Золотой плен - Кемден Патриция (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗

– Я рад, что ты благополучно добралась, мама.

– Не «ты», а «вы», – поправил гувернер.

У Петера чуть дрогнул подбородок, но он послушно повторил:

– Я рад, мама, что вы благополучно добрались.

– Ей-богу, это не обязательно, – сказала Катье.

Гувернер потрясенно взглянул на нее.

– Что вы, мадам! Мсье Пьер – настоящий рыцарь. Он должен блюсти свое достоинство.

– Но ему всего шесть лет...

– Ему уже шесть лет, мадам, и он очень отстал для своего возраста. – Он поджал губы, повел узкими плечами. – Однако Его Высочество возлагает на меня как на воспитателя большие надежды.

Катье выпрямилась.

– Петер вовсе не отстал, – проговорила она, решив держать в узде свой нрав (будущее сына стоит того).

Гувернер поморщился, услышав фламандское имя.

– Его Высочество дал мне особые распоряжения, а вы всего лишь мать. – Он слегка встряхнул голубой сюртучок. – Теперь, если позволите, мадам, мы вернемся к нашим занятиям. Отпрыску столь знатного рода необходимо подобающее воспитание. – Он едва не поперхнулся словами, заметив ее потрепанное платье, и тут же перевел взгляд на Петера. – Продолжим, мсье Пьер.

Милое лицо мальчика, просиявшее при ее появлении, сразу погрустнело. Катье оторвала сына от пола и закружила по комнате.

– Я горжусь тобой, мое сокровище! – прошептала она, снова ощутив ком в горле.

– Мадам!

Она поцеловала Петера в лоб.

– Полковник Торн сказал, что ты у меня очень храбрый.

– Правда?! – радостно воскликнул Петер.

Она кивнула и опустила его на пол. Глазенки вновь заблестели, но, помня наставления гувернера, Петер отступил на шаг и учтиво поклонился. Она сделала ему реверанс и подмигнула, а он ответил чуть заметной улыбкой.

Гувернер распахнул перед ней дверь. Она обернулась на пороге.

– Увидимся утром, Петер. – И с вызовом поглядела на чопорного наставника.

Тот с достоинством поправил манжеты.

– В шесть утра мсье Пьер закончит утреннюю молитву. У вас будет несколько минут, мадам.

Катье кивнула и вышла.

За поджидавшим ее лакеем она последовала в недавно отделанное крыло замка. Мимоходом взглянула на себя в зеркало и увидела неопрятную, растрепанную белокурую женщину, а рядом с ней мраморный бюст римской богини (установленный в нише напротив, он отражался в зеркале). Катье невольно съежилась, однако усталость не позволила ей предаться унынию и всерьез позавидовать холодному совершенству божественных черт.

Слуга провел ее через анфиладу пустых гостиных, заставленных роскошной мебелью и увешанных старинными гобеленами. Наконец открыл перед ней двустворчатую дверь и с поклоном посторонился.

– Камеристка прибудет сию минуту.

Она вошла. Первая комната оказалась гостиной. Перед большим мраморным камином стояли полукругом позолоченные, обитые парчой стулья, а среди них – столик с шахматной доской. Искусно выточенные рыцари Карла Великого – каждый размером в ладонь – готовились выступить в крестовый поход против сарацин, построенных на противоположной стороне доски.

Чересчур изысканная обстановка наводила уныние. На ножках столика примостились позолоченные херувимы, поддерживая пухлыми пальчиками мраморную столешницу. Выпуклый комод зеркально отражал пламя свечи в подсвечнике из редкостного дерева. Слабо пахло пчелиным воском. Цветастые парчовые шторы складками свисали с потолка до пола, напоминая вывернутые наизнанку бальные платья.

Катье провела пальцем по блестящему мрамору стола; на душе было неуютно и горько. Если сейчас закружиться по комнате, то эти густые краски и запахи обмотаются вокруг нее, как удушливый дым.

Все письма, написанные Клоду, все ее требования и унижения, все мечты о будущем сына, вся ложь, которую она наплела Бекету, – все для этого. Для этого!

Почувствуй! – приказала она себе, положив ладонь на гладкую поверхность. Почувствуй, как холод проникает под кожу вместе с ощущением надежности, безопасности. Вот что ты выторговала своими письмами, мечтами, своей ложью– холодную, безликую надежность.

