Тайное дело - Хейер Джорджетт (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗

– Письмо из Бата от мисс Клары. Если хотите знать, за не­го пришлось платить целый шиллинг. Наверное, вам лучше прочитать его, но я бы на вашем месте, мисс, открыла его толь­ко после завтрака.

Дав хозяйке этот мудрый совет, служанка вышла из ком­наты, а мисс Тресильян, которая не относилась к числу людей, старающихся увильнуть от неприятной обязанности, сломала облатку на письме сестры, развернула его и, потягивая кофе, принялась читать одну за другой страницы, заполненные жа­лобами. Трудно было найти какое-нибудь другое средство, способное лучше испортить настроение, чем отчет о здоровье старшей сестры мисс Тресильян, но так как подробные описа­ния страданий, которые она испытывала от ревматизма, нерв­ного тика, приступов боли и бессонницы, были перемешаны с последними городскими сплетнями и сетованиями на невезение, которое постигло ее за вистом, мисс Элинор удалось со­хранить неплохое настроение. Она поняла, что Клара неплохо проводит время, и облегченно вздохнула, когда не нашла в письме суровой критики бедной леди, выполняющей обязанности компаньонки мисс Клары. Элинор подошла к своему письменному бюро, чтобы спрятать письмо сестры, но так и не сделала этого. Подняв крышку бюро, она увидела послание, написанное почерком Люси и адресованное ей. Мисс Тресильян с дурными предчувствиями взяла письмо племянницы и торопливо сломала облатку, которая запечатывала его.

«Дорогая, дорогая тетя. Это письмо, наверное, окажется для вас сильным потрясением, и мне остается только умолять вас о прощении. Я настоятельно прошу вас понять (и я абсолютно уверена, что вы поймете) критическое положение, в которое я попала. Только эта необходимость заставила меня действовать таким отвратительным не только мне, но, увы, и вам способом. К тому времени, когда вы прочтете эти строки, я буду находиться далеко. А когда я брошусь к вашим ногам, чтобы вымолить прощение, то буду уже женой моего обожаемого Артура. О, моя дорогая тетя, поверьте, я не пришла к этому ответственному решению без мучительной борьбы, поскольку мне трудно идти к алтарю без вашего благословения и вашего присутствия которое должно поддержать меня в такую торжественную минуту. И только мое твердое убеждение, что ваш отказ благословить наш брак проистекает не из вашего сердца, а правил так называемых приличий, дает мне смелость пойти на столь решительный шаг, который, несомненно, шокирует вас и весь свет. Мое единственное утешение (кроме блаженства стать супругой самого лучшего и благородного из мужчин) заключается в том, что вы не можете нести ответственность даже перед лордом Ивером за то, что я вынуждена назвать (хотя моя рука с трудом может вывести это слово) бегством…»

Ошеломленная таким сообщением, мисс Тресильян долго не могла прийти в себя. Она испытывала непреодолимое желание что-то предпринять… броситься в погоню, но одновременно не могла даже шелохнуться, будто ее разбил паралич. Из этого горестного состояния Элинор вывел грубый, так хорошо знакомый ей голос, который громко произнес в холле:

– Спасибо, я сам объявлю о своем приходе!

Мисс Тресильян подняла голову и безучастно посмотрела на лорда Ивера, стоящего в дверях.

Его светлость был в дорожном костюме, он вошел в комнату, даже не соизволив снять длинное светлое пальто с несколькими воротниками. Сверкающие глаза и крепко сжатые губы ясно говорили, что его светлость страшно разгневан. Однако заговорил лорд Ивер не сразу.

Его пылающий взгляд упал на письмо в руке Элинор, и он сказал:

– Насколько я понимаю, в моем приезде нет необходимости. Вы читаете письмо от своей племянницы?

Едва понимая, что делает, мисс Тресильян протянула письмо гостю. Он быстро пробежал его и с презрением бросил:

– Очень трогательное послание… если вы обладаете вкусом к романтике! К счастью, я им не обладаю! – Ивер пристально посмотрел в лицо Элинор и кратко рассмеялся. – Только не надо этого трагичного выражения! Надеюсь, вы не думаете, что я позволю им осуществить этот безумный план?

Элинор Тресильян прижала пальцы к пульсирующим вискам.

– Вы можете остановить их? Вы знаете, куда… Артур тоже написал вам письмо?

– Написал… как и подобает болвану, каким он является, – ответил его светлость. – Что же касается «куда», то вы совершенно напрасно спрашиваете меня об этом! По-моему, вы знаете, куда они отправились, не хуже меня!

