Горец-любовник - Хауэлл Ханна (электронные книги без регистрации txt) 📗
Грегор внезапно понял: он хочет, чтобы она испытывала к нему нечто большее, чем привязанность или желание; он хотел, чтобы она его по-настоящему полюбила. Наверное, ему не следовало рассчитывать на ее любовь, если сам он не торопился дать имя тому чувству, что к ней испытывал, но он действительно хотел ее любви. Он будет заботиться о ней, дарить ей удовольствие и детей, и он никогда не предаст ее с другой женщиной. Неужели ей этого мало?
Внутренний голос журил его – мол, он, Грегор, лицемерил. Да, пожалуй, лицемерил. Но что же с того? Как бы Эван и Сигимор ни были счастливы в браке, как бы ни демонстрировали хорошее отношение к своим женам, даже они не говорили о любви. Грегор видел немало примеров того, что чувство это заставляет людей ужасно страдать. И еще это чувство будит в душе что-то настолько пронзительное и болезненное, с чем ему, Грегору, не хотелось иметь дела.
У речушки, что они вчера перешли вброд, Грегор Алану не увидел. Разглядывая примятую траву на берегу, он понял, что она тут была, но потом ушла. Куда?
Тут внимание его привлекли какие-то крики в отдалении, и Грегор взглянул в ту сторону, где за тонкими стволами деревьев проглядывала поляна. Вначале ему показалось, что он стал свидетелем сцены охоты, но ни косули, ни оленя не увидел. И вдруг, увидев Алану, он понял, что охотятся на нее. У него не было сомнений в том, что с ней собирались сделать после поимки, и кровь закипела в его жилах при мысли о том, что к Алане может прикоснуться кто-то чужой.
Увидев, что ее повалили на землю, он едва справился с желанием броситься на разбойников, размахивая мечом. Грегор знал: такой поступок будет иметь один результат – его убьют, а Алана достанется победителям. Трудно было соблюдать осторожность, глядя, как тот, что сбил Алану с ног, перевернул ее на спину и ударил по лицу. Но он понимал, что только хитростью можно одолеть врагов в столь неравном бою.
Грегор облегченно вздохнул, когда увидел, что Алана высвободилась, но увы – облегчение было недолгим. Теперь, когда он смог подобраться к ним поближе, он видел, что «охотники» медленно загоняют ее в ловушку, окружают. И даже с немалого расстояния Грегор увидел, что у Аланы нет выхода, что ей спастись не удастся. Он до боли прикусил губу, чтобы не крикнуть ей что-нибудь ободряющее. Как бы ни хотелось ему изрубить на куски тех, кто напал на нее, он заставлял себя выжидать, воспользовавшись тем, что все участники «охоты» внимательно наблюдали за происходящим и забыли об осторожности. Он был горд за свою Алану – она отважно боролась и умело защищалась. Но тут… Его сковал леденящий ужас, когда он увидел, что Алана, оступившись на краю обрыва, полетела вниз. Грегор беспомощно наблюдал за происходящим. И воцарившаяся тишина была для него страшнее самой смерти.
Услышав рев, полный боли и гнева, Грегор понял, что этот рев исходил от него. Он бросился к тем, кто стоял у края обрыва, бросился, уже не думая о том, что идет один на семерых. Казалось, он обезумел от ярости и горя. Убить, убить, убить! Убить тех, кто отнял у него Алану!
Краем глаза Грегор успел заметить, что всадники, увидев его, умчались прочь – должно быть, решили, что он привел с собой подмогу. Так что теперь против него остались пятеро. Но вместо того чтобы обрадоваться этому обстоятельству, Грегор еще больше разозлился – он жаждал крови всех этих негодяев.
Один из разбойников тут же пал от меча Грегора, двое в панике бросились бежать, и теперь против него были только двое. Хотя отец его навлек на свое многочисленное потомство немало бед, кое-что хорошее он все же сделал для своих сыновей – научил их драться, и драться умело. Грегор не сомневался в том, что справится с противниками. Он только должен был решить: убить их быстро – или дать помучиться.
Но голос рассудка воззвал к нему, напомнив, что Алана, возможно, не погибла, и Грегор остановился на первом варианте – решил убить их побыстрее. Пусть шансы остаться в живых при падении с такой высоты были не слишком велики, он не мог оставить тело Аланы на дне оврага. Хотя, конечно же, он очень надеялся, что она жива и ей лишь требуется срочная помощь.
