Жених-горец - Хауэлл Ханна (книги полные версии бесплатно без регистрации txt) 📗
— Но ведь это она явилась сюда, требуя законного брака. — Дэрмот почувствовал себя виноватым и жестоким, и это очень ему не понравилось. — Я могу не доверять ей, но от нее все-таки есть какая-то польза.
— Меня удивляет, что ты пускаешь ее в свою постель. Ты не боишься, что она и там может напакостить тебе?
— Она не может причинить мне большого вреда, будучи обнаженной и распростертой подо мной.
Произнеся эти слова, Дэрмот сразу пожалел об этом. Он пожалел о них еще больше, когда услышал, как отворилась дверь в его спальню. Инстинктивно он догадался, что это Илза. Взглянув в сторону двери, он содрогнулся. Она несла поднос, полный еды и питья. Выражение ее лица сказало ему, что ей очень хотелось бы вывалить содержимое подноса ему на голову. Когда Илза направилась к постели, Дэрмот напрягся, но облегченно вздохнул, когда она всего лишь с грохотом поставила поднос на столик возле его кровати. Тарелки оглушительно загремели. Дэрмот очень надеялся, что не выглядит таким растерянным, как в тот момент, когда встретился с ней взглядом.
— Я могла бы попытаться перегрызть тебе горло зубами! — прошипела она и решила, что потрясения, отразившегося на его лице, почти достаточно, чтобы хоть немного облегчить жгучую боль от его жестоких слов. — Ешь, тебе нужно восстановить силы.
— Куда это ты отправилась? — спросил он, увидев, что она собирается выйти.
— Я буду ужинать в зале, потом пожелаю спокойной ночи детям и лягу спать.
— Твоя постель здесь.
— Нет, моя постель — в противоположном конце коридора.
— Место жены в постели ее мужа! Перенеси сюда свои вещи.
Илза боролась с желанием отколотить этого человека, но вовремя вспомнила, что он и так уже жестоко избит. Она не хотела делить с ним постель, но с грустью вынуждена была признать, что это ей ничего не даст. Он скорее всего расценил бы это как еще одну очередную выходку или как доказательство вероломной натуры женщин. Постель оставалась их единственной нейтральной территорией, а их взаимная страсть и влечение — единственным способом хоть как-то уменьшить его гнев и недоверие. Она не может отвергнуть его, ведь тогда не останется шансов наладить их жизнь. По правде говоря, она сомневалась, что сможет подавить в себе желание, которое вспыхивало между ними каждый раз, когда они оставались наедине.
— Я вернусь сюда, когда ты поправишься, — заявила она. В ответ он что-то невнятно пробормотал с самоуверенным видом, и Илза сжала кулаки. — В конце концов, раз уж у меня есть муж, — промурлыкала она, выходя из комнаты, — было бы глупо не воспользоваться его услугами в деле, в котором он так хорош.
Дэрмот с изумлением смотрел, как за ней закрылась дверь, затем взглянул на Нэнти.
— Ты слышал эту наглую девку?
— Да. По крайней мере она сказала, что ты хорош в этом деле, — сказал Нэнти, сдерживая смех, а потом расхохотался.
Дэрмот раздраженно подумал, что в Нэнти ему союзника не найти. Во всяком случае, в своих подозрениях относительно Илзы. Он бросил на гогочущего брата суровый взгляд и принялся за еду. Первое, что он сделает, когда почувствует себя лучше, — займется любовью со своей дерзкой женой, пока у нее не иссякнут силы. Второе, что ему хотелось бы сделать, — это отдубасить своего зубоскала-брата так, чтобы эта глупая улыбка навсегда исчезла с его лица.
Глава 13
— О, как ужасно мы провели это утро, — сказал Дэрмот, сгорбившись в своем высоком кресле во главе стола в главном зале, и глотнул немного эля.
— Так всегда бывает, когда вешаешь кого-то, — разъяснил ему Сигимор, намазывая медом толстый ломоть хлеба.
Дэрмот не увидел на лице Сигимора следов печали или отвращения. Нэнти и Тейт тоже храбрились, однако были слегка бледны. У Дэрмота же все силы ушли на то, чтобы не опорожнить свой желудок прямо там, возле виселиц. По-видимому, Сигимор такой же крепкий, как и Коннор, подумал Дэрмот. А когда вспомнил, что этот человек стал лэрдом в свои двадцать с небольшим лет, да еще взял на свое попечение братьев и кучу кузенов — не считая одной сестрицы, — то решил, что эту крепость духа Сигимора вполне можно понять.
