.
Глава 16
Леди Энн проснулась от гомона знакомых голосов, весело перекликавшихся в холле. В глаза ударил яркий свет, и она только сейчас поняла, что голова невыносимо разламывается от боли. Мрачные предчувствия чего-то ужасного охватили женщину.
