Ворон и голубка - Грин Мэри (читать книги полные .txt) 📗
— Прекрати, Мерлин, — потребовала она, пытаясь отстраниться, избавиться от соблазна. Его прикосновение околдовывало, притягивало; мысли Синары начали путаться.
— Но почему? — пробормотал он. — Ты так же, как и я горишь нетерпением изведать тайны царства любви…
Губы обожгли ее обнаженное плечо, и Синара ослабела, забывая о сопротивлении. Как было бы легко…
— Нет! — простонала она. — Не надо…
Женщина вынудила себя вспомнить, что не доверяет ему. Как может Мерлин жить с таким грузом на совести, если, конечно, именно он хладнокровно убил родного отца. Синара знала, что сама она, да и всякий порядочный человек, никогда не выдержали бы такого.
Последним усилием воли Синаре удалось освободиться. Отбежав в сторону, она прижала к груди сползающее платье.
— Почему ты сопротивляешься? — спросил он, скрестив руки на груди. Лицо Мерлина помрачнело.
— Боюсь, — прошептала Синара.
— Боишься? Меня? Синара отвела глаза:
— Боюсь той власти, которую ты имеешь надо мной. Мерлин неловко переступил с ноги на ногу:
— Я твой муж.
— Да, — кивнула Синара, но не можешь заставить меня полюбить тебя.
Мерлин, усмехнувшись, шагнул к ней:
— Я не обладаю властью над твоими чувствами, но и у тебя ее нет.
Он приподнял ее подбородок так, что Синара была вынуждена взглянуть на него. Темные глаза, казалось, испытующе смотрели прямо в душу. Нежный свет сиял в них, успокаивая жену и одновременно еще больше смущая. Прикосновение лишило Синару сил; все вокруг завертелось в безумном хороводе.
— Не надо, — пробормотала она, но Мерлин не послушался. Как только их губы слились, Синара поняла, что протестовать слишком поздно. Пока она пила сладкое опьяняющее зелье его поцелуя, Мерлин без усилий разделался с ворохом одежды, разделяющей их тела, бросая ее как попало. Синара задрожала от счастья, когда он прижал ее к себе, ощутила бархатистую гладкость кожи, гранитную твердость мышц. «Как можно противиться этой страсти, этому пылу?» — думала женщина, едва не теряя сознание, когда губы любимого накрыли жесткий сосок.
Мерлин отнес ее на узкую кровать:
— Совсем не подходит для любовников, — пробормотал он, опуская жену на жесткий матрас и ложась рядом.
Им было тесно, но Синара не жаловалась, да и рот у нее был все равно занят. Она гладила сильную шею, пробовала на вкус каждый дюйм кожи. Руки скользили по спине, груди, животу, пока не опустились ниже, сомкнувшись на напряженной пульсирующей плоти, стремившейся к слиянию с ней. Как страстно хотелось Си-наре доставить ему такую же радость, какую он дарил ей! Ее руки лихорадочно блуждали по его телу, и у Мерлина вырвался блаженный вздох. Если бы только она была такой же необузданной и искренней за порогом спальни! Но днем Синара всегда смотрела на него подозрительно, а глаза напоминали мрачно затихшее перед штормом море.
Желание все возрастало, становясь непереносимым. Ласки Синары обжигали, она стала словно жидким пламенем, разлившимся под Мерлином — теплая нежная кожа, ноги, обвившиеся вокруг него…
Любовь вспыхнула в Мерлине с новой силой, причиняя острую боль. Он желал, желал страстно… но так же страстно нуждался в любви. Ее любви.
— Скажи, что любишь меня, Синара, — настойчиво прошептал он в то мгновение, когда желание превратилось в безумную жажду.
Она что-то простонала, и Мерлин взглянул в дорогое лицо, пытаясь увидеть нежность, преобразившую строгие черты. Щеки женщины раскраснелись, прелестный рот полуоткрыт, глаза затуманены страстью — приметы урагана, бушевавшего в ней… но скоро все кончится и наступит утро…
Для Мерлина в эту ночь все было так, словно он никогда раньше не любил женщину. Он вошел в нее быстро, одним толчком, и восторженное изумление охватило обоих. Синара металась под ним, неустанно, нетерпеливо, бессознательно приподнимая бедра, прижимаясь все ближе, пытаясь утолить пожирающий ее голод. В эту минуту они безраздельно принадлежали друг другу.