– Но я не имею об этом ни малейшего понятия! – удивленно воскликнула хозяйка, которая до сих пор не могла прийти в себя от письма племянницы. – Куда они могли бежать? Люси еще несовершеннолетняя! Даже если у Артура есть специальное разрешение, их никто не обвенчает! Она знает это, и, конечно же, он тоже должен иметь об этом понятие.

– Конечно, но есть такое местечко, где их могут поженить безо всяких разрешений и вопросов! – Лорд Ивер увидел непонимание на лице мисс Тресильян, подошел к ней и легонько встряхнул за плечи. – Они отправились к границе, моя наивная леди! Естественно, они держат путь в Гретну-Грин [3]. Не правда ли, очаровательный план?

– В Гретну-Грин? – повторила Элинор. Ее лицо залил румянец, и она оттолкнула его со взволнованными словами: – Как вы смеете говорить такие гадости? Люси никогда не пойдет на подобное нарушение правил приличий!

– Тогда, я вас умоляю, скажите мне, куда они еще могли уехать… только не забывайте, что она сама вам призналась, будто едет, чтобы стать женой Артура?

– Не знаю! – вскричала мисс Тресильян, в отчаянии сжимая руки. – Если только… А вдруг им удалось обмануть какого-нибудь священника и внушить ему, что она уже совершеннолетняя?

– Для этого им едва ли мог понадобиться фаэтон с четверкой лошадей! О да, я уже выяснил это… и также то, что фаэтон был нанят на неопределенное время вместе с форейторами на первые два перегона! До Велвина они поедут с форейторам если хотите знать, а Велвин, позвольте вам напомнить, стоит на Большой северной дороге!

– О нет, я не верю в это! – горячо запротестовала Элинор Тресильян.

– Верите вы в это или нет, не имеет ни малейшего значения! – жестоко ответил лорд Ивер. – По крайней мере, я выполнил свои обязанности перед вами и сейчас отправляюсь в путь. Я догоню наших беглецов задолго до того, как они доберутся до границы, и постараюсь вернуть вам вашу племянницу без скандала, так что не впадайте в отчаяние раньше времени.

– Подождите! – остановила Элинор Ивера. – Если это правда… она написала… настолько же отвратительная для нее, как и для меня… мучительная борьба… шокировать свет… Господи, она совсем сошла с ума! Ивер, Люси покинула дом, когда еще не было и десяти часов. Вы сумеете догнать их?

– Если хотите, можем заключить пари, что я обязательно догоню их до ночи! Только я на вашем месте не стал бы спорить.

– Тогда дайте мне десять минут, и я буду готова поехать с вами! – решительно заявила мисс Тресильян и торопливо направилась к двери.

– Не говорите глупости! Я не собираюсь брать с собой в эту погоню ни вас, ни кого другого. Да будет вам известно, я не захватил даже своего конюха!

– Слава Богу! Но меня вам придется взять, так что не спорьте, Ивер! Кто другой, если не я, сумеет защитить репутацию Люси? Вы, например, не сможете… если хотите знать, то вы скорее запятнаете ее!

– Покорно благодарю! Позвольте мне вам тогда заметить, что я еду не в фаэтоне, а в парном двухколесном экипаже!

– Я так и думала! И позвольте тогда мне вам заметить, милорд, что мне не впервой путешествовать в парном экипаже… или даже управлять им, если уж на то пошло!

– До этого дело не дойдет, можете быть уверены! – твердо заявил его светлость вслед выбежавшей из комнаты мисс Тресильян.

Первые несколько миль путешествия прошли в молчании. Мисс Тресильян была чересчур взволнована, а внимание лорда Ивера полностью поглотило управление резвыми лошадьми на оживленных и шумных городских улицах. Экипаж Ивера был легким и имел хорошие рессоры. Как любой поклонник быстрой езды, он запряг не пару, а четверку лошадей. Его светлость был общепризнанным мастером в управлении лошадьми, и когда городские улицы остались позади, он погнал четверку на такой скорости, что унял по крайней мере одну из тревог мисс Тресильян. Июньский день был теплым и ясным, дорога находилась в прекрасном состоянии, и эти обстоятельства существенно помогли ей поднять настроение. Когда милорд, не останавливаясь, промчался через Барнет, она спросила, где он намеревается заменить лошадей? Ивер кратко ответил, что его лошади прекрасно могут выдержать не один, а два перегона. Мисс Тресильян вновь погрузилась в молчание, но минут через двадцать внезапно сказала: