До конца своих дней - Бенедикт Барбара (книги бесплатно без регистрации .txt) 📗
По дорожке к ней шел с чугунком в руках человек почти одного с ней роста, хотя по годам намного ее старше. У него была густая седая борода, но волос на голове совсем мало. Он как-то неуклюже горбился, но было непонятно, годы ли его сгорбили или он сгибался под тяжестью чугунка. У него было загорелое лицо – видимо, он много времени проводил на открытом воздухе. Когда он подошёл ближе, Гинни заметила, что в глазах его поблескивает насмешливый огонек.
– Я тут приготовил гамбо, – сказал он, растягивая слова, как все южане. Вдобавок в его речи чувствовался французский акцент. – Проголодались, небось?
Даже если бы Гинни все утро не бродила по болоту и не осталась бы без обеда, у нее все равно потекли бы слюнки от божественного запаха, который шел из чугунка. Перец, лук, пряности и – Боже, неужели креветки? – напомнили ей о потрясающем гамбо Лавинии. Если бы Гинни и в самом деле была крысой, как обозвал ее Раф, она пошла бы за этим человеком, как крысы шли за флейтистом из Гамельна, готовая умереть за ложку его гамбо.
Кроме того, бедняга нес чугунок обеими руками, так что было естественно встать и открыть ему дверь.
Дети опять возились около плиты, или планируя очередной поджог или готовя очередное несъедобное варево. Они поглядели на Гинни со своей обычной враждебностью, но выражение их лиц сразу изменилось, когда они увидели, кто с ней пришел.
– Гемпи! – закричал младший и бросился к старику, явно собираясь обнять его за ноги. Чувствуя опасность, Гинни поспешно взяла чугунок из рук Гемпи.
Он оказался тяжелее, чем она думала, а вблизи из него еще вкуснее пахло. Дети окружили своего гостя, а Гинни отнесла чугунок на стол и собралась заглянуть в него – а может, и попробовать похлебку, – пока остальные не обращают на нее внимания.
Но только она взялась за крышку, как Гемпи хлопнул в ладоши. Гинни поспешно отдернула руку и покраснела.
– А ну, живо, – говорил старик детям, и Гинни поняла, что он хлопнул не ей. – Чем быстрее накроете на стол, тем быстрее сядем есть.
Дети мгновенно повиновались, и Гинни даже подумала, что старик, наверное, им родственник – может быть, дед. Впрочем, скорее всего они были так же голодны, как и она. Гинни с удовольствием сама накрыла бы на стол, если бы знала, как это делается, и если бы была уверена, что дети позволят ей дотронуться до своих тарелок.
А вдруг ее не пригласят к столу? В желудке Гинни все заныло, и она приготовилась к худшему. Но Гемпи пододвинул к ней стул, а когда она на него села, сам сел напротив нее. Дети наблюдали это с явным неудовольствием, но ограничились сердитыми взглядами и ничего не сказали. Сами они тоже расселись вокруг стола.
Джуд потянул руки к чугунку, и тут Гинни не удержалась:
– Неужели ты собираешься есть с такими грязными руками?
Джуд отдернул руки, виновато на них посмотрел, но тут же огрызнулся:
– У нас тут все попросту, носы не задираем. Грязь она грязь и есть, ничего в ней нет плохого.
– Джуд, – сурово сказал Гемпи, – иди вымой руки. И вы все тоже.
Когда мальчики вышли из комнаты, Гинни виновато улыбнулась Гемпи.
– Я им не нравлюсь, – сказала она, словно это и так не было очевидно. – Не умею я ладить с детьми. Мне почти не приходилось иметь с ними дела.
Гемпи кивнул.
– А они видят перед собой заносчивую даму. На то, чтобы узнать, какой вы человек на самом деле, нужно время.
Он наклонился и снял с чугунка крышку. Вдохнув изумительный аромат, Гинни забыла про все на свете.
– Ой как пахнет! Что вы туда положили? – спросила она, словно ей было не все равно. Она съест это с наслаждением, даже если он скажет, что положил туда старые подметки.
Гемпи улыбнулся и налил ей в тарелку похлебки.
– Да всего понемногу, – ответил он. – В основном креветки и крабы.
Тут вернулись дети и сели на свои места. При этом каждый сумел как-нибудь показать Гинни, что она тут лишняя. Она заметила, что Джуд не особенно старался отмыть руки, но решила больше не обращать на него внимания. Какое ей дело? Если хочет заболеть – пожалуйста!
С трудом сдерживая нетерпение, она ждала, когда Гемпи нальет в тарелки остальным. При этом он представлял ей детей:
– Этот отличный парень – Патрик, – сказал он, наливая старшему, который был так похож на Рафа. – Он у нас мечтатель, да? Поэт.
Мальчик покраснел, слова Гемпи его, видимо, смутили. Гинни стало на минуту его жалко, и она даже хотела сказать ему, что в его возрасте Раф тоже был мечтателем, но Гемпи уже представлял Джуда.
– А этот нас всех в могилу сведет, – со снисходительной улыбкой сказал он. – Без конца затевает проказы и других в них втягивает. Слишком любопытен и слишком самолюбив.
Совсем не похож на Патрика, подумала Гинни.
– Эта парочка – близнецы, – продолжал Гемпи. – Я с трудом различаю, кто из них Питер, а кто Поль. А они и рады морочить старику голову. Что, разве не так?
Близнецы широко улыбались. Они тоже были похожи на Рафа, но глаза их искрились весельем, которого Гинни никогда не видела у Рафа. Таких Джуду нетрудно втянуть в проказы.
– А Кристофер у нас самый маленький.
Младший мальчик с каштановыми кудрями и нежным личиком был похож на херувима. Вспомнив, что он хотел ей помочь, хотя и за обещание сладостей, Гинни решила, что этого мальчика она, пожалуй, еще смогла бы выносить.
Гемпи назвал возраст каждого, Патрику было одиннадцать лет, Джуду – десять, близнецам – восемь, а Кристоферу только что исполнилось шесть.
Глядя на чумазые мордашки детей с такой маленькой разницей в возрасте, не было Нужды спрашивать, что стало с их матерью. Или она убежала от такой жизни, или непрерывные роды свели ее в могилу. Так или иначе, Гинни была полна к ней сочувствия.
– Мама назвала нас по именам святых, – сообщил ей Кристофер. – Чтобы защитить нас от нашего дьявола-отца.
Гинни была потрясена. Она не очень-то поверила тем гадостям, что ей наговорил про Рафа Ланс, но когда сами дети говорят, что их отец – дьявол! Их мать считала, что ее дети нуждаются в защите от родного отца – хуже этого она о Рафе еще ничего не слышала. Неудивительно, что они его беспрекословно слушаются – они попросту его до смерти боятся.
– А я Гаспар Гемпен, их сосед, – продолжал старик, словно Кристофер не сказал ничего особенного. – Все зовут меня Гемпи.
– Сосед? – удивленно спросила Гинни. – А я думала, что вы их дедушка.
– Я? – Гемпи засмеялся. – Нет, я просто друг Рафаэля, очень давний друг – еще с тех пор, когда он сам был мальчиком. Я научил его находить дорогу в дельте. А теперь учу детей.
У Гинни голова шла кругом. Гемпи рисовал совсем другой образ Рафа. Она не могла понять: как можно так хорошо относиться к человеку, которого его дети называют дьяволом?
Но Ланс утверждает, что Раф – преступник. Опять же, дети его боятся. И разве он не похитил ее, Гинни?
Гемпи следил за ее лицом и, видимо, уловил ее растерянность.
– Когда-нибудь, если вы захотите, я и вас научу. Гинни внутренне содрогнулась. Нет уж, может быть, этот мягкий человек ей и нравится, но болото она ненавидит. И оставаться здесь не собирается.
Гемпи не стал дожидаться ее ответа. Повернувшись к детям, он сказал:
– Ну принимайтесь за еду.
Глядя, как дети, чавкая, пожирают гамбо, Гинни даже забыла про Рафа – так ее потрясла их неотесанность. Эти дети, может быть, и не потеряются в дельте, но вести себя за столом они совершенно не умеют. Пренебрежительно фыркнув, она протянула руку за ложкой, но рядом с тарелкой лежала только деревянная ложка. Она ненавидела деревянные вещи, даже не любила к ним прикасаться.
– Я не могу этим есть, – выпалила она. – Мне надо металлическую ложку.
Дети воззрились на нее с презрением, а Гемпи терпеливо объяснил ей, что посуды у них очень мало, но, может быть, Патрик найдет ей что-нибудь более подходящее. Мальчик неохотно встал, порылся в кухне и вернулся с погнутой чайной ложкой. Гинни его поблагодарила, старательно вытерла ложку о скатерть и наконец-то попробовала гамбо.
