Игра в любовь - Брокуэй Конни (электронные книги без регистрации .txt) 📗
– Мне тоже, – любезно сказала Шарлотта, стараясь, чтобы он не заподозрил, что это чистая правда. Время, проведенное с ним, значило для нее гораздо больше, чем ей хотелось бы признаться. Даже самой себе. А тех моментов, когда в соответствии с ролью ему требовалось флиртовать с ней, прикасаться к ней, ей будет не хватать еще больше.
От нежных слов Дэнда у нее подгибались колени. От его страстных взглядов учащался пульс. От ласк замирало дыхание. А что касается поцелуев Дэнда... Будь на ее месте более глупая девчонка, менее опытная и более сентиментальная, чем Шарлотта, лежала бы она без сна по ночам, думала, куда, интересно, в конечном счете ведут эти поцелуи, и в отчаянии понимала, что никогда этого не узнает.
К счастью, она была не такая девчонка.
Отдернув занавеску, она увидела широкие мраморные ступени лестницы, ведущей к ярко освещенной открытой двустворчатой двери. По обе стороны от двери выстроились ливрейные лакеи, принимая гостей, поток которых, словно поблескивающие воды реки, вливался с улицы.
– Кто бы мог подумать, что такое может случиться? – пробормотал он. – Это безумие.
– Лошадь обезумела, – поправила его Шарлотта, подумав об экипаже, который сбил Джинни и тем самым в корне изменил ее собственную судьбу. – Любопытно было бы узнать, чего она так испугалась. Но из этого следует сделать вывод: даже самые лучшие планы могут пойти насмарку из-за клочка бумаги, из-за горошины, выпущенной из металлической трубочки, или из-за крадущейся кошки.
– Да уж, – тихо согласился Дэнд. Некоторое время они молчали, потом он сказал с преувеличенной бравадой: – Позволь мне воспользоваться случаем и похвалить тебя за хорошее исполнение своей роли в течение последних нескольких недель.
Он говорил это так, как будто признавал профессионализм своего партнера в пьесе перед заключительным актом последнего спектакля.
– Спасибо. Я тоже хочу похвалить твою игру. А теперь, наверное, нам следует продолжить.
– Да.
Ни один из них не двинулся.
– Лотти, ты ведь знаешь, что я через несколько дней должен вернуться во Францию.
– Знаю. Умоляю тебя, будь осторожен.
– Да, да. – Он нетерпеливо отмел ее тревоги. – Я хотел сказать другое... Ты понимаешь, что после сегодняшнего вечера я не смогу бывать в твоем доме. А если мы случайно встретимся в каком-нибудь публичном месте, ты должна сделать вид, что не замечаешь меня.
– Я понимаю. Решив строить свое будущее не с тобой, я не должна оглядываться через плечо.
– Именно так. – Она увидела, как блеснули в улыбке его белые зубы, и сердце у нее замерло. – У нас теперь долго не будет возможности поговорить друг с другом.
Очень долго. А когда они увидятся снова, все изменится.
– Но, – продолжал он, – если я тебе потребуюсь в течение следующих нескольких дней, знай, что я снял комнаты на Бедфорд-сквер. После этого, если я буду нужен тебе, ты должна будешь связаться с отцом Таркином, а уж он будет знать, как меня найти.
Его забота тронула ее, но она скрыла свои эмоции, улыбнувшись и покачав головой.
– Может быть, и желтую розу следует послать? Коли, конечно, сезон будет подходящий, – Заметив, что он не ответил, она легонько прикоснулась к его руке. – Ах, Дэнд, давай покончим с твоей клятвой, чтобы тебе не пришлось провести долгие годы в напряженном ожидании цветка. – Она кокетливо улыбнулась. – Вот тебе мое официальное заявление: я, Шарлотта Нэш, освобождаю тебя от твоего обета.
– Ты не можешь меня освободить, Лотти, – сказал он тихо. – Только мое сердце может судить, расплатился ли я со своим долгом.
– Бедное сердце, – шепнула она.
– Тем не менее верное, – согласился он и, неожиданно протянув руку, прикоснулся к ее щеке кончиками пальцев.
Черт бы его побрал! Она не раз говорила ему, чтобы носил перчатки. А он вечно об этом забывает, и вот теперь из-за его прикосновения по ее телу прокатилась волна желания и глаза стали томно закрываться.
