Любовь и корона - Езерская Елена (читать книги бесплатно .txt) 📗
– Да, такая вот беда на наши головы, – горестно проговорил управляющий, беря Штерна под локоток. – Совсем плох Иван Иванович, очень плох… Не берег он себя, совсем не щадил.
– Что же вы сразу-то не сказали, – заспешил доктор.
– Его сиятельство в библиотеке, – Карл Модестович указал доктору дорогу.
– Благодарю вас, я знаю, – Штерн стремительно пошел по коридору.
Анна попыталась пойти следом, но Шуллер ее остановил.
– Куда это ты собралась? Сказал же – не до тебя там! – управляющий грубо схватил Анну за руку и стал выпроваживать ее на улицу.
– Да скажите же вы, что с ним?!
Что случилось?! Пустите меня! – пыталась вырваться Анна.
– О бароне есть кому позаботиться. А ты ступай займись своими делами.
– Пустите меня к нему!
– Да что же ты такая упрямая! – рассмеялся Шуллер, пытаясь обхватить Анну за талию. – Но должен признать, что ты краше становишься, когда злишься. Жаль, что я не барон. А то бы ты сейчас в мою спальню ломилась.
– А ну, не трогайте ее! – Никита бросился на управляющего.
– Ты кто такой, чтобы мне указывать?! Пошел вон отсюда! С тобой мы еще не закончили!
– Отпустите, говорю! – Никита занес руку над управляющим.
– Ты на кого руку поднял, холоп?!
Анна умоляюще посмотрела на Никиту, и тот отступил.
– Смотри у меня, Никита, – зло сказал Карл Модестович. – Еще раз на меня руку поднимешь – я ее отрублю!
– Что же это, Никитушка? – заплакала Анна.
Она села на крыльцо, Никита – рядом.
– Ничего, Аннушка, все выяснится, все будет хорошо, – успокаивал он ее.
Вскоре на крыльцо снова вышел доктор Штерн.
– Илья Петрович, – бросилась к нему Анна, – что с ним?
– У барона слабое сердце…
– Но он поправится?!
– Сожалею, – с соболезнованием в голосе сказал Штерн.
– Вы говорите так, будто уже все кончено, но он ведь жив!
– Я дал ему лекарство, но оно лишь приглушит боль. Простите, моя милая, но еще никто не придумал лекарства от старости.
– Как вы можете так говорить?! Он должен жить, слышите!
– Конечно, Анна, вы правы – Сдаваться нельзя. И я, безусловно, сделаю все, что смогу. Но люди бессильны перед временем. Постарайтесь это понять и принять. Я велел Карлу Модестовичу аккуратно перенести барона в его спальню. А сам, пожалуй, пойду на кухню, распоряжусь насчет диеты для Ивана Ивановича. Прошу меня извинить!
– Спасибо вам, Илья Петрович!
– А вы ступайте к нему, он сейчас пришел в себя, звал вас, – доктор приподнял край шляпы и попросил Никиту проводить его на кухню.
Анна побежала к барону.
Полина, стоявшая на пороге комнаты, хотела ей помешать, но Корф увидел свою любимицу в полуоткрытую дверь и стал звать:
– Анна, Анна, подойди ко мне!
И Полина нехотя пропустила Анну к барону.
– Я рада видеть, что вам лучше, дядюшка! – Анна опустилась на колени перед кроватью, на которую уложили барона.
– Ты пришла, мне и получше, – старый Корф был бледен, глаза ввалились, говорил он с трудом. – Что ты так долго не шла?
– Карл Модестович задержал меня.
Сказал, что вам не до меня.
– Обманщик он, хотя и немец…
Я все спрашивал, где ты, и слышал в ответ, что ты занята… Аннушка, я хотел сказать тебе – вольная…
– Об этом после – главное, чтобы вы были здоровы.
– Я чувствую себя значительно лучше, – через силу улыбнулся барон. – Мне и надо только глоток бренди – встану на ноги и побегу.
– Вы еще и шутите, Иван Иванович!
– А что мне еще остается? Но ты меня не бросай, Аннушка!
– Я никогда вас не оставлю, – Анна прижалась щекой к руке старого барона, и он почувствовал, как слеза солено ущипнула кожу.
– Добрая ты моя, – ласково сказал Корф.
За дверью послышались голоса.
– Барин, – в дверь просунулась рыжеватая голова Полины, – прошу прощения, но к вам пришли! Говорят, по срочному делу.
