Рыжий ангел - Айвори Джудит (полная версия книги txt) 📗
– Некоторых из наших людей беспокоит эта Кристина Пинн. Они думают, что если напугать ее, это удержит от…
– Напугать? – развеселился Адриан.
– Они считают, что ее молчание в течение нескольких дней после инцидента в лесу связано со страхом.
Адриан рассмеялся.
– Кто так считает? Назови их имена. Господи, да неужели ты думаешь, что взрослые мужчины доверяют женскому молчанию? Что с тобой? Уж не ты ли один из них?
– Нет. Я соберу их и пришлю к тебе. Меня только немного беспокоит…
– Что?
– Почему ты защищаешь эту «маленькую обезьяну»?
– Ты точно один из них. Ты хочешь обидеть Кристину. Причинить ей вред, чтобы она замолчала.
– Не смеши. Я никогда не обижу Кристину. Но я хочу узнать, почему ты так настойчиво ее оберегаешь?
– Понятно, – рассмеялся Адриан. – Мне позволено спасать – сколько их уже, двадцать или тридцать? – французских аристократов. Но мое желание защитить одну маленькую женщину, которая случайно оказалась на нашем пути…
– Почему ты спасаешь французских аристократов, я понимаю. Ты сам один из них. Ты любишь риск. И думаю, испытываешь чувство вины за то, что много лет вмешивался в политику…
– Дружище, я не испытываю ответственности за Французскую революцию…
– Не совсем.
– Совсем нет. Я выхожу из игры.
– Что?
– Думаю, это последнее наше дело.
– Почему?
– Игра становится слишком опасной. Англия приветствует эту проклятую революцию как «великие социальные реформы». Чем хуже дела во Франции, тем больше это нравится Англии. На словах Англия с Людовиком, а тайком на протяжении десяти лет поддерживает мятежи в колониях. Французские власти рады нас разорвать на части. Клейборн посылает все больше агентов. У французов есть итальянские наемники, которые выслеживают нас. Мы не можем действовать вечно. Так что как только последняя группа аристократов, включая моего деда, будет освобождена, «безумец» Клейборна растворится в воздухе.
Тишина. Томас явно не знал, что сказать в ответ на это заявление.
Кристина съежилась на своей импровизированной табуретке.
– Кристина Пинн. Мы далеко ушли от этой темы. Почему? До какой степени она влияет на твои мысли? Ты лелеешь мечты остепениться и зажить вместе с ней?
– Какой ты настойчивый, Лиллингз! – расхохотался Адриан. – Ты сам имеешь виды на эту женщину?
– Нет. Я просто хочу знать, есть ли у тебя личные причины оберегать ее.
– Ну, я бы предпочел, чтобы она была там, когда я вернусь.
Какая прелесть, подумала Кристина.
– Томас, она очень милая, – продолжал Адриан. – Хорошенькая. Живая. Веселая. Немного любопытная. Чертовски прямолинейная.
– И это все?
– Не совсем. – В ответе слышались озорные нотки.
– Ты ее любишь.
Адриан протестующе фыркнул:
– Ты слишком долго жил во Франции. Она мне нравится, Томас. Она озорная, лукавая спорщица. И хоть она прямолинейная и честная, все-таки она мне нравится.
Кристина чуть с ведра не свалилась. Такого признания в любви ей не доводилось слышать, но…
– Ты любишь ее, – печально повторил Томас. Адриан что-то проворчал в ответ по-французски и закончил словами:
– Перестань рассуждать, как глупые французы, которые считают, что все начинается с любви и заканчивается любовью. – Он вздохнул. – Удивительно, что я пережил это лето. Она кажется такой уступчивой, сговорчивой. Но под милой женской застенчивостью скрывается четкая цель и железная воля. Нет, Томас. Она – прелестная плутовка, чопорная за столом и неудержимая в постели. Это интересная комбинация, но хватит об этом. И потом, на что ты жалуешься? Ты сам сказал, когда мы столкнулись с ее сообразительностью, что мое общение с ней только поможет в нашем деле.
– Ты пытался «общаться» с ней еще до того, как мы пришли к этому решению.
– Она очень хорошенькая.
– И тебе она нравится.
– И мне она нравится! Ты против?
