Песнь сирены - Джеллис Роберта (бесплатные версии книг TXT) 📗
– Отлично, – согласился Раймонд. – Я могу быть просто сэром Раймондом из Экса. Это ничем не грозит мне. Каждого третьего мужчину в Провансе и Эксе зовут Раймондом или Альфонсом.
– Прекрасно, – одобрил Генрих, и они рассмеялись как дети, затевающие какую-то шалость.
Затем Раймонд снова стал серьезным.
– И как долго я должен оставаться у сэра Вильяма? А если не смогу установить: виновен он или нет? – он криво усмехнулся. – Рано или поздно, полагаю, я должен буду возвратиться домой или по крайней мере сообщить отцу, где нахожусь.
– Я и не говорю, что до конца жизни ты должен оставаться наемным рыцарем, – рассмеялся Генрих. – Я еще не досказал тебе до конца эту историю. В Уэльсе были беспорядки. Не буду занимать много времени и объяснять подробно, какие именно: там всегда беспорядки. Но на этот раз они были столь угрожающими, что мы вынуждены были ввести туда свои войска и подавить бунт. А со слов того духовного лица, Тибальда, выходило, что сэр Вильям, вынашивал новый план как настроить Ричарда против меня. Нужно было заставить меня напасть на него.
– Напасть на Марлоу? – спросил Раймонд с явным недоверием.
– Ну, не с вооруженным войском, а как бы притвориться, что я преследую его, – объяснил Генрих. Он сделал паузу, и лицо его опять потемнело. – Меня всегда обвиняют в несправедливых гонениях и преследованиях. Когда я хотел освободиться от своей зависимости от Губерта де Бурга, это уже назвали несправедливым преследованием. Когда я хочу выделить епархию для любимого друга и родственника, меня опять обвиняют в преследовании Вальтера Рэйли. Когда Ричард защищает своих друзей – это благородство. А когда я так делаю – это преследование.
Раймонд испугался. Король говорил громко и обиженно, почти капризно, он подробно перечислял свои обиды, и Раймонд ничего не мог ему возразить. Все, на что жаловался Генрих, было на половину правдой, а на половину ложью, такие же слухи ходили о нем и в Эксе. Де Бург, конечно, зарвался, и ему нужно было дать отпор, но отец Раймонда всегда говорил, что король Генрих зашел слишком «далеко и надолго». И что он ведет себя как молодой и незрелый человек, который пытается вырваться из-под опеки, сковывающей его по рукам и ногам, тогда как всем вокруг ясно, что опеки-то уже нет. Так говорил и Альфонс д'Экс. Таким образом, король продолжал сражаться за свободу, когда враг уже пал и следовало бы простить его.
А в деле с Винчестерской епархией, о котором шли толки во всех уголках Франции, и Раймонд не раз слышал их, Генрих был тоже не во всем прав. Он начал совершенно законную кампанию в интересах исключительно достойного человека, но не учел, что Винчестерская епархия долгое время была в руках епископа, занятого другими делами, который часто отсутствовал в своей резиденции. Избиратели же заявили, что их интересы страдают от такого невнимательного отношения епископа к своим прямым обязанностям. Поэтому, когда король предложил на это место другого человека, во многом похожего на своего предшественника Питера де Роше, они не захотели его, а выбрали Вальтера Рэйли, тоже образованного и мудрого человека, но без каких-либо политических интересов и связей с другими странами.
К счастью для Раймонда, Генрих совсем не нуждался в утешениях и сочувствии. Пока король не сталкивался с проявлением недоброжелательности, он полагал, что каждый с кем он разговаривает, полностью с ним согласен. Иногда это оказывалось лишь предположением и причиной многих неприятностей, потому что когда кто-нибудь в конце концов был вынужден выразить свое несогласие, причем решительно и твердо, так чтобы король мог его понять, это потрясало и обижало Генриха. Однако на этот раз Винчестерская епархия и давно отживший свое Де Бург не были основными проблемами, и от жалоб Генрих перешел к главному.
