Просто совершенство - Бэлоу Мэри (книги полностью бесплатно .txt) 📗
– Клодия, я не знал, что ты так обиделась, – вздохнул он. – Прости.
– Обида прошла давным-давно, – возразила она, не уверенная, что говорит правду. – Но я не позволю обращаться со мной как с потерянной сестрой, Чарли: прежде я заставлю тебя вспомнить то, что ты предпочел ради удобства забыть.
– Это было непросто. – Он откинулся на спинку стула и отвел взгляд. – На меня, мальчишку, вдруг свалились обязанности, ответственность, целый мир, о котором я даже не мечтал.
Она молчала. Да, он говорил правду, но…
Но все это лишь способ оправдать его последнее жестокое письмо. Зачем она уверяла себя, что горечь и боль остались в прошлом, если до сих пор ненавидела, всей душой ненавидела каждого, кто носил герцогский титул?
– Порой мне кажется, что не стоило идти на такие жертвы, – добавил Маклит. – Расставаться с мечтой о карьере правоведа. С тобой.
Она молчала.
– Я поступил скверно, – наконец признал он, рывком поднялся, прошелся по комнате и выглянул в окно. – Думаешь, я этого не понимаю? Считаешь, что я не страдал?
Клодия все понимала. Она с самого начала знала, какое душевное смятение он пережил. Но некоторые поступки невозможно оправдать ничем, они не заслуживают прощения.
То последнее письмо вместе со всеми предшествующими Клодия уничтожила много лет назад. Но не сомневалась, что и сейчас процитирует его по памяти, если захочет.
– Если это тебя утешит, Клодия… знай, что в браке я был несчастен, – снова заговорил Маклит. – Мона оказалась мегерой. Я старался пореже появляться дома.
– Герцогиня Маклит уже ничего не сможет сказать в свое оправдание, – напомнила Клодия.
– Так… – Он обернулся. – Вижу, ты твердо решила затеять ссору.
– Не ссору, Чарли, – поправила она, – просто поговорить начистоту. Как мы будем жить дальше, если наши воспоминания о прошлом искажены?
– Значит, все еще будет? – Герцог встрепенулся. – Ты простишь мне былые прегрешения, Клодия? Согласишься приписать их молодости, глупости и обстоятельствам, к которым я не был готов?
В то, что он извиняется, верилось с трудом. Даже уговаривая простить его, Чарли искал себе оправдания. С глупой юности взятки гладки? А как же многолетняя детская дружба, год любви, день страсти? И целый год любовной переписки, пока последнее письмо не разбило Клодии сердце, не разрушило до основания ее мир и само ее существо. А вдруг это и вправду глупо – составлять представление о человеке по одному письму? Может, время прощать уже пришло?
– Ну хорошо, – помолчав, выговорила она, и герцог поспешил подойти, взять и пожать ее руку.
– Я совершил величайшую ошибку в жизни, когда… – произнес он. – Впрочем, не важно. Так что мне делать с этим приглашением?
– А как бы хотел поступить ты?
– Принять его. Мне нравятся Рейвенсберги, их родные и друзья. Я хочу побыть рядом с тобой. Разреши мне приехать, Клодия. Позволь снова быть твоим братом – нет, не братом, а другом. Мы ведь всегда были друзьями, разве не так? Даже когда все кончилось.
Что он имеет в виду?
– Прошлую ночь я лежал без сна, размышляя, как мне быть дальше, и понял, что с тех пор, как покинул дом твоего отца и тебя, моя жизнь стала гораздо беднее, чем прежде, – признался герцог. – И я решил, что не приму это приглашение, если ты не разрешишь.
Клодии прошлой ночью тоже не спалось, но о Чарли она даже не вспоминала. Она думала о паре, сидящей под ивой на берегу пруда, о фраке, хранящем тепло мужского тела, о сильной руке, о прикосновении пальцев, о дружеском молчании, которое продлилось почти полчаса. Все это она вспоминала так же отчетливо, как поцелуй в Воксхолл-Гарденз. Может, даже еще отчетливее. В отличие от молчания у пруда воспоминания о поцелуе были связаны с вожделением. О нем Клодия старалась не думать.
– В таком случае поезжай в Элвесли, – сказала она и высвободила руку. – Возможно, у нас появятся новые, более отрадные воспоминания.
