Любовь жива - Хэтчер Робин Ли (книги онлайн читать бесплатно .txt) 📗
Зеленая лужайка ярко пестрела цветами. Вокруг нее вперемешку росли дуб и сосна, кедр и магнолия, другие распространенные в этих местах деревья. В воздухе стоял насыщенный аромат роз и фиалок, азалий и жимолости вместе.
Филип и Тэйлор, появившись на улице, на мгновение остановились. Увидев невесту, толпа громко вздохнула. Разговоры стихли. Все взгляды устремились к Тэйлор, неспешно плывущей в своем длинном платье навстречу собравшимся. Она смотрела на Дэвида, поджидавшего ее на другом конце прохода и стоявшего прямо и уверенно. Филип, все еще держа Тэйлор под руку, слегка наклонил к ней голову. В затуманенное от страха перед неизвестностью сознание девушки не сразу проникли произнесенные им очень тихо слова:
— Я очень надеюсь, что ты будешь счастлива. Пойми, пожалуйста, у меня в самом деле нет другого выхода.
Пораженная такой его искренностью, тоном, каким он говорил, Тэйлор остановилась и внимательно посмотрела на него: возможно, он все-таки уступит и не даст свершиться этой свадьбе… Неужели его не волнует то, что с ней произойдет? А ведь они могли бы стать ближе друг другу, так, как настоящие брат и сестра.
Филип, заметив мольбу в ее глазах под тонкой вуалью, слегка вздрогнул. Вот так отец всегда таял под взглядом этих глаз. Нет-нет, он не может отступать!
— Невеста в день свадьбы должна быть радостной, — негромко сказал он, сжав руку Тэйлор. — Улыбнись же. О, как она ненавидела его в эти минуты! Глаза ее сверкнули в ярости, но она сумела совладать с собой и… улыбнулась. Решив вести себя так, чтобы никто не заметил ее смятения, Тэйлор настойчиво освободилась от Филипа и с видом счастливой невесты сама подошла к Дэвиду. Тот сразу же взял ее за руку.
И вот они уже стоят перед преподобным отцом Стоуном, повторяя за ним обещания любить и беречь друг друга. Тэйлор, будто в полусне, стояла и слушала, как его преподобие велел Дэвиду поцеловать свою супругу. Длинные старческие пальцы приподняли вуаль, и борода слегка коснулась юной щеки. Когда мистер и миссис Латтимер пошли рука об руку по проходу, они тут же оказались в окружении гостей. Их обнимали, целовали, поздравляли. Оркестр заиграл свадебный вальс. Все замерли в ожидании танца новобрачных.
— Миссис Латтимер, мы должны танцевать, — шепнул Дэвид.
Перебросив шлейф платья через руку, Тэйлор закружилась в крепких объятиях. К ним тут же присоединились другие, и всеми овладело ощущение настоящего праздника.
— Ваш брат устроил все как подобает, — с честью и достоинством, не правда ли, Тэйлор?
— А почему бы и нет? — удивилась Тэйлор.
И тут же она подумала, что Филип не скупился потому, что все было организовано на деньги Латтимера.
Веселье продолжалось до вечера. Длинные столы ломились от изобилия яств. Все щедро разливалось и раздавалось, не замедляя поглощаться довольными гостями. Наблюдая за собственной свадьбой, Тэйлор вдруг осознала, как же теперь отдалилась от своих подруг, от их беззаботных интересов… Сейчас она чувствовала себя намного старше своих сверстниц. Глубокая пропасть пролегла между ними и ею, и теперь ей, жене старого чужеземца, никогда не одолеть этой пропасти.
В голове ослабевшей от шума и танцев Тэйлор пульсировала боль предстоящей разлуки с родным Спринг Хавеном. Дэвид заметил ее состояние и ласково сказал:
— Пожалуй, самое время попрощаться с гостями и отправиться домой, Тэйлор. Пожалуйста, прошу вас, подготовьтесь к отъезду.
— Да, я пойду переоденусь.
— Буду ждать вас в библиотеке. С меня уже хватит этого веселья.
Тэйлор быстро пошла в свою комнату и позвала Дженни. Но ответа не последовало. Наверное, она прощается с Цезарем, решила Тзйлор, и, не желая мешать им, принялась расстегивать на себе платье. Она почти уже справилась, когда на пороге показалась Дженни и, всплеснув руками, виновато засуетилась:
— О, мисс… миссис, почему же вы не послали за мной?
— Да-да, нужно было послать. Ну, ничего, теперь ты, наконец, здесь. Пожалуйста, избавь меня поскорей от этих трудностей с раздеванием. Мистер Латтимер ждет нас, мы уже должны ехать.
