Грешница - Джонсон Сьюзен (лучшие бесплатные книги txt) 📗

Лицо леди Врокслей стало сердитым. Сет был воплощением порока, женщины открыто предлагали ему себя. Если бы Кассандра не тратила огромные деньги на Лавинию, она была бы не прочь поделиться своим мнением с этим слишком красивым франтом и рассказать о том, что в мире еще есть уважаемые люди.

Но вдруг ее глаза в удивлении широко распахнулись, рот открылся, и она.., простила Синджину Сейнт Джону все его грехи, потому что узнала человека, пробирающегося через толпу, чтобы приветствовать герцога Сетского.

— Вечер добрый, Синджин, — проговорил приблизившийся молодой человек, одетый по последнему крику моды. — Похоже, у вас здесь весь город собрался сегодня.

— Вечер добрый, Прини, — небрежно сказал Синджин молодому принцу Уэльскому, компаньону во многих его кутежах. — Ну, теперь, когда ты здесь, вечер, конечно, будет иметь успех.

— Где крошка, ради которой ты это делаешь? — осведомился принц, пробегая взглядом линию встречающих.

— Не для крошки.

Взгляд принца вернулся к Синджину, их глаза встретились, выразив взаимопонимание.

— Кассандра, — сказал он, когда она повернулась к нему с улыбкой и реверансом, — ты сама сегодня выглядишь на восемнадцать. Как может твоя племянница выходить в свет?

И когда леди Врокслей, осознав огромную честь, выпавшую дочери в день ее дебюта, изогнулась в низком поклоне перед своим будущим королем секунду спустя, Синджин взглянул на часы и сказал беззвучно Кассандре:

— Долго еще?

Несколькими часами позже, после тысяч незначащих реплик, после сотен ящиков шампанского, после полного репертуара музыки и танцев маэстро Донги, после легкого ужина и карт и нескольких тысяч бутылок шрабового пунша, Синджин и Кассандра вошли в ее будуар.

— — Чрезвычайно забавно, — насмешливо воскликнул Синджин, падая на кровать Кассандры. Последний гость был вежливо выпровожен, солнце только начинало подниматься над стеной сада, окрашивая фасад дома Бачена в розово-красный цвет [До начала XIX века, когда впервые был образован и начал действовать институт полиции, высокие стены, окружавшие городские жилые дома, были насущной необходимостью. В XVIII веке в Лондоне орудовали многочисленные воры и взломщики. Даже в самой жалкой лачуге дверь была сделана из железа или обита им, и окна были забраны решетками с целью защиты от ночных нападений. Каждый двор был окружен высокой стеной-крепостью с тяжелыми воротами.

Каждую ночь на улицах города и дорогах к нему совершались ограбления. Этот факт отразил Др. Джонсон в стихотворении «Лондон»:

Готовься к смерти, если бродишь здесь в ночи,

Коль вышел из дому, то завещанье напиши.].

— Чрезвычайно успешно [5], — более уместно заметила Кассандра, тоже с иронией произнося наречие, выбранное в данное время светом, — потому что Лавиния плюс Тремаин или Джорджи Сесил.

— Поэтому все это было плодотворным, — спокойно сказал Синджин, сбрасывая туфли с бриллиантовой пряжкой и начиная расстегивать кремового цвета атласный короткий жилет. — Тремаин или Сесил будут прикованы кандалами к — прости мне мою резкость, — добавил он с усмешкой, — твоей очень скучной племяннице. И что хуже, — продолжил он, стремительно подняв темные брови, — один из них станет зятем скучной и праведной леди Врокслей.

— Замолчи, Синджин, — сказала Кассандра с самодовольной улыбкой. — Я выполнила свой семейный долг.

— И черт с Тремаином или Джорджи.

— Конечно, дорогой, если они такие…

— Глупые?

— Я думала немного иначе — доверчивые…

— Мы что, расставляем здесь сети? — Синджин замер на секунду, он сам не раз избегал охоты на мужчин на протяжении многих лет. Это сделало его циничным, настороженным и немного возмущенным.

— Ну же, сладкий, не воспринимай это как личную обиду.

