Без маски - Хенли Вирджиния (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью txt, fb2) 📗
— Хотя на следующей неделе мне исполнится двадцать, я по-прежнему вынуждена носить детские платьица.
Снова вздохнув, Велвет взглянула на подол своего короткого платья. И тут же ощутила чувство вины, ибо ее мать не меняла своего гардероба уже лет десять.
При мысли о матери Велвет еще больше опечалилась. Леди Кавендиш все худела и с каждым днем выглядела все более болезненной. Она таяла как свечка, постоянно кашляла и страдала от спазмов.
— Сегодня я позавтракаю с мамой, чтобы убедиться, что она хоть что-то ест, — пробормотала девушка и мысленно добавила: «А когда она после завтрака ляжет отдыхать, я выйду за стены и буду высматривать отца. Сегодня он уж точно должен вернуться с побережья».
Брюгге, Бельгия
Карл Стюарт пребывал в объятиях Морфея, и ему снился сон, исполненный чувственности. За годы изгнания он бывал во многих женских постелях, так что даже лица этих дам слились в некий смутный расплывчатый образ, напрочь лишенный каких-либо индивидуальных черт. Он хорошо помнил только свою первую женщину, и эта соблазнившая его леди часто являлась ему в эротических сновидениях.
…Чарлз посмотрел на женщину и улыбнулся ей. Ее мягкие груди, касавшиеся его мускулистого торса, вызвали у него возбуждение, и он, погладив ее роскошные ягодицы, произнес:
— Доброе утро, моя прекрасная леди. Я снова весь к вашим услугам.
Герцогиня де Шатильон провела кончиком пальца по длинному носу принца, затем коснулась его чувственных губ и ответила:
— Вы ненасытны, ваше высочество.
Принц снова улыбнулся:
— Мне ведь восемнадцать…
— Похоже, это все объясняет… — Она рассмеялась. — Впрочем, не следует сбрасывать со счетов то обстоятельство, что в ваших жилах течет кровь Медичи. И знаете, ваша смуглая кожа, свидетельствующая об итальянских предках, волнует мое женское начало.
— Ах вы моя очаровательная лгунья… Мне хорошо известно, что именно волнует ваше женское начало.
С этими словами он приподнял ее и насадил на свое восставшее копье. И тотчас же комнату наполнили громкие стоны герцогини. А потом, когда все закончилось, она отодвинулась от него и стала наблюдать, как он одевается. Ее полуприкрытые веками глаза лучились от гордости — как-никак ей удалось затащить к себе в постель наследного принца. В этом смысле она опередила многих соперниц, стремившихся заполучить его высочество.
Одевшись, Чарлз потянулся за шляпой и спросил:
— Итак, до вечера, ma belle?
— Увы, нет. Мне необходимо наладить отношения с мужем, а герцог де Шатильон, как известно, возвращается сегодня.
Принц галантно наклонил голову, давая понять, что принял ее слова к сведению. При этом он подумал, что его опять использовали и пора стать более циничным.
Карл вздрогнул и проснулся. Он пребывал в полном одиночестве в маленькой спальне, где в жерле давно потухшего камина лежали вместо дров кучи хладного пепла.
— О Господи, — пробормотал Карл, — оказывается, я был циником уже в восемнадцать лет.
Достигнув этого возраста, он более не расставался с мыслью, что люди пытаются использовать его в своих интересах. Причем многим удавалось в этом преуспеть. Приходилось также признать, что все его усилия реставрировать монархию закончились полным провалом. Более того, парламент казнил отца, и Карл на протяжении последних девяти лет был королем без королевства.
Но он не упускал ни одной возможности вернуть себе корону и даже отплыл в Шотландию, чтобы возглавить армию шотландских сторонников Стюартов, набранную Аргайлом. Карл лично участвовал во множестве сражений, двигаясь от шотландской границы до Вустера, где Кромвель разбил его, выставив против роялистов армию в тридцать тысяч человек.
