Рыцарь прерий - Валентино Донна (книги серии онлайн .txt) 📗
Они остались живы. Они бросили вызов Первозданной Пропасти – и остались живы. Сейчас рыцарь сидел на доброй и надежной земле, и Божье солнце горячими лучами обжигало его потную кровоточащую голову. Только теперь Джеффри заметил, что сжал талисман Энгуса Ока так сильно, что чуть не превратил его в часть ладони.
Казалось, нельзя было разжать пальцы, судорожно стиснувшие талисман, но он подчинил их своей воле, так же заставил губы изогнуться в улыбке. Еще никогда улыбка не давалась с таким трудом и не была такой приятной, как сейчас, при мысли о бессильной ярости Дрого Фицболдрика, видевшего, как реликвия исчезает с его глаз. Несмотря на эту приятную картину, Джеффри поморщился от боли, которую вызывало даже самое слабое движение. К тому же возникло неприятное чувство, будто земля, на которой он сидит, дрожит и трясется. Рыцарь поморщился и зажмурил глаза от слишком яркого света, но грохот только усилился.
Джеффри решился чуть приоткрыть один глаз, и тут ему пришлось изумленно выпучить сразу оба. Земля сотрясалась и грохотала не из-за их падения: они с Арионом, похоже, рухнули в самую глубь ада, потому что на них с трех сторон устремились демоны.
Прямо на Джеффри неслось создание сатаны – бородатый горбатый зверь с раздвоенными копытами, голову которого венчали рога его господина.
Справа несся верховой лучник – монгол, судя по форме глаз и носа, вот только кожа у него была неправильная: адское пламя, видимо, обожгло ее, превратив из обычной желтоватой в какую-то красно-коричневую. Череп у монгола был практически голый, если не считать узла на затылке, из которого струился хвост наподобие лошадиного. К тому же голую кожу на его голове покрывал тонкий слой грязи необычайного алого цвета. Кожу туловища украшали тонкие полосы того же цвета. Странный человек был почти наг и управлял неоседланной лошадью с совершенно нечеловеческой ловкостью.
Но самое страшное зрелище представляла собой растрепанная ведьма, мчавшаяся на них слева. Облаченная в немыслимое одеяние, на которое могла решиться только колдунья, она стремительно неслась к рыцарю, и ее пальцы царапали воздух, словно нечестивая пыталась подчинить своим заклинаниям даже силу солнечных лучей.
Если воин короля действительно умер и оказался в аду, то демоны не могут причинить ему серьезного вреда: они просто приветствуют его появление в их подземном обиталище. Но что-то мешало Джеффри д'Арбанвилю спокойно сидеть на месте, пока вокруг него бушуют демоны, пусть даже и безвредные. Проклиная предательскую немощь суставов, ослабших сейчас, словно изъеденные древоточцем балки, рыцарь сумел уцепиться за доспех Ариона и с трудом подняться на ноги. Он попытался надеть шлем, но не смог его поднять, так что пришлось сунуть его под мышку, где тот брякнул о щит, заброшенный за спину. Только с третьей попытки Джеффри удалось спрятать талисман Энгуса Ока себе за ворот, на грудь. Будь он проклят, если потеряет его сейчас! Теперь меч… Джеффри раз десять хватался за его рукоять, но так и не собрал достаточно сил, чтобы вытащить его из ножен.
Сатанинский зверь уже почти добежал до него, оказавшись настолько близко, что Джеффри ощутил на себе его дыхание, которое оказалось удивительно похожим на обычное коровье, тогда как в пору было ощутить запах горящей серы. Арион в ужасе закатил глаза и издал слабый испуганный звук, совершенно не похожий на его обычное сильное и вызывающее ржание. Стремительно приближавшийся монгольский всадник натянул тетиву лука и так выпустил стрелу, что она пронеслась прямо перед кожистым носом зверя. Тот резко остановился и зафыркал, уставился на Джеффри красными глазами и копнул землю копытом, явно намереваясь вскинуть его на рога. И тут животное увидело вопящую ведьму: она на бегу выкрикивала заклинания, и платье колыхалось вокруг ее талии, словно облако. Поджав свой длинный змееподобный хвост, сатанинский зверь резко развернулся и обратился в бегство.