Сладостное обладание любимой женщиной бросило Мерлина в бушующие волны, уносившие его в море экстаза.
Синара не могла насытиться лаской этих волшебных рук, скользивших по каждому изгибу и впадине ее тела, а кончик языка, дразняще касавшийся напряженного соска, распалял еще больше.
Мерлин звал ее за собой, в зачарованный мир наслаждений, и Синара позволила увлечь себя, взмыв в звездное небо, где их ждало лишь блаженство, безбрежное, безмерное…
Потом, когда буря стихла, Синара почувствовала, что стала гораздо ближе к Мерлину, чем когда бы то ни было, словно, любя ее, он завладел частью ее души, вобрал в себя, или, вернее, она сама подарила ему тот потаенный уголок сердца, к которому не было доступа ни одному мужчине… и в который не смела заглянуть сама. Муж учил ее любви истинной, глубокой, но и сам многое познавал вместе с Синарой, а не просто вел ее по лабиринту, через который проходил до этого множество раз.
— Скажи, когда… ты в постели с той… кто… нравится… это совсем по-другому? — застенчиво спросила Синара, когда муж сжал ее пальцы.
— Для меня — да, — тихо признался он. — Такое пугающее… и великолепное чувство.
Он помолчал, словно не осмеливаясь продолжать.
— Не знаю, что испытала бы ты, если… конечно, по-настоящему любила бы мужчину.
— Лучше того, что случилось сейчас, ничего быть не может.
Синара не знала что ответить. Ей не пришлось изведать всепоглощающую любовь, но то, что она пережила в объятиях мужа, казалось единственно верным.
— А чем это было для тебя? — прошептал Мерлин.
— Восхитительным и сладостным, — не колеблясь, ответила Синара. — Потрясающим.
Мерлин осторожно провел рукой по животу любимой и улыбнулся:
— Прекрасный способ познать любовь.
Он нежно прижал ее к себе; головы лежали совсем близко, на одной подушке. В комнате было тепло, но Мерлин натянул простыню на их обнаженные тела, зарылся лицом в золотистые волосы:
— А теперь спи.
Синару не нужно было долго уговаривать. Ничто не могло испугать ее, когда Мерлин был рядом. Мягкий шорох дождевых капель по подоконнику убаюкал ее. Впервые с того момента, как она стала женой Мерлина, полный покой снизошел на нее. Синара не желала думать о том, какие новые беды может принести с собой будущее.
Глава 14
Костлявая рука, вцепившись в плечо спящего Мерлина, грубо тряхнула его. Мерлин сел, потирая глаза и пытаясь определить, где находится. В комнате стояла непроглядная тьма. Да… гостиница… он и Синара… лучшей ночи не было в его жизни… если бы не назойливые пальцы и скрипучий голос, раздиравший уши:
— Капитан, проснитесь! Капитан… похоже, эти люди нашли нас. Нужно бежать.
— Что? Кто?
Мерлин осторожно слез с постели, боясь разбудить Синару. Неужели законникам удалось их отыскать? Не хватало еще, чтобы все они угодили на виселицу из-за этой безумной авантюры. Чертов Брендон, вечно впутывает друзей и родственников в свои неприятности!
Мерлин ощупью отыскал брюки и, балансируя то на одной, то на другой ноге, ухитрился натянуть их. Синара заворочалась и зевнула. Мерлин поскорее увел Гидеона из комнаты и тихо прикрыл дверь. Ни к чему тревожить жену.
Старик поставил свечу на пол. Мерлин поглядел на верного слугу. Глаза Свифта были красными и слезились.
— Что случилось?
— Там, во дворе, четверо допрашивают хозяина. Я уже предупредил мастера Брендона, он успел выпрыгнуть в окно и сейчас сидит в карете с мушкетом наготове.
Мерлин гневно сжал губы:
— Будь я проклят, если позволю каким-то неизвестным негодяям запугать меня! Если это не законники, тогда кто? На этот раз попробуем захватить их врасплох, пока не успели опомниться.
— Они, возможно, считают, что мы мирно спим и станем легкой добычей.
Мерлин похлопал старика по плечу:
— Спасибо, что вовремя предупредил. Не будь тебя, плохо бы мне пришлось.
Свифт проворчал что-то и протянул Мерлину подсвечник:
— А миледи, ваша жена?
