И только сердце знает (том 1) - Линдсей Джоанна (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
— Что делает здесь это чудовище?
Рейна увидела «это» вальяжно нежащееся на ее брачном ложе, которое оказалось не кем иным, как Леди Эллой. Рейна уже успела выбрать блох у ободранного и вылинявшего животного, когда оно появилось в замке вместе с остальными воинами Ранульфа, однако Рейна и представить не могла, что эта нахалка проникнет даже в их спальню. Несомненно, она и не собиралась покидать столь понравившееся ей место.
— Это питомец сэра Ранульфа, — спокойно ответила Рейна на надменный вопрос дамы Хилари.
— Неужели? — захихикала одна из молоденьких воспитанниц. Рейне тоже пришлось улыбнуться. Если они находили это забавным — что ж, она подождет, пока они собственными глазами не увидят, как это создание обернется беззастенчиво вокруг шеи великана.
— Но ведь животных никогда не допускали на этот этаж! — упорствовала леди Хилари.
Рейна лишь пожала плечами:
— У Клайдона появился новый хозяин. И если он желает, чтобы его питомцы жили в его покоях, то кто посмеет прекословить ему?
— Вы, миледи.
О! Как доверяли они ей, насколько были уверены в ее способностях преодолеть даже самые недоступные препятствия! Если бы они только видели, как суетилась она, чтобы поскорее собрать их всех вместе для этой интимной церемонии, то они уж не стали бы думать, что ей настолько просто будет избавиться от этой ободранной кошки! Возможно, это и были покои самого хозяина замка, где традиционно хозяйкой считалась госпожа, и, несомненно, Рейне придется поговорить с Ранульфом о том, с кем еще придется ей делить свою спальню, не считая, конечно, супруга, ее господина.
Думая о нем, она вдруг вспомнила, как взволновал ее его грозный приказ отправляться в постель. Она сказала Флоретт, пытаясь прервать неприятные мысли:
— Заберите это создание на кухню и напоите его горячим молоком. — Однако, решив, что вряд ли это понравится кухарке, Рейна поспешила добавить:
— Объясни поварам, кому это животное принадлежит, чтобы они, не дай Бог, не прогнали его н конюшню.
— А она кусается? — неприязненно спросила юная вдова. Хилари подняла кошку за шкирку и, протянув ее Флоретт, сказала:
— Если да, то укуси ее в ответ.
Это замечание вызвало в комнате громкий всплеск хохота, и даже напряженность Рейны понемногу утихла, и она смогла присоединиться к веселью своих шаловливых подруг. Она уже познала мужчину и, полагая, что первый раз самый страшный, убеждала себя, что бояться ей уже было нечего, и тем не менее она не могла избавиться от неприятного ощущения просасывания где-то в животе. Возможно, она напрасно приказала слугам разбавлять вино ее супруга настолько, что оно ничуть не отличалось от подкрашенной воды. Он бы повеселился, если бы был немного пьян, и уж наверняка не стал бы торопить ее с приготовлениями ко сну. Наверное, она не должна была и подшучивать над ним в это утро, потому что он весь день был настолько зол, что его настроение никак уж не соответствовало празднику, и наверняка он воспринял ее шутки как личное оскорбление, хотя она вовсе и не собиралась рассердить его, а наоборот…
Чего еще могла она ожидать от рассудительного и одновременно такого рассеянного великана?! Снова грубость и стремительность? Или на этот раз все будет по-прежнему грубо, но продлится гораздо дольше? Господи, она, кажется, сошла с ума, раз своими собственными руками подготовила себе столь ужасное испытание. А может быть, сегодня они вообще не будут заниматься этим?..
Такая мысль мгновенно улучшила ее настроение. В конце концов она же сказала ему о том заветном пузырьке, который Тео так предусмотрительно успел спрятать в их спальне. Ранульфу совсем не нужно было заниматься с ней любовью только потому, что каждый обитатель Клайдона ожидал от него этого. К тому же он так и сказал, что ему просто не терпелось покончить со всеми формальностями, а не то чтобы он имел в виду…
Ее беспокойство снова проснулось, однако это было вполне естественное для нее состояние, и подруги Рейны не стали изводить ее излишними вопросами, позволив себе лишь отпустить пару грубых шуточек и непристойных намеков.