Кассандра умела хорошо различать настроения Синджина, и она гордилась тем, что смогла так долго поддерживать его интерес к себе, не оказывая давления. При первых намеках на ограничение или обязательство Синджин Сейнт Джон обычно исчезал. — Ты можешь предупредить Тремаина и Сесила, если так ты будешь чувствовать себя лучше. Приданое, которое я дала Лавинии, добудет ей мужа. Необязательно, чтобы это были они, если это причиняет тебе боль, — с улыбкой заметила она, и, закончив развязывать пояс и ленты выреза у шелкового кисейного платья, отпустила легкий материал, который с шелковым шелестом упал на пол.

— У тебя все-таки дразнящая манера самовыражения, Кассандра, — сказал Синджин хриплым шепотом.

Кассандра стояла посередине бессарабского ковра, одетая в крохотную шелковую рубашку, скорее прозрачную, чем матовую. Она была единственной женщиной, которую он знал, с такой большой грудью, не нуждающейся в корсетах!

— К черту Тремаина и Сесила, — сказал он с усмешкой. — Иди сюда.

Солнце высоко поднялось над садом, когда Синджин и Кассандра, довольные, уснули.

Они проснулись в жаркий сонный полдень от перебранки, которая доносилась через открытые окна.

Внизу со стуком открылась дверь или захлопнулась, по звуку трудно было определить. Сквозь туман, все еще царивший в голове, Синджин уловил два или три слова, сказанных по-шотландски. Но секунду спустя сердитые голоса стихли, и весенний полдень вновь погрузил его в сонливое состояние.

Кассандра откатилась от Синджина, послав ему воздушный поцелуй; он пробормотал что-то неразборчивое и уснул.

Проснувшись опять несколькими минутами позже, он понял, что возбужденные голоса раздавались уже ближе, хотя все еще были приглушенными. Приподнявшись на спине, опираясь на локти, он бросил взгляд на спящую рядом Кассандру, а затем повернул голову в сторону двери.

Теперь шаги были слышны отчетливо, кто-то шел тяжелой решительной походкой в их сторону.., и он безошибочно определил металлический звук оружия в нескольких ножнах.

В долю секунды он вскочил с кровати и почти застегнул черные атласные бриджи, когда дверь со стуком отворилась.

И в дверном проеме показались граф Дамфрисский и два его сына, все вооруженные палашами, кортиками и пистолетами.

«Даже если бы я имел при себе оружие, шансы складывались бы не в мою пользу», — подумал Синджин.

— Мы пришли за тобой! — проревел Фергас Фергасон, звуком своего голоса выводя из туманного оцепенения Кассандру, проснувшуюся от дверного грохота.

— С какой целью? — грубо спросил Синджин, оскорбившись.

— Ты можешь одеться, если хочешь, — сказал граф, переходя от гнева на шотландский, — или можешь идти с неприкрытым задом. Мне это безразлично.

Не получив ответа на свой вопрос, Синджин решил обуть хотя бы туфли, куда бы его ни вели. По гневу графа Дамфрисского Синджину нетрудно было догадаться, что здесь замешана Челси.

— Я могу что-нибудь сделать? — спокойно сказала Кассандра, сев на кровати, окончательно проснувшись и прикрывая грудь простыней. Смысл развивающихся событий можно было угадать. Вооруженный разгневанный отец и два его сына пришли, чтобы увести Синджина, это, конечно, связано с соблазнением.

Она узнала Данкэна. Кто была леди?

— Скажи Сенеке, — сквозь зубы ответил Синджин, засовывая руки в рукава рубашки. Одев ее через голову, он добавил:

— И Саару.

— Можете им сказать, что Сейнт Джон отправляется в свадебное путешествие, — прогремел граф, — и навряд ли вернется в ближайшее время.

Синджин стремительно поднял голову при слове «свадебное» и застыл на месте, с жилетом на уровне локтей.

— Вы сошли с ума, — сказал Синджин таким ледяным тоном, что Кассандра поежилась, несмотря на жаркий полдень.

— В этом ты прав, Сейнт Джон, — выкрикнул Фергас Фергасон. — Я вне себя. Теперь попрощайся с леди Бачен, потому что ты больше не будешь согревать ее постель.

— Как умно, — сказала Кассандра вполголоса, — но все услышали ее слова в абсолютной тишине комнаты, и граф еще больше нахмурился.