Меч и лебедь - Джеллис Роберта (книги онлайн полностью бесплатно TXT) 📗
— Она хорошо поступила, действительно хорошо.
Глава 11
В свежем цветении раннего лета, пока зрелость разгара сезона не привнесла грустный оттенок упадка, сельская округа казалась эдемским садом. Солнце было теплым, ветерок прохладным. Огромные белые облака украшали ярко-голубой небосвод, и тень падала изящным узором на извилистую дорогу. Кроткое мычание коров, терпеливо ожидающих дневной дойки, доносилось с поля.
Завершали живописную картину струйки дыма, вьющегося в небо над небольшой деревушкой, спрятавшейся за лесом.
Рэннальф огляделся, впервые по-настоящему взглянув на деревенскую природу. Почему так не может быть всегда? Почему он так часто видел эти зеленые поля в огне, скот, валяющийся в крови, адское пламя, готовое сожрать и эту деревню, и эти леса? Он гнал дурные мысли прочь. Он мог поговорить с Херефордом о мире, мог убедить его согласиться с разумными требованиями короля. К сожалению, Рэннальфу нужно было предъявить и нелепые требования, которые чувство долга не позволяло ему обсуждать, хотя разум отказывался понимать их.
Положение было невыносимым, и война стала неизбежной при таком состоянии духа Стефана. Конечно, Лестер делал все, что мог, но король был непреклонен. Призывать Херефорда к миру было скорее всего пустой тратой времени. Ведь именно король, а не мятежники на этот раз нарушил покой в стране. Мир перевернулся.
Зачем он едет? Почему не предпринять последнюю решительную попытку уничтожить мятежных баронов? Потому что позже для этого будет больше возможностей. Рэннальф смотрел правде в глаза. Несомненно, их шансы увеличатся, если Людовик с Юстасом добьются успеха. Но будет намного хуже, если поход на Нормандию закончится крахом. Он едет к Херефорду потому, что сам хочет мира так страстно, что ему все равно, как его достичь. Он возложил на себя эту неблагодарную работу и взял двухдневную отсрочку, надеясь на чудо.
«Что со мной происходит?» — удивлялся Рэннальф, следя за одиноким облачком. Оно расплывалось в ясном голубом небе, и небо стало от этого похожим на глаза Кэтрин. «Я просто старею», — подумал Рэннальф. Он вспомнил: несколько раз, когда он был тяжело ранен и долго не поднимался с ложа, его тоже посещали такие болезненные фантазии. Но сейчас он здоров, как никогда. Вопреки всем тревогам, он снова чувствует вкус еды, твердая плоть покрыла его кости, в нем бурлила энергия. Правда, это не та энергия. Он мог представить себе, как охотится с гончими или ястребами, занимается с Ричардом, даже объезжает лошадей и выкорчевывает столетние пни. Он мог представить все что угодно, только не войну. Он устал от нее. Должно быть, он все-таки состарился.
На другой стороне долины возвышался замок Херефорда. Рэннальф осадил лошадь и послал вперед сэра Эндрю, а сам с людьми продвигался очень медленно. На середине пути Фортескью вернулся с известием, что Херефорд отказался их принять. Стало быть, это не начало конца, а конец. Рэннальф бросил взгляд на пышные поля, леса и на единственное облачко в небе. Потом решительно пришпорил Лошадь.
— Херефорд должен принять меня, — упрямо сказал он, и его люди, изумленно таращась, последовали за ним.
Граф Соук, по мнению его людей, был лучшим полководцем в Англии. Он был и отважен, и осмотрителен, бросаясь в бой и расчищая дорогу для своих людей. Но он никогда не вел свои войска туда, где не было пути к отступлению. От замка Херефорда, однако, не было пути ни вперед, ни назад. Такой малочисленный отряд не мог ни осадить огромный замок Херефорда, ни взять его штурмом. Разбить перед ним лагерь и вызвать возмущение его хозяина и горожан было равносильно самоубийству. Когда они доехали до закрытых ворот крепости Херефорда, откуда извилистая дорога вела к стоящему у подножия возвышенности замку, Рэннальф приказал людям спешиться и ждать.
— Теперь я поеду один. Херефорд должен принять меня.
— Нет, милорд.
Рэннальф повернул голову. Ни разу со дня смерти его отца, когда он избавился от его опекунства, никто не осмеливался оспаривать его приказы. Фортескью побледнел, увидев выражение холодной злости на лице своего властелина, и попытался объясниться.