– Адриан, ты прекрасно умеешь манипулировать женщинами. Именно поэтому мы решили, что ты должен преследовать незнакомку, как только она начала присылать письма…
– Так я и сделал! – расстроенно ответил Адриан. – На свою беду. Я жил с женщиной, от которой готов сбежать, лишь бы умерить всеобщее беспокойство. Я обхаживал ее и льстил ей, хотя мне хотелось ее хорошенько отшлепать. Довольно. Оставь мне хоть немного самоуважения. И хоть несколько мгновений удовольствия в это изматывающее лето. Оставь меня в покое!
Изматывающее лето! Ведро вывернулось из-под Кристины и ударилось в дверь. Кристина разозлилась. Подумать только, несколько мгновений!
– В чем дело?
Сердце замерло в груди, потом неистово застучало. Кристину охватило сильное желание распахнуть дверь и посмотреть в глаза этому двуличному негодяю. Но смешанная с паникой осторожность пригвоздила Кристину к месту. Они обсуждают, как запугать ее. Ну, это ему даром не пройдет! Господи, помоги ускользнуть отсюда и уничтожить его с безопасного расстояния!
– Наверное, мальчик принес горячую воду. Сейчас посмотрю.
– Отошли его. Я все равно через минуту вылезу.
Дверь открылась. Кристина согнулась, прикрывая собой пустое ведро. Ей бросили серебряную монету. Она потянулась за ней, воспользовавшись возможностью нагнуться ниже.
– Достаточно. Его светлости вода больше не нужна.
Дверь захлопнулась.
Кристина решила, что может вздохнуть с облегчением. Упав на колени, она ждала, когда перестанут дрожать ноги. За дверью Томас с необъяснимой настойчивостью выяснял чувства Адриана к ней.
– Ричард Пинн не согласен, – продолжал он, – что тебе всего лишь «нравится» эта женщина. Он всюду разболтал, что ты подбил ему глаз только за то, что он прикоснулся к ней. Объясни мне еще раз, насколько это было необходимо.
– Не буду.
– Ты сказал про «большое шоу». И Максвелл, который сбил ее с ног, говорил, что ты погнался за ним.
Кристина была ошеломлена. Значит, драка с Ричардом, карманный воришка, показная заботливость Адриана – все это было запланировано заранее?
– Он был слишком груб, – последовал неторопливый ответ.
– Но все-таки это не помогло.
– Помогло. Поэтому-то я смог оставить с ней Ролфмана.
– Ах да, Ролфмана, – рассмеялся Томас, – который предпочитает мужчин и сражается как дьявол, потому что убили его любовника. Ты действительно очень предусмотрительный, Адриан. Ты оставил нашего лучшего разведчика не затем, чтобы охранять прелестную узницу. Ты оставил евнуха в гареме, состоящем из одной женщины.
В комнате повисла долгая напряженная тишина, которая, казалось, просачивалась под дверь. Потом заговорил Адриан.
– Томас, – мягко сказал он, – наверное, тебе не следует идти с нами в этот раз. У меня неприятное чувство. Я не хочу совать свой нос в чужие дела, но… Дело в Кристине? Ты хочешь знать, скоро ли я покончу с ней? Или пытаешься выяснить, сильно ли я буду возражать, если ты вмешаешься раньше?
– Я давно взял за правило не обожать женщин, которые обожают тебя. Я не так хорош.
– Томас.
– Да?
– Я буду против.
Томас натянуто рассмеялся.
– Повторяю, между нами никогда не было никакого соперничества. Вот почему мы с тобой такие хорошие друзья. Я не тревожу твоих женщин.
– А я – твоих.
– Умышленно – нет.
Снова тишина. И ее опять нарушил Адриан.
– Почему бы тебе не прогуляться? – сказал он. – Я немного побуду один. А ты соберешь тех, кто отправляется сегодня ночью.
Долгая пауза, за ней – тяжелый вздох. Так вздыхает человек, который, выпрямляясь, поднимает огромный груз.
– Хорошо, – не сразу ответил Томас. – Я скоро вернусь.
Плеск воды подчеркнул намеренную смену темы.
– А-а-ах! Где я там найду такую ванну?!
Кристина была вне себя от злости. Она заставила себя отойти от двери. Этот властный, надменный, заносчивый тип… Ее разум кипел от гнева, но она мыслила достаточно здраво и понимала, что не может ругаться с ним здесь. Нет, она поедет домой – к нему домой! – и уничтожит его с безопасного расстояния, с расследованием и публичным разоблачением, какого он себе и представить не может. Обманщик, вероломный актеришка! Использовать ее, а потом следить как за своей собственностью!
