Нежное прикосновение - Крэн Бетина (читать хорошую книгу .txt) 📗
Он с восторгом любовался той разительной переменой, которая произошла в ней после первой брачной ночи, и благоговел перед ее безоговорочным доверием, отвечая на него со всей возможной серьезностью.
— Ну что, миссис Макквайд, как вам нравится замужняя жизнь?
— На мой взгляд, мистер Макквайд, в ней есть много положительных моментов. — Она перевернулась на живот, оперлась головой на ладонь и лукаво посмотрела на него. — Такая жизнь создает трудности, но вместе с тем рождает возможности для их преодоления. Самое главное — сосредоточиться на этих возможностях. И потом, я должна признать, — она закатила глаза, — что управлять семейным бюджетом гораздо интересней.
Беар засмеялся, покачал головой, потом притянул девушку к себе и обнял ее.
— Только ты одна думаешь о замужестве в таких выражениях: «семейный бюджет»! Ты рассуждаешь как настоящий банкир.
— О Господи! — Она изобразила ужас. — Называй меня кем угодно, только не банкиром и не денежным мешком. Быть просто богатой наследницей само по себе несладко.
— Ты неплохо справляешься с грузом богатства и привилегий.
— Когда богатство становится слишком большим, это уже бремя, — сказала она, уткнувшись носом ему в грудь и слушая, как стучит его сердце.
— И поэтому ты решила все разбазарить? — поддразнил ее Беар.
— Совершенно верно, — ответила девушка. Повисла короткая пауза. Даймонд удивлялась тому, с какой легкостью она раскрыла свой самый сокровенный секрет. С Беаром все казалось легко, даже давно сдерживаемые признания.
— Странно. Я еще никогда и никому этого не говорила, — тихо произнесла она.
— Что не говорила? Что ты… — Он нахмурился, думая, что не так ее расслышал.
— Что я пыталась раздать все свои деньги, — закончила она за него, не в силах поднять глаз. — Это началось, когда мне было тринадцать лет. Мой отец умер, и Хардвелл с Анной взяли меня под свою опеку. Они боялись, что я вырасту избалованной и тщеславной, поэтому старались вложить в меня чувство ответственности по отношению к другим людям. А для меня это было возможностью избавиться от денег. Эти проклятые деньги, — продолжала она, — сделали мою жизнь несчастной. Я не могла ходить в школу, редко играла с другими детьми. Поначалу мне даже не разрешали учиться ездить верхом из страха, что со мной что-то случится. Я рассудила так: если я отдам все свои деньги… у меня будет нормальная жизнь и я смогу делать то, что делают все остальные дети.
— И твой план не удался. — Она печально кивнула.
— Я отдала все, что могла, а потом, спустя время, поняла, что можно избавиться и от большего, вкладывая деньги в деловые предприятия. Я начала давать ссуды, покупать самые невероятные изобретения и идеи. Люди прослышали о моей «щедрости»и донимали меня каждый раз, когда я появлялась на публике. В результате стало еще хуже, чем было. Некоторые из моих сумасшедших инвестиций начали приносить деньги. Много денег. Фактически, чем больше я отдавала, тем больше зарабатывала. Меня прозвали местной «доброй душой». — Она подняла глаза и наткнулась на его странный взгляд.
— Только не говори мне, что тебе неприятно отдавать деньги, — сказал Беар. — Я видел, как ты это делаешь. Это доставляет тебе удовольствие.
— Признаюсь, что, когда я подросла, я начала больше «отдавать», чем «разбазаривать». Я видела результаты моей благотворительности, и они мне нравились. Я видела, как меняются условия жизни людей, и понимала, что мои деньги способны кому-то подарить счастье. Я обладала той властью, которая способна двигать прогресс. Я узнала, что значит по-настоящему отдавать.
Беар коснулся лица девушки и заглянул ей в самое сердце… потом закрыл глаза.
— Ты чудо, Даймонд Вингейт.
— Даймонд Вингейт Макквайд, — напомнила она, игриво ткнув пальцем ему в ребра. — Я не чудо… просто «добрая душа».
Глава 15
Анна приготовила в гостиной столик с напитками и закусками.
Молодожены вернулись с пикника, взявшись за руки и покачивая пустой корзинкой. Вид у них был несколько растрепанный и совершенно счастливый. Робби, который громко жаловался на то, что его не взяли на пикник, вприпрыжку выбежал им навстречу и жадно набросился на пирожные и пальчиковые сандвичи, лежавшие на чайной тележке.
Мальчик набил едой полный рот, после чего забрался в грязных ботинках на диванчик и сел, скрестив ноги. Подняв голову и встретившись с прищуренным взглядом Беара, он застыл. Достаточно было одного движения длинного пальца Беара, чтобы Робби немедленно спустил ноги с диванного чехла и перестал хватать закуски.
— Молодец, — тихо заметил Беар. — Если хочешь поладить с дамами, никогда не клади ноги на мебель. — Он подмигнул.
Не желая уходить от Беара, Робби сел поближе к своему новоиспеченному кузену, подражая каждому его жесту. Даймонд смотрела на них и спрашивала себя, каким образом Беар добивается такого поразительного подчинения. Она перевела взгляд с волшебного пальца мужа на свой собственный. Интересно, эта способность врожденная или ей можно научиться?
— Ой, чуть не забыла, Беар! — сказала она, вставая из-за чайного столика. — У меня для тебя кое-что есть.
Девушка исчезла в дверях и быстро вернулась из вестибюля с картонной коробкой, перевязанной ленточкой. Когда она протянула коробку Беару, он не сделал ни малейшей попытки ее взять.
— Что это? — спросил он. Его плечи и движения сковало страхом.
— Подарок. — Она сунула коробку ему в руки. — Свадебный подарок. — У Беара был такой потрясенный вид, что ей пришлось прибегнуть к уговорам: — Жених и невеста всегда обмениваются подарками.
Свадебный подарок…
— У меня есть все, что мне нужно.
«Теперь, — добавил он мысленно, желая провалиться сквозь землю от стыда, — когда я женился на самой богатой девушке Балтимора». Пять дней назад они с Вассаром составили документы, которые позволят ему получить ссуду в три тысячи долларов из объединенного фонда компаний «Вингейт», а на следующий день Холт отправился в Монтану с письмами о кредите и заказами на наличные деньги, чтобы совершить сделку на покупку полосы отчуждения.
— Я совершенно уверена, что такого у тебя еще нет. Ну же, открой.
— Я не могу принять от тебя подарка, Даймонд. — Он поставил коробку на диван возле себя, встал и подошел к чайному столику. Когда он брал свою чашку, рука его дрожала.
— Не говори глупостей. Эта вещь тебе понравится. Ты сможешь ее использовать. Она нужна тебе. — Видя, что ее слова не сломили его решимости, Даймонд взяла коробку и отнесла к столику, у которого он стоял. Протягивая ее, она сказала: — Я не засну сегодня ночью, пока ты это не откроешь.
— А с чего ты взяла, что сегодня ночью я собираюсь спать? — спросил он, приподняв бровь и надеясь ее отвлечь.
Как и ожидал Беар, она покраснела. Но по правде говоря, он сам был смущен не меньше. Откуда он мог знать, что она ждет от него подарка? На мгновение встретившись с ее голубыми глазами, он поразился ее странному, почти детскому волнению. Она стояла перед ним с волосами, растрепанными ветром, и щеками, загоревшими после их дневной прогулки, — такая красивая и манящая!
— Я не могу ничего от тебя принять, Даймонд.
— Но почему?
Беар чувствовал на себе взгляды Хардвелла и Анны. Терзаемый совестью, он решил быть с ней честной — по крайней мере в этом.
— Я не имел понятия о том, что ты захочешь обменяться подарками. — Лицо его запылало. — Я ничего тебе не принес.
— Обменяться? Ты что же, принимаешь это за торговлю? — Она улыбнулась и со сдержанным раздражением покачала головой, потом посмотрела на Хардвелла и Анну, ища у них сочувствия. — Настоящий подарок дарится, что бы доставить радость и дарителю, и получателю, а вовсе не затем, чтобы получить что-то взамен. Открой. — Беар не шелохнулся, и она добавила: — Все в порядке, правда. Я постоянно дарю людям вещи и ничего не ожидаю от них взамен.
Если эти слова были призваны его утешить, то они не достигли цели.