Шагнув к негодяю, ставшему виновником падения Аланы, Грегор всадил ему меч в живот. И тотчас же прикончил ударом в сердце. Повернувшись ко второму врагу, он увидел, что по лицу его стекают ручейки пота. Но Грегор слишком торопился к Алане, чтобы медлить, и быстро избавил мерзавца от мучительного страха, поразив в самое сердце.
Осмотревшись, дабы убедиться, что трусы на лошадях, оставившие своих друзей умирать, не вернулись, Грегор подошел к краю обрыва. Он не смог сдержать крика боли, увидев Алану, лежавшую на дне оврага. Она не двигалась, но Грегор запретил себе думать о худшем. «Она просто без сознания, – сказал он себе. – Сейчас она придет в себя, и все будет по-прежнему».
Грегор вытер меч о килт одного из убитых, зачехлил оружие и стал осторожно спускаться по каменистому склону. Оказавшись на дне оврага, он какое-то время просто смотрел на Алану, боясь прикоснуться к ней и обнаружить, что она мертва. Поборов страх, он опустился рядом с ней на колени. Заметив, что грудь ее вздымается и опадает, Грегор почувствовал такое облегчение, что голова закружилась. Закрыв ладонями лицо и пытаясь успокоиться, он совсем не удивился тому, что ладони его стали влажными от слез. Тот краткий миг, когда он подумал, что она умерла, разрушил все барьеры, которые он так старательно выстраивал вокруг сердца, и ему ничего не оставалось, как принять истину такой, какова она есть. Эта женщина была не просто дорога ему. Она была для него всем. Она – в его сердце. Он любил ее.
Он попытался как можно осторожнее ощупать ее, чтобы понять, насколько она пострадала. Панталоны ее были целы, так что ужасов изнасилования ей удалось избежать. По крайней мере, ему хотелось в это верить. Его скудных познаний в медицине хватало, чтобы убедиться в том, что руки и ноги у нее не сломаны. Но следовало привести ее в чувство, чтобы она сама могла рассказать о своем состоянии. Больше всего пугало, что она упала на спину. После таких падений люди иногда не могут ходить. И, наверное, она очень сильно ударилась затылком, что тоже внушало опасения – Грегор видел печальные результаты таких падений. Кроме того, у нее могли быть травмы, которых он не мог видеть, травмы, вызывающие внутренние кровотечения. Такие кровотечения остановить невозможно.
«Слава Богу, что она жива, – говорил он себе в надежде унять беспокойство и страхи. – Надо только решить, каким образом вытащить ее из оврага и перенести в хижину, а оттуда перевезти в Скарглас». Фиона знала толк в лечении больных и раненых, и поэтому надо было как можно быстрее доставить Алану к ней. Сидя возле нее, он поглаживал ее по волосам и молился. Молился впервые за долгое время. «Господи, сделай так, чтобы она очнулась и улыбнулась мне», – просил он.
Тут с губ Аланы сорвался тихий стон, и Грегор замер в напряжении. Алана чуть пошевельнулась, и это внушало надежду. Склонившись над ней, он ждал, когда она откроет глаза. Ждал так, словно от этого зависела его жизнь. Только бы она взглянула на него, только бы его узнала – лишь в этом случае он сможет вздохнуть с облегчением и поверить, что она отделалась синяками и ссадинами.
Глава 15
Алана медленно открыла глаза и увидела склонившегося над ней Грегора.
– Ты очень бледный, – сказала она и удивилась тому, каким тихим и слабым оказался ее голос.
– Бледный? А… неудивительно. Я, знаешь, немного занервничал, увидев, как ты кувырком полетела с обрыва.
– С обрыва?.. – Она снова шевельнулась и поморщилась от боли.
– Нет, не шевелись! – сказал Грегор. – Дорогая, пожалуйста, помоги мне понять, не сломано ли у тебя что-нибудь. – Он положил ладонь ей на лоб, и Алана почти сразу же успокоилась и затихла. – Я не думаю, что у тебя переломы, но все равно хочу, чтобы ты пошевелила каждой рукой, ногой и пальцами на руках и ногах. Только осторожнее, дорогая.