– План сэра Вильяма, как я понимаю, был таков: либо не спешить с поддержкой короля, когда объявят войну с Уэльсом, что грозит ему штрафом или выговором, либо сорвать всю кампанию против Уэльса, и это дает Вильяму тот же результат. Затем, обвиненный или оскорбленный, он летит к Ричарду с жалобой, что я хочу разорить его или что-нибудь вроде этого. Это вкупе с Винчестерским делом и, может быть, с чем-нибудь еще, о чем я пока не знаю, вывело бы, конечно, из себя моего брата и настроило бы его против меня.
Что-то было неправильным во всем, что говорил Генрих, что-то не сходилось. Если уж сэр Вильям был вассалом Ричарда, то именно Ричард вызвал бы его в Уэльс. Но Раймонд не знал точно, одинаковы ли сроки вассальной зависимости в Англии и Франции. Кроме того, он не был расположен проверять такие вещи слишком тщательно. Его воодушевляла сама идея – скрыть свой титул и хотя бы немного отдохнуть от своей роли основного наследника больших территорий. И когда Генрих сказал ему, что в Уэльсе наверняка кризис наступит в ближайшие полгода, он радостно кивнул головой. Полгода желанной свободы! После этого было бы приятно съездить домой и отдохнуть там, побаловать себя. А затем, если матушка все еще будет стремиться ограничить свободу, он просто скажет ей, что уедет снова. Может быть, это в конце концов заставит ее образумиться.
Глава 2
Крепость Марлоу была не очень большой, но вызывала невольное восхищение у Раймонда, так как, по его мнению, могла стать практически неуязвимой при необходимом для обороны количестве людей. Она была расположена на склоне холма, над рекой; пониже, с южной стороны, высились две огромные круглые башни, соединенные друг с другом, – это был южный въезд в крепость. Холм заканчивался каменным отвесным обрывом с ограждением. От этих башен в разные направления, на восток и запад, шли стены, зубчатые с внешней стороны. К западу, тут Раймонду было лучше видно, стены спускались к подножию холма, где был вырыт широкий канал, служащий защитным рвом. Канал огибал крепость и с северной стороны не был виден. Вероятно, подумал Раймонд, ров окружал не всю крепость: там, на местности были возвышенности.
Подъемный мост был опущен, и по нему двигалось изрядное число людей и повозок. Тут были слуги и крепостные, трудившиеся на близлежащих фермах, повозки с товаром, запряженные мулами, и уже пустые или полупустые повозки, двигавшиеся им навстречу. Раймонд с интересом рассматривал лица людей, мимо которых проезжал. Его немного удивляли благополучие и удовлетворенность, написанные на лицах торговцев, и их непринужденные ответы на его вопросы. Не похоже было, что кто-то ненавидит или боится хозяина – сэра Вильяма.
На стенах около ворот башни стояли стражники, следившие за подъемным мостом и опускной решеткой, но сейчас бездельничавшие на своих постах, лениво наблюдая за теми, кто входил и выходил из крепости.
Когда Раймонд въехал внутрь, его встретил вооруженный всадник. Он лишь учтиво поприветствовал молодого рыцаря и показал, где можно оставить коня. Гости в Марлоу, по-видимому, бывали часто, и их принимали радушно. На вопрос Раймонда о хозяине всадник ответил, что лорд сейчас в крепости, и указал жестом на замок позади себя.
И только тут Раймонд заметил: внутри крепости не было никаких построек, кроме замка. Он внимательно осмотрел большие круглые башни на северной стороне и участок стены между ними, настолько хорошо укрепленной, что мог служить укрытием.
Раймонд поднялся по довольно шаткой деревянной лестнице в деревянную пристройку и понял: крепость Марлоу не очень-то и старая. Наверняка эти четыре круглые башни, соединенные стенами, окружающими небольшой внутренний дворик, были построены недавно.
Когда Раймонд вошел в зал, навстречу поднялся необычайно уродливый, сгорбленный, но со спокойным взглядом старик-карлик и, представившись управляющим, гостеприимно предложил располагаться поудобнее. Раймонд поблагодарил старика, не испытывая отвращения к его уродству. Он удивился только тому, что калека занимает столь высокую должность. Обычно таких людей делали шутами. У матери Раймонда была карлица-шутиха, но даже она не была столь безобразной, как этот старик. Молодой человек спросил, не сможет ли сэр Вильям уделить ему несколько минут. Управляющий кивнул головой и, прихрамывая, вышел, оставив с любопытством осматривающегося Раймонда одного.