В течение всей церемонии раздевания Рейна оставалась молчаливой, но когда она увидела в руках Хилари свою сорочку из белого шелка, расшитого серебром, она вспомнила, что ее муж ни словом не обмолвился о своем наряде. А ее воспитанницы вынуждены были работать до полного изнеможения, чтобы вовремя закончить его мантию и подвязки. И она тоже потрудилась на славу и собственными руками сшила ему тунику из такого же прекрасного сандалового шелка, из которого был сшит и ее собственным наряд и который она специально хранила именно для этого дня, самого, может быть, важного в ее жизни… Однако Рейна никак не могла объяснить причину своего расстройства, поскольку она совершенно не собиралась принимать близко к сердцу равнодушие своего супруга.
А все же как красиво он выглядел, как красиво! Неужели ей действительно были так необходимы его благодарные взгляды и полные нежности слова?! Посмотрев на него, Рейна не могла не гордиться тем, как великолепен он был в своем свадебном костюме.
Она вздохнула, а вспомнив, где находится, мгновенно покраснела. На ее счастье, никто этого даже не заметил, ибо дамы были слишком заняты забавами, подшучивая друг над другом.
Леди Маргарет достала гребень и стала причесывать длинные волосы Рейны. Ее движения, нежные и ласкающие, приятно успокаивали натянутые до предела нервы девушки, однако уже через несколько мгновений этому блаженству пришел конец, ибо в спальню ворвались мужчины, и Рейну поспешно уложили в постель. И так она лежала и наблюдала за происходившим, чувствуя себя невинной жертвой, принесенной на алтарь страшному чудовищу.
Если бы кто-то предположил, что обычай будет соблюден до конца и Ранульфа доставят в комнату на плечах воинов его свиты, Рейна бы искренно рассмеялась в лицо неудачливому шутнику. Ибо кто бы смог поднять Ранульфа?! Да по правде говоря, никто и не пытался. Но если бы Рейна знала, что именно Ранульф был предводителем всей этой оравы мужчин и именно он вел их по витой лестнице навстречу жене, сердце бы ее наверняка замерло, объятое животным страхом.
С приходом мужчин непристойности обряда достигли апогея, и Рейна старалась закрыть глаза и уши, чтобы не видеть и не слышать, как Уолтер сдирает с Ранульфа его белоснежную тунику. Она попыталась подумать о том, что необходимо было сделать в ближайшие дни: что подать на обед, если по крайней мере половина гостей решит остаться в замке еще на один день, а это было вполне вероятно; что необходимо было сделать в деревне, визит в которую она уже так долго откладывала, в то время как заботиться о ее жителях было одной из главных обязанностей хозяйки замка. Рейна настолько углубилась в мысли, далекие от реально происходившего действа всего в нескольких метрах от ее ложа, что пришла в себя, только когда дверь закрылась и эта шумная и разнузданная компания унесла с собой веселье и праздник. Рейна облизала вдруг ставшие невероятно сухими губы, осознав, что наконец осталась наедине с мужем.
Он неторопливо закрыл дверь и, не тратя больше времени даром, направился прямо к Рейне. Он был почти полностью обнажен, не считая легких нижних штанов и подвязок. Рейна затаила дыхание: неужели он снова собирается накинуться на нее, как тогда?! Но нет, не сегодня… Вместо этого Ранульф сорвал с нее покрывало.
Она издала тоненький стон, который, однако, был настолько слаб, что никто, кроме нее, его не расслышал. Ранульф так пристально разглядывал ее тело, что не заметил бы, даже если бы в этот момент небеса разверзлись над его головой. А она все еще не дышала, боясь даже пошевелиться, боясь прикрыть свою наготу хотя бы трясущимися руками, боясь того, что может сделать с ней в эту ночь этот непредсказуемый великан, ее муж.
— Итак, это был не сон, — сказал он.
Рейна враждебно взглянула на него, и ее взгляд встретился с его глазами, которые в этот момент казались темными, как никогда прежде, глазами цвета индиго… Он, очевидно, был весьма удивлен итогом своего осмотра, однако, кроме удивления, Рейна почувствовала в нем что-то еще, сильное, ошеломляющее, пока ей неведомое.