Не мешкая, Дженни тут же расправилась с венчальным нарядом и быстро облачила Тэйлор в легкую, почти невесомую, дорожную одежду розового цвета, приятно оттенявшую матовую кожу лица и как нельзя выразительнее сочетающуюся с черными вьющимися волосами.
— А ты уже собралась, Дженни? Пора идти.
— Да, миссис. Я уже попрощалась. Кажется, мы не уезжаем за пределы графства? А то я ведь мечтаю как-нибудь все же приехать сюда, чтобы навестить своего Цезаря.
Тэйлор протянула руки и нежно обняла служанку:
— Я очень сожалею, что вам с мужем придется разлучиться. Правда, Дженни, искренне тебе сочувствую. Но, с другой стороны, я очень рада, что со мной будет хоть один близкий человек, тем более в твоем лице, моя милая Дженни…
В Дорсет Халл новобрачные ехали в тишине. Каждый был погружен в собственные раздумья. Дженни же сидела впереди кареты, рядом с извозчиком.
Всю дорогу Тэйлор неотрывно смотрела в окно, и чем дальше они отъезжали от Спринг Хавена, тем тоскливее становилось у нее на душе. При мысли о надвигающейся ночи, когда ей придется лечь в постель с Латтимером, Тэйлор овладел панический страх. Ее представление о физиологической стороне замужества носили лишь предположительный характер. Какими-либо знаниями на этот счет она вследствие своего скромного воспитания, естественно, не владела. Разыгрывающееся в страхе перед неизвестностью воображение угрожающе рисовало ей самые жуткие картины.
А вот и Дорсет Халл. Тэйлор буквально прилипла к окну, радуясь хоть чему-то, что могло бы отвлечь ее от неприятных размышлений.
Дом Дэвида стоял на небольшом возвышении. Он был намного меньше их дома в Спринг Хавене. Повсюду горели яркие огни, зажженные слугами в честь их господина и его молодой жены.
На плантациях здесь, как успела заметить Тэйлор, главным образом выращивают хлопок.
На площадке перед домом собрались рабы. Это были и домашняя прислуга, и те, кто днем работал на плантациях, — всего человек пятьдесят. Тэйлор, кажется, поняла, что они, так же, как она, встревожены неизвестностью: как-то поведет себя с ними новая хозяйка. Да к тому же и с господином своим, Дэвидом Латтимером, они познакомились лишь несколькими днями раньше.
— Я вообще-то родился и вырос в этих краях. Там, на другой стороне речки.
Голос Дэвида вновь заставил учащенно забиться ее сердце. Повернувшись лицом к Дэвиду, Тэйлор как бы вспомнила, зачем она теперь здесь, в этой карете, и замерла в тихом ужасе. Когда они подъехали к дому, Дэвид предложил ей свою руку и помог выйти. Они так и пошли — за руку, навстречу своим слугам.
— Большая часть этих людей прожила в Дорсет Халле всю свою жизнь, — говорил по пути Дэвид. — А поскольку я здесь совсем недавно, многие меня еще не знают и несколько сторонятся. Но я уверен, что это очень хорошие люди и что все они будут нам служить верно и честно.
Дэвид легким кивком головы приветствовал каждого. Они поднялись с Тэйлор на второй этаж. Дженни неотступно следовала за ним.
— Здесь нам, пожалуй, следует разойтись во избежание каких бы то ни было дальнейших церемоний. Вы со мной согласны?
Тэйлор предпочла помолчать.
— Вот ваша спальня, моя дорогая. Надеюсь, она вам понравится. В противном случае вы сможете поменять ее на любую другую комнату в этом доме, лишь бы вам было удобно. Ваши вещи, по-видимому, уже доставлены. Мне остается пожелать вам спокойной ночи и передать вас на попечение милой Дженни.
Дэвид поклонился и, развернувшись, быстро пошел к другой комнате — своей спальне.
Тэйлор была ошеломлена таким поведением своего мужа и стояла, как вкопанная. Дженни, не теряя времени, открыла дверь, прошла к кровати и сразу стянула с нее покрывало. Белый балдахин над кроватью, державшийся на массивных черных столбах и почти достававший потолка, занимал лишь небольшую часть комнаты. Весь пол был покрыт толстым бело-голубым ковром. Негромоздкая светлая мебель с тонкой ажурной резьбой придавала комнате особую привлекательность и уют. У окна стоял туалетный столик с большим зеркалом. Кроме входной, в комнате была еще одна дверь — в галерею. Все здесь Тэйлор нравилось. Страх и скованность, одолевавшие совсем недавно, постепенно покидали ее, уступая место умилению и спокойствию. Даже огонь в камине казался девушке особенным знаком приветствия. Через настежь открытое окно в комнату доносилось легкое дыхание вечернего июньского воздуха.
