Пани колдунья - Шкатула Лариса Олеговна (е книги .txt) 📗

— Сомневаюсь я, что пан Янкович ограничится только вальсом, — добавила еще одна.

Впрочем, Лиза не стала даже вникать в подтекст этих слов, подавила невольный вздох облегчения и обратила сияющий взгляд на Теодора:

— О, мсье Янкович, как вы кстати!

— Мне пришлось… сказать не правду, ведь вы пока не обещали со мной танцевать, — сказал он, — но у вас был такой тоскливый взгляд.

— Я даю согласие вам на тур вальса, тем более что в моем бальном карне [32] нет пока ни одного танца. И, честно говоря, мсье Янкович, у меня вообще нет этого карне!

Она звонко расхохоталась.

— Разве вы не обещали звать меня просто Теодор? — спросил он, уверенно ведя ее по залу, где уже кружилось несколько пар. — Ваш муж уже стал беспокоиться: выручай, говорит, Тедик, мою жену, пока ее не съели эти старые гарпии! [33].

— Так это Станислав обо мне побеспокоился? — удивилась Лиза.

— Что же в этом странного, — несколько нерешительно отозвался Теодор, — Станислав ведет себя, как и положено любящему мужу…

«Странная у него любовь, — в который раз подумала она. — Я и прежде знала, что любить не очень легко, но тем не менее любовь дает человеку радость, счастье, говорят, даже крылья, а наша со Станиславом любовь скорее мрачна и печальна, а уж к полетам никак не располагает!..»

— Ну, вот вы и загрустили, — вернул ее к действительности голос Теодора. — Может быть, лучше рассказать, как я выполнил ваше приказание?

— Приказание? — задумчиво повторила она и спохватилась: определенно, с нею что-то неладное происходит — витать где-то посреди разговора!.. Она же просила Янковича посетить раненого Петра.

— Да, приказание, ибо королевы должны лишь приказывать своим придворным!

— Для этого они, по меньшей мере, должны иметь свой двор.

— Уже есть и двор, уверяю вас, ваше величество…

Но шутки в сторону, я навестил раненого. Мы даже подружились, хотя, узнай об этом Стас, он счел бы мой поступок предательством. Он предельно строг в отношениях…

Лиза подумала, что Теодор очень добрый человек. Своих друзей, кажется, он не может и подозревать в каких-то дурных намерениях, объясняя поступки того же Станислава лишь с точки зрения человека благородного и неспособного на подлости.

— ..Петр Валерьянович отнесся ко мне доверительно. Все рассказал. И знаете, Елизавета Николаевна, я был поражен силой любви, толкнувшей Станислава на такой… отчаянный поступок: украсть невесту из-под венца, как какой-нибудь… башибузук! [34].

Лиза улыбнулась этому слову, которое так странно прозвучало посреди французской речи.

— Я начал учить русский язык, — признался Теодор. — Оказывается, он очень похож на польский.

— Наверное, это неудивительно, ведь мы — славяне, — сказала Лиза, чтобы только поддержать разговор, который требовал от нее определенных усилий: она все время старалась оставаться хладнокровной.

Никто не должен догадываться о сложных отношениях между нею и Станиславом.

— Но вы так и не сказали мне о главном, — попеняла своему партнеру Лиза, — как Жемчужников себя чувствует?

— Доктор сказал, что у него могучий организм.

Раненый идет на поправку. По-моему, его брат уже готовится к отъезду.

Это слово отозвалось в Лизе несколько болезненно. Словно обрывалась последняя ниточка, еще связывающая ее с родиной. И она останется одна. С мужем, который будто нарочно женился на ней, чтобы сделать несчастливой…

— Вас отвести к мужу или к этим любопытным женщинам? — спросил ее Теодор, когда закончился вальс.

— Пожалуйста, к мужу! — вырвалось у Лизы.

Если кто-то на сегодняшнем бале и будет развлекаться, то уж никак не она. Скорее ей предстоял тяжкий труд: соответствовать некоему идеалу жены князя, принятому в этом обществе. Конечно, Станислав и не подумал рассказать хотя бы вкратце, как ей себя вести и чего не следует говорить, а теперь она должна до всего додумываться сама, ступать на цыпочках, осторожно, ощупывая на этой дороге каждую кочку…

Теодор вел ее к мужу. Так получилось, что идти им пришлось через весь зал, и еще издалека Лиза увидела, как Станислав беседует с какой-то юной женщиной и эта женщина что-то ему зло выговаривает.

