Красавица в черном - Берд Николь (серии книг читать бесплатно TXT) 📗
Габриель поднял на него свои темно-голубые глаза, которые очаровали стольких женщин. Сейчас они словно были прикрыты ставнями. По ним невозможно было понять его настоящие мысли.
– Почему же, ты в силах найти женщину, которая согласится стать твоей женой. Множество женщин вышли бы замуж и за осла, чтобы только получить твой титул и богатство…
– Пошел к черту! – Гнев вырвался из-под контроля, и Джон стукнул бокалом так, что вино расплескалось по столу. – Думаешь, ни одна женщина не захочет меня в мужья, потому что я не… потому что у меня нет…
Закончить фразу он не мог, слишком она была бы горькой.
– Я хотел сказать, вопрос не в том, способен ли ты найти жену, а в том, хватит ли у тебя ума и сердца, чтобы сделать правильный выбор, – договорил Габриель. – Такую жену, которая заставляет мужчину спешить домой, несмотря на всевозможные удовольствия, которые поджидают его вокруг, жену, которая делает счастливым каждый день и исключительной каждую ночь. Жену, которая впервые в жизни позволяет тебе почувствовать себя дома.
Он замолчал. Вид у него был такой, словно он сказал что-то лишнее. Но Джон был не в том настроении, чтобы анализировать душу брата. Его собственная душа корчилась от застарелой боли, страдание подавляло способность рассуждать, а слова Габриеля доходили до него сквозь пелену желчи и гнева.
Но в его словах было слишком много правды. Не испортил ли он уже все дело, поспешно заключив помолвку, которая теперь висела ярмом на его шее? Он подумал о прелестной мисс Крукшенк и едва не застонал. Габриель не спускал с него глаз.
– И я не стану даже желать тебе удачи в поисках такой женщины… – произнес он.
Джону показалось на миг, что в обычно насмешливых глазах брата мелькнула жалость. Он почувствовал, как в нем вновь нарастает гнев, и постарался взять себя в руки. Не хотелось огорчать миссис Хьюз, совершив убийство в ее столовой. Он вдруг понял, что только это соображение удерживает его от рокового поступка.
– Мне и не нужны твои пожелания!
– Потому что, – продолжал Габриель, – я не верю, что ты способен будешь достойно с ней обращаться. И ни одной женщине не пожелаю пройти через тот ад, через который прошла наша мать.
Джон приподнялся над столом и с силой втянул в себя воздух. Тут приотворилась дверь, ведущая в холл, и появился лакей. Видимо, он был человеком изрядной храбрости или просто феноменальным глупцом, так смело просунув в комнату голову.
– Вам что-нибудь угодно, милорды?
«Отточенный палаш, чтобы снести с плеч эту ненавистную голову», – подумал Джон и даже зажмурился, настолько острым было желание.
– Спасибо, ничего.
Он не унизится до того, чтобы выказывать свои чувства перед слугой, выставляя напоказ семейные раздоры, выплескивая открыто свое негодование. Лакей поклонился и исчез за дверью, а Джон встал, избегая смотреть в сторону брата. Впрочем, Габриель не заслуживал этого названия.
– Я иду к дамам, а ты можешь отправляться в преисподнюю!
– Отдаю должное твоей заботе и никогда ее не забуду, – ответил Габриель. – Поверь, я разделяю твои чувства. К несчастью, правила приличия и уважение к хозяйке дома заставляют меня соблюдать видимость вежливости в отношении тебя. Но можешь себе представить, как сильно мне хочется послать все это к черту.
Скрипнув зубами, Джон решил лучше промолчать. Он открыл дверь и поднялся наверх в гостиную, даже ни разу не оглянувшись на Габриеля.
Но Макнэр подлил масла в огонь полыхавшей в нем ярости. Он сидел рядом с миссис Хьюз и рассказывал какой-то, по-видимому, пикантный анекдот. А она смеялась! На миг у Джона потемнело в глазах от ненависти ко всем этим очаровательным джентльменам с их непринужденным обращением и светским лоском. Они легко пролагали себе дорогу в обществе своим шармом. Им легче легкого было заставить женщину улыбаться. Какой прок от модной одежды, если тебе не хватает легкости и непринужденности?
Наверное, его чувства отразились на лице, потому что в комнате наступило молчание. Даже мисс Крукшенк, которая собиралась было подойти к нему, замешкалась.
Все негласно ждали, когда миссис Хьюз, обладавшая мужеством воина, подойдет и заговорит с ним.
– Могу я чем-то вам помочь, милорд? – спросила она спокойно.