Она зажмурилась. Прости меня, Бекет. Я только хотела, чтобы и ты был в безопасности. Ногти ее поскребли столик.

– Прикажете заново отполировать, мадам? – раздался сзади молодой женский голос.

Катье повернула голову. Камеристка в простом Голубом платье и белом передничке стояла в дверях; живое личико светилось улыбкой.

– Нет, – ответила она и, содрогнувшись, обхватила себя руками.

Девушка присела перед ней.

– Меня зовут Сесиль, мадам. Вам холодно? Не разжечь ли камин? А может быть, желаете немного отдохнуть? Ванну скоро принесут. А платье уже готово.

У Клода бал. Катье совершенно забыла о нем. Она с усилием улыбнулась.

– Не надо. Я не пойду на бал. Камеристка растерялась.

– Как не пойдете? Но мадам, ведь это приказ Его Высочества! – Она указала рукой на двери спальни. – Для вас приготовлено роскошное платье! Никак нельзя не пойти, мадам. Ой, какое у вас лицо, о чем вы думаете?

Катье стояла у шахматного столика и вспоминала слова Бекета: Клод – строгий хозяин.

– Ядумала о... – (О своем любовнике.) – о человеке, которого знала когда-то, – сказала она и взяла в руки белого короля. Карла Великого. Легенда гласит, что он был высок, обладал богатырской силой и властной осанкой.

– Прошу вас, мадам! Платье такое красивое. Розовое, все в серебристых кружевах.

Другая рука потянулась к властителю сарацин. Хитрый, умный и тоже властный.

Англичанин и турок. Бекет и Эль-Мюзир.

Пальцами она стиснула шахматные фигурки. Силы врагов настолько равны, что вряд ли один из них сможет победить. Она бросила фигурки на доску, отгоняя недоброе предчувствие, что жизнь Бекета, равно как и будущее сына, под угрозой.

Но Бекет потерян для нее навсегда.

А сыну необходимо лекарство. И только Лиз может его раздобыть.

– Покажи платье, Сесиль, – проговорила она. Ладно, она разыграет эту партию с Клодом. Как бы там ни было, у Петера еще все впереди.

Ей необходимо верить в это. Необходимо.

Глава XIII

Аббатство лежало в руинах. Высокие стены без крыши угрюмо вздымались к небу, их зубчатый профиль повторял очертания каменистой гряды, на которой они были возведены. Бекет направил Ахерона туда, где, судя по всему, еще сохранились в целости несколько келий. Жеребец легко лавировал среди серых валунов.

– Полковник! – Элкот вырос из тени, отбрасываемой мощными стенами. – Вы здесь, полковник?

– Как видишь. – Бекет спешился.

Движения его былии нарочито размеренны и неторопливы – единственный способ обуздать пенящуюся внутри ярость.

Лейтенант пробирался к нему сквозь заросший сад.

Бекет протянул ему руку.

– Добро пожаловать, сэр, – расплылся Найал, от души пожимая ее. Но улыбка потухла, едва он увидел выражение глаз своего командира.

– Простите, сэр. Мне жаль, сэр. Надо думать, Онцелуса не было в Серфонтене.

– То, что я его не нашел, еще не значит – не было, – уточнил Бекет.

– Так значит, был?

– Не знаю.

– Но вдова... – начал Найал и осекся.

– Вот именно, – сказал Бекет, – видел растерянное лицо лейтенанта, но объяснять ничего не стал.

– Н-ну, – замялся Найал, – она же могла и не знать, где скрывается ее сестра с любовником. Так что вам нечего себя винить за неверное попадание. – Он чуть помедлил. – Знаете, сэр, я рад вас видеть. Когда мы прощались, я и не чаял...

– Спасибо, лейтенант, – перебил Бекет и бросил ему поводья, потом любовно похлопал по шее вороного. – Надо хорошенько почистить его скребницей и дать ведро овса. За верность полагается награда.

– Какой разговор, сэр, – отозвался Найал и повел жеребца под навес коновязи.

– Эй! Гарри! – заорал он, махая рукой в сторону маленького окошка на уцелевшей стене. – Полковник здесь! Вернулся-таки!