Фонтан мечты - Литтон Джози (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Она снова попыталась дать ему чаю, и вновь безуспешно. Не желая сдаваться, она нежно заговорила с ним, объясняя, кто она такая и зачем находится здесь.
– Твой брат упрямец. Он отослал меня прочь, но я его переупрямила. Я не дам тебе уйти. Ты слишком молод, чтобы покидать этот мир, и уж точно ты не можешь уйти из этого мира из-за акоранского ножа. Где ты был, Шедоу? Что с тобой случилось?
Ей показалось, что он зашевелился, но движение было почти незаметным, ей могло и показаться. Она замерла, глядя на раненого, потом снова начала расспросы:
– Ты ведь следил за Хоули, верно? Пытался разузнать, что у него на уме? Была между вами борьба, или тебя обманули?
Ей показалось, что мышцы его предплечья, на котором лежала ее ладонь, немного напряглись. Она затаила дыхание, моля Бога дать ей больше терпения.
– Как ты добрался домой? Это было трудно? Ты ведь сильный, Шедоу. Так будь и сейчас сильным. Не уходи. Возвращайся.
Ничего. Никаких признаков того, что он ее слышал. Или... Разве не дрогнули его губы, после того как она сказала «возвращайся»?
– Возвращайся, – повторила она и была вознаграждена – он слабо пожал ее руку.
Ошарашенная, она чуть отстранилась, но не прерывала установившийся контакт. Взяв его руку в свои, она пожала ее.
– Возвращайся, Шедоу. Не останавливайся. Послушай меня. Нам надо, чтобы ты пришел в себя. Нилс этого хочет. Он должен услышать то, что ты скажешь. Ты должен сказать ему...
Она осеклась на полуслове, почувствовав, как дернулась рука Шедоу. Словно его передернуло от боли. Она уже испугалась, что сама причинила ему эту боль. Но этот страх был ничто по сравнению с тем ужасом, что она испытала, когда он внезапно выкрикнул:
– Акоранцы! Нилс, акоранцы! Будь осторожен... Не допусти...
И тут больной закашлялся. Приступ кашля быстро прошел, но после него голос больного звучал еле слышно. И все же она сумела расслышать слова. Они были все те же.
– Акоранцы, Нилс, акоранцы.
Этого просто не могло быть. Это было невозможно. Не может быть, чтобы Шедоу пытался предупредить брата о том, что надо остерегаться членов ее семьи. Не может быть, чтобы он хотел сказать, что на них лежит ответственность за нападение на него.
И все же любой, кто услышал бы эти слова, именно так все и понял бы.
И Нилс в том числе.
Она могла бы оставить его в неведении, не сказать ему ничего и молиться о том, чтобы, когда Шедоу заговорит вновь, обвинение было снято. Она могла бы так поступить.
Нет, не могла.
Чувство чести и любовь к Нилсу взывали к тому поступку, который был единственно правильным в этой ситуации. Ей показалось, что ее окатили ледяной водой. Все внутри ее сковало холодом. Она осторожно опустила на простыню руку Шедоу и встала. Медленно, преодолевая мучительный страх, она пошла к двери. Чтобы найти Нилса и сказать ему.
Но ей не пришлось выходить из комнаты. Он стоял в дверях. Она и не слышала, когда он успел войти.
Глава 15
– Он без сознания, – быстро, словно оправдываясь, проговорила Амелия. – Ты не можешь придавать значения его словам.
Нилс не шевелился. Он остался стоять, где стоял, прислонившись к дверному косяку, скрестив руки на груди. Он побрился, но от того, что темная щетина уже не покрывала его лицо, он не выглядел более кротким, смирным и менее опасным.
– Он мог пытаться предупредить тебя, что акоранцы невиновны, – сказала она, – и что тебе следует сконцентрировать внимание на Хоули.
– Он ни слова не сказал о Хоули.
– Он бредит! Он не знает, что говорит. Ради Бога, Нилс, это слишком важно...
И тогда он стремительно преодолел то расстояние, что их разделяло. Глаза его стали пустыми, черты лица еще сильнее заострились.
– Я отлично знаю, насколько это важно. Отойди.
Она нехотя отошла – не было смысла провоцировать его дальше. Он занял ее место возле Шедоу и ласково заговорил:
– Это Нилс. Я здесь. Поговори со мной, Шедоу. Скажи мне то, что я должен узнать.