— Вы не можете ехать один к Херефорду. Его люди могут застрелить вас и сказать, что просто не узнали вас. Скажите мне, что нужно говорить, я пойду.
Рэннальф задумался, могла ли сцена между Кэтрин и Эндрю быть не правильно им понята. Могла ли его жена попросить молодого человека заботиться о нем, считая его старым? Что бы там ни было, ясно, что юный Фортескью честен.
— Сэр Эндрю, вы молодой человек со странными представлениями о жизни. Когда вы впервые пожелали зарекомендовать себя, вы пытались сразить меня на турнире. Сейчас, наверное, вы думаете доказать свою преданность, рискуя вместо меня. Это достойно похвал, но неразумно и не нужно, а ваша манера оспаривать мои приказания оскорбительна. Если вы считаете меня глупцом или выжившим из ума стариком, держите это при себе. Я отвечаю за свои поступки.
Выговор был строгим, но в глазах Рэннальфа светилось одобрение и даже доброта. Эндрю покраснел, но не обиделся, признавая, что был несдержан и глуп. У Херефорда нет причин нападать на лорда Соука. Предложение Эндрю было вызвано не одной только любовью, хотя уважение и восхищение лордом Соуком росло день ото дня. Больше всего ему хотелось показать свою отвагу и преданность. Он мечтал произвести выгодное впечатление на отца любимой девушки. Эндрю смотрел, как лорд приближается ко рву, наполненному водой. Он перевел взгляд на безмолвный замок с поднятыми воротами и представил бдительные глаза, наблюдающие за одинокой фигурой через узкие бойницы.
— Херефорд, выходи! Я хочу поговорить с тобой! — закричал Рэннальф через ров с мутной водой. Как он и предполагал, его слышал сам Херефорд. На зубчатой стене рядом с главной башней появился человек, солнце сверкало на его золотистых волосах.
— Мне нечего сказать тебе, Соук! Нечего сказать любому, кто пришел от Стефана Блуасского.
— Значит, ты еще более глуп, чем я думал, Херефорд. Неужели ты так боишься одного человека, что, вооружившись, скрываешься за стенами своего замка?
— Ни одного человека, ни войск того, кто называет себя королем, я не боюсь. Это ты дурак, а не я, если прибыл по такому бессмысленному и неблагодарному делу.
— Но, если я такой дурак, почему ты прячешься от меня? Что плохого я могу сделать?
— Никогда бы не подумал, что от тебя могут быть неприятности, Соук. Почему именно тебя послал король, зачем он использовал тебя как козла отпущения? Ты не заставишь меня этой бумажкой ехать во дворец. Пожалей лучше себя, запрись в своем собственном замке.
— У меня нет предписания короля, хотя я на самом деле приехал от него. Неужели я буду орать через этот ров весь день? Может, ты все-таки впустишь меня?
Последовало молчание. Рэннальф увидел, как одетый в доспехи человек на зубчатой стене сделал резкий жест, и разводной мост стал медленно опускаться.
Во дворе замка он спешился. Стройная фигура графа Херефорда приблизилась к нему.
— Ваши люди? — спросил Херефорд.
— Пусть подождут. Чем больше людей, тем больше разговоров.
— Тогда входи.
В замке прием был более любезным, почти теплым. Но Рэннальф не заметил этого, так как внимание его было поглощено самим строением, в которое он попал. Толстые, хорошо укрепленные стены и восемь огромных башен замка Херефорда не произвели на Рэннальфа особого впечатления. Слиффорд был тоже хорошо укреплен, может, и лучше, хотя не так и велик. Внимание Рэннальфа привлекло единственное уязвимое место в замке Херефорда — жилые помещения, предназначенные для семьи графа. Дом был расположен за стенами замка. Удобный дом, теплый, светлый и сухой. Стены не пропитаны сыростью. Кэтрин полюбила бы такой дом.
До сих пор Рэннальф так и не ответил на несколько холодно-вежливых вопросов леди Херефорд о его поездке. Ее огромные янтарные глаза стали ярче, золотистые огоньки гнева запрыгали в них. Она давно знала Рэннальфа, знала его мнение о женщинах. Он может быть грубым и думать о женщинах что угодно, но только не в ее доме. Роджер Херефорд насторожился. Он хорошо знал, что означают эти горящие глаза и два ярких пятна, появившихся на щеках жены. Забавно было бы посмотреть, что будет делать Рэннальф, когда на него нападет настоящая женщина, на которую он не сможет поднять руку. Но гораздо важнее услышать, что хочет сказать его незваный гость, а затем поскорее от него избавиться.