Сигимор, Тейт и Нэнти вместе с несколькими людьми из Клачтрома нашли его несостоявшихся убийц спустя два дня после нападения. После жестокой кровавой битвы двоим преступникам удалось выжить, и их отвезли в Клачтром. Пару дней они просидели в темнице, ожидая, пока Дэрмот оправится настолько, чтобы свершить над ними суд. Хотя эти люди мало что могли поведать лэрду, они сознались, что в нападении на Дэрмота в Мьюирлейдене также участвовали они. Но тот человек, который нанял их — тот, кто, пиная Дэрмота, с иронией говорил о том, что «лэрд валяется рожей в грязи», как припомнил сейчас Дэрмот, — всегда носил маску.
И он приговорил их к повешению. Вздохнув, Дэрмот сделал еще один большой глоток эля. Он понимал, что выбора у него нет. Эти люди уже дважды пытались его убить, Им было все равно, кто он или почему кто-то хочет его смерти. Главное для них были деньги. У таких людей руки залиты кровью невинных. Такие люди не изменятся оттого, что их поймают и поставят перед лицом их кровавых злодеяний. Дэрмот знал, что поступил правильно, что лэрд должен быть достаточно сильным, чтобы творить закон и следовать ему, но ему гораздо больше хотелось поразить своих врагов в честном бою.
— У тебя не было выбора, — как будто прочел его мысли Сигимор. — Они хотели убить тебя ради пары монет, которые тут же потратили бы на выпивку и шлюх.
— Я знаю. Но это прославит меня в глазах окружающих слабым глупцом, если уже не прославило. Однако я все равно считаю, что это зверский способ отправлять человека на смерть. Не думаю, что у нас в Дейлкладаче бывали такие случаи.
— Там царят мир и покой, да?
— Нет, нет, конечно! У нас были враги, но умерли они от меча или кинжала. А с некоторыми кланами — с Гауди и Далглишами — мы заключили перемирие. Думаю, что после многих лет вражды и междоусобиц люди все силы положили на то, чтобы просто выжить, и у них не было времени нарушать закон. Из Дейлкладача за много лет не украли ничего ценного.
— Что ж, теперь на твоих руках кровь людей. Я впервые столкнулся с этим, когда доне было двадцать два года. Мне пришлось вздернуть собственного кузена.
— Боже! Что же он натворил?
— Достаточно для того, чтобы повесить его дюжину раз кряду. Он никогда не поступал правильно. Его врожденную порочность мы спускали ему с рук слишком долго. Парень очень любил насиловать девушек. Мы пытались изгнать его с наших земель, но он сумел-таки проскользнуть в Дабейдленд и долгое время сидел тихо, так что мы даже не знали о его присутствии. И вот однажды он решил, что просто изнасиловать девку ему недостаточно. И он начал убивать бедняжек.
Он успел убить четырех девушек и собирался убить пятую, когда мы его поймали. Эти смерти лежат на моей совести, потому что это я принял решение изгнать его, и оно оказалось ошибочным, так как привело к столь роковым последствиям. Я не мог смириться с мыслью о том, что придется повесить своего кровного родственника. И из-за этой моей слабости четыре невинные девушки оказались в могиле. К тому же их смерть не была легкой. Когда мы наконец поймали его, сомнений у меня уже не было.
Несмотря на весь ужас этого рассказа, Дэрмот чуть не улыбнулся. Сигимор только что преподал ему очень хороший урок. Дэрмот подумал, что у Сигимора, наверное, в запасе штук двадцать таких историй, и все — правдивые и поучительные. Учитывая тот факт, что этому человеку было почти столько же лет, сколько ему теперь, Дэрмот подумал, что должен был бы рассердиться, но почему-то зла не испытывал. Возможно, ему уже начинают нравиться братья Илзы? Тоненький голосок в его голове предупреждал, чтобы он был осторожен, но постепенно голосок этот терял свою былую власть. Чем больше Дэрмот узнавал этих сильных людей и чем больше вспоминал о них то, что узнал еще год назад, тем сильнее убеждался, что они не могут иметь отношения ко всем этим дьявольским планам. Проблема была в другом — он не мог найти больше ни одного подозреваемого. К тому же Дэрмот все еще не вспомнил подробности их с Илзой отношений.