– Дорогая Лотти, – тихо прошептал он, – если когда-нибудь я тебе потребуюсь, позови меня, и я к тебе приду. – Его пальцы скользнули по щеке на шею, зарылись в короткие кудряшки на затылке, и он удобно уложил ее голову на ладонь. Она почувствовала на себе его теплое дыхание с едва заметным запахом бренди и услышала громкие удары своего сердца, потому что перестала дышать. – Если тебе потребуется от меня что-нибудь – что угодно! – то я либо выполню твою просьбу, либо погибну, выполняя ее, и меня не остановят ни темная ночь, ни дальняя дорога, ни океан, ни вся королевская рать.
Она услышала вибрирующие нотки его голоса, ощутила неведомую силу, скрывающуюся в его словах, и у нее замерло сердце: ей страстно хотелось верить, что за этим стоит нечто большее, чем просто чувство долга. Нечто большее, чем упрямое благородство.
Он прикоснулся губами к ее губам. Поцелуй был горько-сладкий, нежный и страстный, не похожий на поцелуи, которыми они обменивались прежде. Но в этот момент экипаж остановился и резко наклонился, когда кучер спрыгнул с облучка на землю. Дэнд неохотно отпустил ее и откинулся на спинку сиденья. В полутьме его глаза поблескивали.
– Для того, чтобы позвать меня к тебе, – сказал он тихо, с баритональными нотками в голосе, – не потребуется дурацкая роза!
– Я сказал ей, что она выставляет себя на посмешище! – во всеуслышание заявил месье Андре Руссе, хотя к кому он обращался, было неясно. Несколько человек оглянулись, услышав его громкое, не вполне внятно произнесенное заявление. – С трудом верится, что она этого хочет! Возникает вопрос: в чем тут дело? – Он сердито фыркнул, бросая возмущенный взгляд на объект, о котором шла речь. – Так я вам отвечу. Любая женщина, которая появляется на публике оголенная до такой степени, жаждет повисеть, словно бывший в употреблении галстук, на шеях у многих других мужчин.
Со времени последнего появления на сцене великих актеров Сары Сиддонс и Джона Кембла более двух десятков лет назад высший свет не имел удовольствия присутствовать на подобном спектакле. Гости, направлявшиеся к обеденным столам, замолчали и затаили дыхание.
Высокий красивый француз месье Руссе, подойдя к своей любовнице Шарлотте Нэш, сердито продолжал обличительную речь, а она тем временем кокетливо постукивала сложенным веером по груди какого-то настойчивого поклонника. Услышав жестокие, обвинения, леди побледнела, как ее золотистое платье, покрой которого, если уж говорить беспристрастно, почти не оставлял пищи для воображения, а лишь подчеркивал прелести, скрывающиеся под тончайшей тканью. Дамы впоследствии будут насмешливо утверждать, что платье специально увлажнили, чтобы оно облепило, как вторая кожа, ее фигуру, хотя и будут вынуждены признать, что там было на что посмотреть.
Рыжеволосая ведьмочка медленно повернулась и обратила взгляд своих кошачьих глаз на мужчину, которого все общество считало ее любовником.
– Бывший в употреблении галстук, говоришь? Так даже это тебе не по карману, Руссе?
Поток гостей к двери остановился окончательно. Эта сцена назревала в течение всего вечера. Месье Руссе, которого никто не знал, но о котором знал каждый, вошел под руку с Шарлоттой Нэш, не обращая внимания на удивленные смешки и неодобрительное шипение. Мисс Нэш сразу же покинула его, а он стал пить, причем в таком количестве, которое, как признался, не скрывая уважения, один старый генерал, даже его сразило бы наповал, а он как-никак мог в свое время выпить три бутылки – и ни в одном глазу.
Мисс Нэш же в отличие от него развлекалась тем, что флиртовала напропалую с любым мужчиной, который не избегал ее компании, а число таких мужчин, по словам некоторых мудрых старых матрон, было гораздо больше, чем этого хотелось бы женам, мамашам и невестам.
Руссе не спускал с нее глаз, поглощая стакан за стаканом портвейн и игнорируя призывные взгляды наиболее склонных к авантюрам матрон, которые признавались, что понимают – в чисто теоретическом смысле, – почему такая взбалмошная и страстная девушка, как Шарлотта Нэш, пожертвовала ради него своей репутацией.