Наверное, со стороны это было вовсе не так заметно. Для других. Но у Лизы все чувства сегодня были обострены, и она это увидела.

В ту же минуту пальцы Теодора излишне крепко сжали ее руку — она обратила к мужчине удивленный взор.

— Начинают мазурку, — быстро сказал он, — вы не подарите мне, княгиня, еще один танец?

— Пожалуйста, — слегка растерянно согласилась Лиза.

Напрасно он подумал, что она ничего не заметила, и сейчас, в порыве дружеского соучастия, пытается спасти Станислава от чего-то. Или увести Лизу от этого? Интересно, долго еще они собираются мучить ее всевозможными загадками? Лиза вдруг почувствовала себя одинокой и всеми забытой. Это было тем более странно, что она находилась посреди толпы танцующих и сама принимала участие в этом действе.

Во время мазурки ей не удалось поговорить с Теодором, зато ее случайные партнеры рассыпали Лизе комплименты, причем никто не говорил с нею по-польски. Наверное, все уже знали, что она иностранка.

Лиза тоже что-то отвечала. Кому-то пообещала очередной танец. Кому-то следующий. Теодор, который вел ее после мазурки — вернее, опять попытался отвести к Станиславу, — вынужден был остановиться, потому что некий молодой человек со смехом стал требовать у него Лизу.

— Прости, Янкович, но княгиня обещала мне следующий танец.

— Зачем ты так настойчив, Ольшевский? Разве после мазурки не лучше даме, например, полакомиться мороженым? — попытался возражать Теодор.

— Пустое, Тедик, — не согласился тот и предложил руку Лизе, которая вынуждена была ее принять. — Можете звать меня просто Януш. Не хмурьтесь, княгиня Бетти!

Он сказал так и рассмеялся, наблюдая ее нерешительность: обижаться ли на такую фамильярность.

— Нет, не ищите в моих словах некоего подтекста или желания вас задеть, — горячо заговорил Ольшевский. — Я даже не стану требовать с вас обещанного танца, если вы согласитесь то время, пока другие будут танцевать, провести со мною. Давайте поедим мороженое. Вы не пожалеете. Эти минуты мы оба проведем с пользой. Подобно гиду, я проведу вас по всем хитроумным ходам и лабиринтам краковского общества — кто еще сделал бы это лучше! А сам в это время смогу не торопясь любоваться вашим прелестным личиком…

Лиза не выдержала собственной серьезности и улыбнулась.

— Вот так уже хорошо, — в ответ просиял он. — Значит, вы согласны?

— Согласна, — все же помедлив, проговорила она. — Но как на это посмотрит мой муж, я так надолго его покинула…

— Могу уверить, что именно теперь ваш муж даже рад вашему отсутствию.

Лиза удивленно приподняла брови.

— Какое мороженое вы предпочитаете? — спросил Януш, никак не отвечая на это ее движение. — Могу лишь сказать, что князь Поплавский — человек смелый: в отличие от многих других, кои постарались бы спрятаться, он всегда идет навстречу опасности…

— Шоколадное, — сказала Лиза, как будто он не произнес только что целую речь.

В глазах Ольшевского мелькнуло восхищение.

— О, я понимаю, Станислав подобрал себе достойную супругу!

Он усадил ее за столик в так называемом буфете, представляющем собой огромное помещение, похожее на большую ресторацию, и исчез, бросив на ходу:

— Всего одну минутку!

Ольшевский и в самом деле отсутствовал недолго, так что она не успела даже как следует оглядеться, и вернулся с двумя вазочками мороженого.

— Итак, что бы вы, любезная графиня, хотели узнать от своего гида?

— Но я ничего у вас узнать не хотела! — возмутилась Лиза. — Вы сами решили, что мне будет интересно…

— Всякому умному человеку — а вас я отношу именно к этому типу — интересно знать, куда он попал, если общество перед ним незнакомое, — проговорил Януш.