Шедоу вздохнул глубоко, но ничего не ответил. Глаза его были закрыты.
– Поговори со мной. Кто это сделал? Кто враг?
Амелия затаила дыхание. Страх липким холодом пополз по спине. Но Шедоу молчал. Он мотнул головой, но понять, осознанный ли это жест или движение спящего, было нельзя.
– Ты давала ему снотворное? – вдруг грубо спросил Нилс. Он распрямился и посмотрел ей прямо в глаза.
– Нет! Конечно, нет! О чем ты говоришь? Я уже пошла за тобой.
Он молчал, и тогда Амелия сказала:
– Не сомневайся во мне, Нилс Вулфсон. Я боялась, что ты придешь именно к такому выводу, к какому пришел, но я бы все равно повторила для тебя слова Шедоу.
Он пожал плечами, будто для него это не имело значения.
– Возможно. Если он начал говорить, то скажет что-нибудь и потом. Я буду здесь для того, чтобы услышать, что он скажет.
– Отлично. Оставайся с ним. Слушай его бред и делай те выводы, которые тебе хочется сделать. А я...
– Едешь домой?
А где был ее дом? Ей казалось, что отныне ее дом там, где находится этот мужчина.
– Нет! Я не еду домой. Я спущусь на кухню, где буду готовить суп. Хотя, может, ты захочешь меня проконтролировать – вдруг я подсыплю чего-нибудь в еду?!
Она еле-еле сдерживалась, но это, казалось, совершенно не волновало Нилса. Более того, ее тирада как будто заставила его почувствовать облегчение. Или, может, облегчение он испытал потому, что она высказала намерение остаться.
– Я готов рискнуть, принцесса, – тихо сказал он и сел возле постели брата.
Амелия пошла на кухню. Она не помнила, когда в жизни так сильно злилась. Или когда была так сильно... напугана. Неужели Шедоу действительно хотел предупредить брата об опасности, исходящей от ее родных, от нее?
Нет, такого просто не могло быть, и если она позволяет себе думать об этом, то она просто дура.
Но Нилс не считал такой вариант исключенным. Нет, она не могла его за это винить. Сначала «Отважный», потом вот это несчастье. Он имел основания верить в худшее. И в то же время у него не было никакого права думать так. Почему он не мог верить в нее, как она верила в него?
У него не было ее дара, который позволял ей видеть человека насквозь, оценивать его моральные качества с первых минут встречи, и только поэтому она поступала так, как бы никогда не поступила при иных обстоятельствах. Все замечательно, но только сейчас это ничего не решало. Сейчас она чувствовала себя слепой – она была слепа, как все прочие, и в темноте неведения пыталась найти выход из ситуации, которая грозила в любой момент выйти из-под контроля.
Самое время варить суп.
Она повязала фартук и принялась за дело. Несколько ловких ударов ножа, и цыпленок, найденный ею в кладовой, разделан на куски. Она положила мясо в котелок, добавила соль, перец и повесила котелок над огнем в очаге. Пока цыпленок варился, она почистила картофель и морковь и добавила овощи в суп. Она нашла яблоки, почистила их, замесила тесто и раскатала его. Смешав яблоки с корицей и сахаром, она начинила ими пирог.
– Смотри у меня, не балуй, – пробормотала она, обращаясь к плите. Решив, что жар как раз такой, какой нужен, она поставила пирог в духовку. Дай Бог, все получится как надо.
Суп варился без ее участия, и, так как делать пока было особенно нечего, а возвращаться наверх не хотелось, она принялась исследовать кухню. В буфетной она обнаружила на удивление богатую коллекцию вин. Выбрав кларет по своему вкусу, она налила немного в хрустальный фужер и выпила. Просто чтобы насладиться вкусом.
Когда ей было восемнадцать, она напилась. Сколько времени прошло, а она тот случай все еще помнила. Помнила, потому что больше с ней такого никогда не случалось.
Тогда это был медовый эль. Напиток, с которым познакомил акоранцев предок Хоукфорта, живший в начале двенадцатого века. Как же у нее тогда от этого эля болела голова!
В тот раз они собрались компанией, состоявшей из четырех человек: она, кузен Гейвин и двое родных братьев, Маркус и Люк, и отправились на пляж, где, разложив костер, весело пировали. Было просто здорово. Пока не наступило утро следующего дня. Все это, казалось, случилось с ней в другой жизни, да и вообще не с ней, а с другой девушкой – куда наивнее и беззаботнее.