От его улыбки в горле Клодии встал ком: это была искренняя улыбка юноши, которого она когда-то любила. И не подозревала, что он способен на невыносимую жестокость. Правильно ли она поступила? Разумно ли вновь довериться ему? Но ведь он просит только о дружбе. Почему бы не стать ему другом и не забыть о прошлом?
– Спасибо, – выговорил Маклит. – Ну, не буду отнимать у тебя время, Клодия. Сейчас вернусь к себе и напишу леди Рейвенсберг, что принимаю приглашение.
Он ушел, а Клодия снова уставилась на библиотечную книгу, которую так и не открыла. Она машинально гладила кожаную обложку, пока собака не положила голову к ней на колени.
– Знаешь, Хорас, – произнесла она, потрепав пса по голове, – меня бросает из крайности в крайность – я словно качаюсь на гигантских качелях эмоций. В моем возрасте ощущать это неудобно. Если Лиззи Пикфорд не поедет со мной в Линдси-Холл, я, пожалуй, вернусь прямиком в Бат, и черт с ним, с Чарли, – надеюсь, ты простишь мне подобные выражения. И с маркизом Аттингсборо. Но что, скажи на милость, мне делать с тобой?
Не поднимая головы, пес перевел на нее взгляд, тяжело вздохнул и застучал хвостом по дивану.
– Вот именно! – согласилась Клодия. – Ты, как и все мужчины, считаешь себя неотразимым.
В столицу прибыли дербиширские родственники леди Болдерстон, и Джозефа пригласили поужинать в семейном кругу, а затем сопровождать всю компанию в оперу.
Разговор Джозефа с Болдерстоном до сих пор не состоялся, но был неизбежен. Скорее всего сегодня. Маркиз начинал стыдиться собственной нерешительности.
Сегодня вечером надо вновь попытаться расположить к себе Порцию Хант. Возможно, она не всегда настолько неприступна, как по дороге в Воксхолл, и в ее броне есть трещинки, которые надо найти. Джозеф знал, что в большинстве своем дамы считают его обаятельным и приятным джентльменом, хотя он редко пускал свое обаяние в ход и был не склонен к флирту. Вот оно, верное слово – «редко». Собственное поведение в обществе мисс Мартин тревожило его, но не напоминало ни флирт, ни попытку завести интрижку. Джозеф старался не думать, на что оно похоже.
В таком мрачном настроении он провел все утро в боксерском зале Джексона. К моменту прибытия в дом Уитлифа на Гросвенор-сквер он твердо решил придерживаться деловитого тона. Он отвезет мисс Мартин к Лиззи, вместе с ней предложит дочери летнюю поездку, а там пусть решает сама. Особого вмешательства от него не требуется.
Мисс Мартин оделась просто, как всегда – в то же платье, что и для пикника, только свежеотглаженное, и в ту же соломенную шляпу. Узнав от дворецкого о прибытии гостя, она спустилась в холл, держа на руках собаку.
Джозефу показалось, что он знает ее с давних пор, чуть ли не всю жизнь. Она выглядела как частица родного дома, что бы ни подразумевалось под этим странным сравнением, которое пришло ему в голову.
– Мы оба готовы, – коротко сообщила она.
– Стоит ли брать с собой собаку, Клодия? – спросил Уитлиф. – Мы готовы присмотреть за ней.
– Ему не повредит прогулка, Питер, но все равно спасибо, – ответила Клодия. – Это очень любезно, тем более что выбор у вас небогатый: смириться с псом или выставить нас с ним за дверь. – И она рассмеялась.
– Поезжай, тебе надо развеяться, – сказала Сюзанна, и Джозеф заметил многозначительный блеск в ее глазах.
Он вдруг сообразил: не зная истинных причин, по которым мисс Мартин уезжает с ним, Сюзанна и Уитлиф могли подумать черт знает что, особенно если им уже известно о его предстоящей помолвке. Джозеф и не подозревал, что поставил мисс Мартин в щекотливое положение.
В тот день слегка похолодало, но Джозеф заехал за мисс Мартин в открытой коляске. Солнце то и дело скрывалось за тучами.
– Чем вы объяснили Сюзанне сегодняшнюю поездку? – спросил Джозеф.
– Прогулкой по парку.
– А остальные?
– Прогулкой по парку. – Клодия внимательно следила за собакой.
– И что сказала она? – продолжал расспросы Джозеф. Он довернулся к спутнице как раз вовремя, чтобы увидеть, как она зарделась и опустила голову.