После этого поражения Карл, которому едва удалось избежать пленения и смерти, осознал, что ни Франция, ни Голландия не жаждут его возвращения, и перебрался в Бельгию, где его маленький двор обосновался в городе Брюгге, находившемся во владениях Испании. Для того чтобы выжить, ему приходилось лгать, всячески изворачиваться, маневрировать и скрытничать. Все важные решения он теперь принимал сам, поскольку со временем понял, что советы придворных часто направлены на достижение их собственных целей и выгод.
Выбравшись из постели и надев простую полотняную рубашку со штопкой на локтях и суконные штаны, Карл подошел к камину и, подбросив в него немного угля, принялся раздувать огонь. Покончив с этим, он уселся за стол и со вздохом отодвинул в сторону пачки счетов. Его долги были столь велики, что рассчитаться с ними он даже не надеялся. Прочитав письмо короля Филиппа Испанского, он невольно сжал кулаки. Карл снова собрал армию из ирландских и шотландских роялистов, каковую король Испании обязался снабдить судами и поддерживать финансами. Но сейчас вдруг выяснилось, что Филипп изменил свое решение, мотивируя это тем, что испанская казна опустошена продолжающейся войной с Францией.
А ведь преданные Карлу роялисты сосредоточили свои отряды вдоль границ и с нетерпением ждали армию вторжения. Увы, теперь вторжение не состоится.
Тут в комнату вошел слуга, который принес ему хлеб и сыр. Мяса королю-изгнаннику не подавали уже более недели. Тем не менее Карл сердечно поблагодарил молодого слугу: он не мог дать волю владевшей им ярости. По крайней мере — в присутствии посторонних.
— Мама, я люблю тебя.
Велвет Кавендиш уложила мать в постель и принялась читать отрывки из книги по астрологии. Когда же родительница погрузилась в сон, Велвет закрыла книгу и тихо вышла из спальни.
Чуть позже, разговаривая со служанкой матери, она сказала:
— Эмма, я обещала навестить сегодня принцессу Минетти. Мама, по-моему, чувствует себя неплохо, но если у нее начнется кашель, то дай ей лекарство. Я вернусь через час.
После этого Велвет быстро пошла по переходам и коридорам дворца Сен-Жермен, где жили роялисты-изгнанники. Выйдя из дворца, она остановилась у арки ворот и стала высматривать на дороге всадника. Но отец так и не объявился, и она, вернувшись во дворец, направилась в апартаменты королевы.
— Велвет, как я счастлива тебя видеть! — воскликнула Генриетта Анна, которую все любовно называли Минетти.
Велвет поцеловала принцессу в щеку, почувствовав прилив жалости к этой худенькой смуглой девушке, у которой одно плечо было заметно выше другого. Жалость вызывала и окружавшая принцессу бедность, да и вообще вся ее не слишком счастливая жизнь. Мать принцессы, королева Генриетта Мария, считала своим долгом любой ценой поддерживать дело восстановления монархии, и после казни мужа она возлагала все надежды на старшего сына, которому в случае реставрации предстояло стать законным королем Англии. Поскольку все деньги уходили на борьбу, принцесса Минетти жила в такой бедности и терпела такие унижения и лишения, что с ней в этом смысле вряд ли сравнились бы даже девицы из самых неблагополучных эмигрантских семей, не говоря уже о других особах королевской крови.
Минетти подвела гостью к стоявшей у окна скамье и вынула письмо из кармана своего ветхого платья.
— Это от Чарлза? — спросила Велвет и тут же, смутившись добавила: — Я хотела сказать — от его величества?..
— Да, от него, — кивнула принцесса. — Но письмо, к сожалению, старое. Я всегда ношу его с собой. На добрую память. Расскажи мне о нем, Велвет. Я так давно его не видела…
Они неукоснительно придерживались этого ритуала, когда встречались.
— Ах, Чарлз — один из самых галантных кавалеров, каких мне только приходилось видеть, — проговорила Велвет.
Она снова вспомнила о последней беседе с королем-изгнанником, имевшей место несколько лет назад, когда Карл приезжал в Сен-Жермен, чтобы навестить мать.
— О, Велвет, ты, без сомнения, самая красивая леди во Франции.
Сердце ее гулко застучало.
— Эти слова делают мне честь, ваше величество, — ответила она, поклонившись.
— К черту формальности, Велвет! Зови меня Чарлзом.