Ему бы следовало рассердиться на нее. Это она виновата в том, что своей неуместной инициативой заставила Джона снова встретиться с братом. Но стоило ему взглянуть в полные тревоги серо-голубые глаза, вспомнить, что она ничего не знала о его отношениях с братом, как он обнаружил, что не может обратить свой гнев на нее. Бушевавшая в нем злоба поутихла по крайней мере на то время, что он мог стоять рядом с ней, вдыхать исходящий от нее запах розы, смотреть на ее мягкую щечку и мечтать прикоснуться к ней…
Кто-то из гостей заговорил, и миссис Хьюз пришлось повернуться к нему. Джон отошел к камину и уставился на огонь, словно желая погреться, хотя на самом деле ему нужно было совсем противоположное. Клокотавшее в нем бешенство превосходно горячило кровь.
Вошедший следом за ним Габриель что-то негромко сказал жене, и леди Габриель подошла к Марианне.
– Надеюсь, вы извините нас, но у меня что-то сильно разболелась голова. Боюсь, нам лучше откланяться. Спасибо за вкусный обед и чудесный вечер.
«Чудесный?» – едва не фыркнул Джон.
Он повернулся и увидел, как его братец вежливо кланяется миссис Хьюз. Через минуту дверь за обоими, слава Богу, закрылась.
Бессмысленно было надеяться на приватный разговор с миссис Хьюз, хотя только это могло бы доставить ему удовольствие и облегчить раздираемую муками душу. Не находя в себе сил поддерживать общую беседу, Джон решил последовать примеру брата. Он как можно приветливее попрощался, сделав вид, что не заметил разочарования на лице мисс Крукшенк. Выражение лица миссис Хьюз понять было труднее, но ему почудилось, что в ее глазах он прочитал неподдельное беспокойство.
– Я зайду завтра, – пообещал Джон, прошел в прихожую, взял шляпу и перчатки у лакея. Ландо ожидало его у подъезда. Он сел в экипаж и наконец-то получил возможность сколько угодно хмуриться и скрипеть зубами, не опасаясь, что его обвинят в невежливости.
Габриель уехал домой со своей прелестной женушкой, а он вернется, как всегда, одинокий, и никто не встретит его, кроме преданной Крошки.
И эта желчь внутри, это тоскливое одиночество… Он обречен терпеть их до конца дней. Даже когда он женится, если женится на мисс Крукшенк, обретет ли он мир в душе? Джон тяжело вздохнул. Как мужчина, он понесет бремя судьбы и не погрязнет в жалости к себе. Габриель получил от Бога красоту и обаяние, а Джона, который даже до болезни никогда не чувствовал себя непринужденно в обществе брата, вероятно, поразил гнев Божий. И теперь смотреть на него – нелегкое испытание для людей. Он обезображен на всю жизнь. Может, его и можно пожалеть, но полюбить – никогда! Для разборчивой чувствительной женщины он явно не пара, а отвращение к самому себе, которое жило в нем, стало еще более едким…
Путь до гостиницы был неблизкий. В темноте роились злые духи – воспоминания более страшные, чем призрак из рассказанной на ночь сказки.
Но вот ландо остановилось у гостиницы, и Джон выбрался на тротуар. Когда он вошел в холл, из буфетной выглянул слуга. Джон отмахнулся от его услуг и направился наверх, в свою комнату. Там к нему навстречу бросилась Крошка, уперлась лапками в его чистые чулки сомнительной чистоты и радостно тявкнула.
– Сидеть, моя девочка, – велел Джон и наклонился, чтобы почесать ей головку. – Да, я тоже по тебе скучал. Идем прогуляемся перед сном.
Собака много часов провела взаперти и сейчас радостно запрыгала вниз по ступеням. Джон вывел ее на улицу и пошел по наиболее темной стороне. В это время суток дорога была почти пустынной. У следующего дома он остановился и подождал, пока собака сделает свои дела. Сейчас они вернутся… он выпьет вина – бокал или даже два. И кому какое дело, если у него завтра и разболится голова? Боль, которую он так давно носил в себе, со временем притупилась. Он уже смирился было с судьбой, но вот эта боль снова проснулась, стоило ему увидеть младшего брата, счастливого в браке, а особенно миссис Хьюз, к которой его влекло с каждым днем все сильнее. Но до тех пор, пока он оставался помолвлен с ее племянницей, он не имел возможности даже ухаживать за ней. И как мог он бросить невинную доверчивую девушку? Это едва ли вызовет в ее тетушке симпатию к нему.