– Но Ивану Ивановичу плохо! – Анна поднялась и направилась к двери.
В ту же минуту в комнату вошел Андрей Долгорукий.
– Андрей Петрович? Извините нас, но барон болен.
– Иван Иванович, Анна, – с порога поклонился Долгорукий. – Простите мое вторжение. Я бы никогда не явился к вам столь бесцеремонно… Но я привез из Петербурга новость, и, хоть она не самая хорошая, я поклялся и должен исполнить свое обещание.
– И ваша новость не может подождать?
– Нет, нет, Аннушка, – барон жестом подозвал Долгорукого к себе. – Раз уж Андрей спешил из Петербурга, я хочу выслушать его.
Долгорукий приблизился к барону и достал из внутреннего кармана плаща продолговатый кожаный футляр. Барон узнал его – в нем Владимир хранил свои боевые награды.
– Я обещал передать вам…
– Я знаю, что это, – кивнул барон. – Но, объясните, каким образом награды моего сына оказались у вас?
– Мне очень жаль, Иван Иванович, но Владимир арестован.
– Этого не может быть! – воскликнула Анна. – Это какая-то глупая ошибка!
– Увы, сударыня… – Долгорукий выдержал паузу, заметив, как побелело лицо барона. – Он дрался на дуэли. К счастью, никто не пострадал.
– Тогда почему он в тюрьме? – спросил барон.
– Он имел неосторожность вызвать на дуэль престолонаследника Александра.
– Что?! – с тихим криком приподнялся барон. – Он в своем уме?! Вызвать наследника на дуэль! Какая вопиющая, чудовищная глупость!..
– Дядюшка, я вас умоляю! Вам нельзя волноваться…
– Видите ли, поначалу он его просто не узнал. Дело было на маскараде…
– Не пытайся его оправдать, Андрей! – в голосе барона послышались нотки праведного гнева. – Он заслуживает тюрьмы!
– Иван Иванович! – попыталась смягчить его Анна. – Вы очень влиятельный человек, вас уважают при дворе. Чуть поправитесь – сразу же поедете в Петербург! Попросите аудиенции у Его Величества и уговорите его, чтобы он освободил Владимира!
– Да разве император прислушается ко мне, ведь речь идет о наследнике престола!
– Вы были соратником его брата.
Неужели память об этом не смягчит его сердце?
– Аннушка, – барон снова откинулся на подушку. – Проводи Андрея.
Я хочу подумать – слишком многое случилось сегодня…
Долгорукий еще раз поклонился барону и вместе с Анной вышел в коридор. До крыльца они разговаривали, не замечая, что за ними следит Полина и запоминает каждое, сказанное ими слово.
– Я вынужден проститься с вами.
И не корите, что принес дурные вести – я не знаю, что ожидает Владимира, но уверен – отец имел право знать его судьбу.
– Не вините себя Андрей Петрович. Я рада, что барон узнал об этом именно от вас. Гораздо хуже, когда такие новости приносит чужой человек.
– Слава Богу, что Иван Иванович не останется наедине с печальными известиями. Ему очень повезло с воспитанницей. К слову, я слышал ваше выступление на том балу. У вас потрясающий талант! Помню, один мой друг был просто сражен вами.
– И кто же ваш друг?
– Князь Михаил Репнин…
– Вы, наверное, ошибаетесь, я не могла понравиться князю Репнину.
У него уже есть дама сердца.
– У Михаила? Почему вы так думаете?
– Он хотел написать мне, но так и не сделал этого.
– Михаил не может вам написать.
Его арестовали вместе с Владимиром.
Он был секундантом цесаревича…
– Нет!
– Увы! Сожалею, что расстроил вас.
Прощайте, Анна. И будьте счастливы.
Долгорукий поцеловал Анне руку, которая повисла безжизненно и безвольно, и вскочил в седло. Анна проводила его невидящим взглядом…
А тем временем Полина, воспользовавшись, что Анна вышла провожать Долгорукого, вернулась в комнату барона.
– Что ты здесь делаешь? – сурово спросил ее Корф.
– Зашла спросить, не надо ли чего? – Полина сделала вид, что проверяет лекарства на ночном столике. – Ой, кажется, это награды Владимира Ивановича? Он такой герой! Не случилось ли чего?
– Случилось. И раз уж ты здесь, помоги мне одеться. Я еду в Петербург.
– Но вы больны!
– Я должен ехать!
