Память любви - Смолл Бертрис (полные книги .txt) 📗
— И Баба Гарун здесь распоряжается?
— Да, дитя мое. Покорись ему, выказывай на людях почтение и уважение, тогда сможешь завоевать его расположение. Если хочешь преуспеть здесь, нужно иметь его в союзниках. Без него ты обречена на забвение, а хуже этого ничего быть не может.
— г — — Я не собираюсь здесь оставаться, — сообщила Ронуин. — Убегу и вернусь на побережье, где крестоносцы готовятся к походу на Акру. Мой муж, должно быть, сильно тревожится и очень на меня сердит.
Найлек сочувственно покачала головой. Ах эти пленницы! Они всегда мечтают сбежать, что, разумеется, просто пустые фантазии.
— Ничего не выйдет, дитя мое, — терпеливо начала она. — Теперь ты выберешься из дворца лишь на похоронных носилках. Ты обречена на вечное заточение. Кроме того, подумай, разве муж примет тебя в свое сердце и откроет врата дома женщине, побывавшей в плену? Тебе еще несказанно повезло, дитя мое, что тебя не изнасиловали или убили. Ты попала в рай на земле. Наш халиф — сильный правитель и хороший человек. Если сможешь завоевать его благосклонность и родить сына, твое положение изменится, ты будешь почти как госпожа здесь. Разве есть лучшая судьба для женщины в этом мире?
— Но у меня есть муж, — возразила Ронуин. Ее снова охватил страх. Почему Фулк не позволил ей сбежать, пока оставался хоть какой-то шанс? А теперь?! Она видела стены, окружавшие дворец. Высокие, толстые, да и стражи полно.
И отныне, если верить Найлек, она навсегда останется в тюрьме. Сама мысль об этом непереносима!
Ронуин затрясло от ужаса. Найлек обняла ее.
— Ничего, дитя мое, все будет хорошо. Никто тебя здесь не обидит, даю слово. Вот, выпей, — попросила она, предлагая Ронуин чашечку дымящегося душистого напитка, который она уже пробовала раньше. — Мятный чай хорошо успокаивает. — Она поспешно повернулась к рабыне, принесшей чай, и тихо приказала:
— Иди к Баба Гаруну и скажи, что новая женщина не в себе. Если ей не дать сонного зелья, она может натворить всяких дел. И спроси, как ее назвали. — Затем Найлек обратилась к побледневшей Ронуин:
— Попробуй эти пирожные. Они называются «рог газели»и готовятся из меда, изюма и рубленого миндаля. Мои любимые! М-м-м, настоящий восторг!
Ронуин взяла пирожное и принялась жевать, но обнаружила, что оно не имеет никакого вкуса. Она положила остаток на блюдо. Найлек потерла ледяные ладони Ронуин и повторила:
— Поверь, дитя мое, все будет хорошо. Тебя ждет чудесная жизнь.
— Я Ронуин, дочь Ллуэлина, жена Эдварда де Боло, хозяина Хейвн-Касла. Мне здесь не место! Пусть меня отпустят!
Вместо ответа Найлек прижала Ронуин к себе. В этот момент к ним почти подбежал Баба Гарун.
— Что с ней? — всполошился он. — Сегодня ночью она должна быть у халифа!
— Она сама не своя, господин мой. Слишком велик удар.
Этого следовало ожидать. Пусть она явилась сюда в облике воина, но остается всего лишь молодой женщиной, — шепнула Найлек. — Если халиф действительно пленен ее красотой, с ней нужно обращаться осторожно, чтобы не рассердить нашего господина и повелителя.
— С годами ты исполнилась мудрости, Найлек, — бросил евнух и сунул руку в глубины своей широкой галабии в красно-черно-желтую полоску. — Вот, возьми. Это некрепкое сонное зелье, которое успокоит ее. — Он открыл небольшой серебряный флакончик и налил несколько капель в чашку Ронуин.
Найлек поднесла чашку к губам пленницы:
— Выпей, дитя. Это поможет тебе успокоиться. Нужно хорошенько выспаться, чтобы храбро встречать удары судьбы. Пей.
Ронуин одним глотком осушила чашку. Боже, что теперь делать? Опять она больше не хозяйка себе!
Через несколько минут ее веки отяжелели. Она, не сопротивляясь, позволила подвести себя к широкой тахте и через несколько секунд уже спала.
— Как ее называть? — справилась Найлек у евнуха.
— Hyp.
— Как ей подходит это имя! — заметила Найлек. — Не поможешь мне снять с нее одежду. Баба Гарун? Я пока не хочу доверяться другим служанкам. А госпожу Алию уже уведомили о прибытии новой наложницы и приказе халифа?
Евнух кивнул, подумав, что, видимо, ценность Найлек куда более велика, чем он считал. Госпожа Алия была первой и любимой женой халифа. Ее отдали за него в тринадцать лет, и, хотя с тех пор у него появились еще две супруги и несколько наложниц, именно Алия оставалась его другом и доверенным лицом, хотя пыл страсти уже угас. Ее сына считали наследником трона. Ее любили, боялись и уважали все обитатели гарема.
— Я сообщил госпоже, — кивнул Баба Гарун. — Она придет посмотреть на девушку, как только мы снимем доспехи.
Они принялись стаскивать с Ронуин кожаные сапожки, кольчужные наколенники, панцирь, под которым оказался плотный стеганый камзол. За доспехами последовали шоссы, набедренная повязка и камиза. Наконец Ронуин осталась совершенно голой. Грязное, покрытое дорожками засохшего пота тело оставалось тем не менее прекрасным.
— Аллах! Столь совершенная красота! — воскликнула Найлек. — Здесь еще не было женщины лучше.
Евнух молча изучал Ронуин. Да, ее тело безупречно, если не считать поросшего уродливыми завитками треугольника внизу живота. Их следует немедленно удалить. Зато ноги стройные и упругие. Груди, правда, маленькие, но округлые, с задорно торчащими сосками. Если ее вымыть и как следует одеть, она действительно будет достойна постели повелителя.
— Ты права, Найлек, — раздался за спиной женский голос. Обернувшись, они увидели госпожу Алию. — Какова она, по-вашему?
— Воинственна и непокорна, — заявил Баба Гарун.
Алия, засмеявшись, похлопала его по руке.
— Ты, как всегда, стараешься защитить меня и ищешь недостатки во всех остальных женщинах. А что думаешь ты, Найлек?
— Пока не знаю, госпожа, но кажется, она умна. Я не почувствовала в ней ни злобы, ни коварства, но ведь мы провели вместе не больше часа. Однако женщина, способная убедить мужа разрешить ей биться с врагом наравне с мужчинами, не только упряма, но и отнюдь не глупа. Последние несколько дней она вела себя отважно и храбро.
Она лишь сейчас осознала свою дальнейшую судьбу, и это ее потрясло. Но мы еще успеем познакомиться с ней получше.