«Как следовало бы сделать и мне», – подумал Джеффри, когда ведьма приподняла руку, неуверенно, приветствуя монгола. Воин в ответ вздернул вверх свой лук, и лошадь унесла его следом за сбежавшим зверем без какой-либо видимой команды со стороны монгола. Джеффри остался один лицом к лицу с ведьмой, ощущая, как под ногами у него дрожит земля. Сказать по правде, в эту минуту Дрого Фицболдрик показался бы ему менее опасным противником.
– Кто вы?
Джеффри заморгал, считая, что чувства ему окончательно изменили. Слова ведьмы были непонятными, но мягкие звуки голоса тем не менее умерили его головную боль. При ближайшем рассмотрении волосы женщины оказались не всклокоченными, а скорее… струящимися – густой волной шелковистых темно-русых кудрей, мягко колеблемых легким ветром.
– У вас лоб в крови. Что с вами?
Когда она говорила, у нее мило изгибались губы. Между дугами бровей, взметнувшимися над огромными яркими глазами, залегла тревожная морщинка. Глаза были синими, и в них отражались волнение и любопытство. Джеффри слышал от людей, что у ведьм глаза всегда черные и тусклые, словно вулканическая порода, что они похожи на мутные омуты, готовые поглотить душу человека. Но им бы больше подошли синие глаза, как у этой, потому что Джеффри испытал острое желание утонуть в их лазоревых глубинах. Он на несколько секунд отпустил рукоять меча, чтобы осенить себя крестным знамением, отгоняя нечистые помыслы.
– Что с вами? – снова спросила женщина, протягивая руку к его ссадине. Он попятился, чтобы избежать прикосновения ведьмы. Она спрятала руку в складках своего странного одеяния. – Как вас зовут? Вы чуть было не погибли.
Джеффри запомнил ее слова и сравнил с десятками языков, которые выучил за многие годы службы рыцарем-наемником. Он всегда легко схватывал новые языки – это был Богом данный талант, как у других способность сыграть на лютне только раз услышанную мелодию или дословно пересказать запутанное повествование барда. Для человека его профессии такой навык был как нельзя кстати, если учесть, какое количество господ пользовались его услугами за эти годы. Эта ведьма явно говорила не на его родном французском. И не на итальянском, и не на греческом. Ее слова звучали резковато, но не так глухо, как в немецком языке. В ритме и интонациях он уловил нечто знакомое. Английский? Ну конечно! Ведь Первозданная Пропасть рассекала именно английские земли.
– Ваш бедный конь! – Она искоса взглянула на Ариона.
«Конь», – мысленно повторил рыцарь, пробуя слово на вкус. Да, английский: на редкость примитивный вариант этого варварского языка простолюдинов, но достаточно простой, чтобы его без труда усвоил человек, который столько лет состоял на службе у английского короля. Джеффри следовало бы быстрее опознать этот язык, если вспомнить, сколько лет он мечтал об английских имениях отца.
К ведьме подбежала стайка детей. Они пристроились к женщине, используя ее наподобие живого щита, вцепившись замурзанными пальцами в складки нелепого платья.
Неужели это она родила их всех? На ее гладком лице не было заметно отпечатка той характерной усталости, что свойственна многодетным матерям. К тому же фигуру женщины украшали тонкая талия и гордые округлости грудей – маловероятно, чтобы они остались настолько упругими, если бы вскормили такой приплод. Нижнюю половину тела скрывала пышная юбка, доходившая до колен, и странные мешковатые шаровары, так что нельзя было определить, соответствуют ли скрываемые ими формы многообещающей стройности верхней части фигуры. Джеффри никогда не видел, чтобы женщина, пусть и ведьма, была одета настолько глупо.
Болтовня детей назойливо вторгалась в его мысли, и хотя слова мало чем отличались от вороньего грая, рыцарь сосредоточился на них, уверенный в том, что сможет их понимать, как только разберется в грубом произношении.
– Кто он, мисс Джей? Что он здесь делает? Почему он так смешно одет? А почему его лошадь в юбке?
– Ко… коннь, – прошептал Джеффри, с трудом выталкивая незнакомое слово из горла, которое пересохло и разучилось говорить за ту вечность, которая могла пройти с тех пор, как он в последний раз пользовался речью.
