Трудный выбор (ЛП) - Хедланд Джоди (бесплатные онлайн книги читаем полные .TXT) 📗

— Деррик, — прошептала она, обыскивая противоположную камеру.

Хотя мое благородное «я» подталкивало меня оставаться незаметным, тем самым отпустить ее раз и навсегда, я не смог сопротивляться желанию и, оттолкнувшись от стены, переместился в центр камеры. Все, что я хотел, это увидеть ее лицо в последний раз.

При моем движении она ахнула и обернулась:

— Деррик. — У нее был задыхающийся голос.

Это радость прозвучала в ее возгласе? Она меня рада видеть?

Она подошла к ржавым прутьям и заглянула внутрь. Стражник поднял факел так, что свет упал на меня, открывая грязь и жалкое состояние, в которое я попал. Меня так и подмывало спрятаться в тень. Я не хотел, чтобы она видела меня таким. Но нетерпение в ее глазах окатило меня волной желания видеть ее, заставляя кровь забурлить. Я сделал шаг к решетке, желая дотянуться до нее и притянуть к себе.

Розмари оглянулась через плечо и вздрогнула:

— Я не была здесь уже много лет, — сказала она, оглядываясь и подходя к решетке так близко, что почти касалась ее.

— Почему вы пришли?

В свете факела я увидел ее прекрасные голубые глаза, которые не могли лгать:

— Я беспокоилась о вас, и мне нужно было убедиться, что у вас все в порядке.

— Бывало и лучше.

На лице отразилось горе:

— Я немедленно переведу вас в комнату наверху.

В тревоге я покачал головой. Если я позволю ей это, каковы будут дальнейшие действия аббата? Что он сделает с ней? Возможно, его угроза была неявной, но она заявила о себе достаточно громко.

— Я должен остаться здесь, миледи. Осмелюсь сказать, что у вас самые хорошие охранники и самая лучшая тюрьма, в которой я когда-либо был. — Я

криво усмехнулся, надеясь снизить ее напряжение.

— Вы уверены, что с вами все в порядке?

Я кивнул и, несмотря на свой запах и вид, наклонился к ней. Я уловил сладкий аромат роз — только ее запах:

— А вы? У вас все хорошо и ничего не угрожает?

— Я в полном порядке. Но встревожена. — В ее взгляде стоял страх, глубокий страх.

Мои мышцы напряглись:

— Что случилось?

У нее были какие-то неприятности? Я не смог удержаться, чтобы не просунуть руку сквозь решетку и не взять ее за руку. Ее пальцы были холодными, но мягкими. Во мне прошла волна облегчения, когда она не отстранилась, а крепко сжала мою руку в ответ, как будто я был ее единственной надеждой.

— Скажите мне, что вас беспокоит, — потребовал я.

Моя грудь раздувалась от желания вырваться из тюрьмы и защитить ее от любого врага, с которым она столкнулась.

Теперь уже не имело значения, что она не встала на мою защиту тогда в парадном зале. Как я мог винить ее за молчание? Она знала меня недолго.

Она поступила мудро, проявив осторожность,

столкнувшись с доказательствами, которые были предъявлены против меня. Скорее я должен рассердиться на нее за то, что она спустилась в подземелье. Особенно из-за возможной опасности, которую она может навлечь на себя, если аббат узнает о ее визите.

Она снова огляделась и вздрогнула так сильно, что дрожь пробежала по моей руке до самого сердца, пронзая меня страхом, в который я никогда не верил. Я посмотрел на охранника, который сопровождал ее в подземелье, и он, казалось, тоже беспокоился за Розмари.

— Кто-то пытается причинить вам вред, миледи?

— Нет, — ответила она со слабой улыбкой. — Прошлое преследует меня.

— Какое прошлое? — Спросил я, стараясь говорить мягко.

— Это глупо, правда. — Она опустила голову. — Кошмары о пытках, свидетелем которых я однажды случайно стала. Давно уже следует забыть это. Но бывают моменты, когда я не могу…

— Например, когда вы увидели человека в кипящей воде?

Она кивнула:

— Или, когда вижу крыс.

— Крыс?

Она понизила голос:

— Они ставили людям на животы клетки, в которых сидели голодные крысы.

— Не говорите больше об этом, — мягко попросил я.

Я достаточно хорошо знал эту пытку: обезумевшие крысы будут грызть и вгрызаться в человеческую плоть, пока не доберутся до внутренностей. Это была медленная и мучительная смерть.

— Однажды я сам был тому свидетелем. Кстати, я видел это здесь в день похорон ваших родителей.

Удивление промелькнуло на ее нежном лице:

— Тогда, наверное, мы стали свидетелями одной и той же сцены.

Мои мышцы напряглись, когда я вспомнил мучительные крики умирающих мужчин:

— Я сжалился над людьми и ускорил их смерть.

Ее глаза расширились, и она пристально посмотрела в мое лицо.

— Герцог дал свое одобрение, — объяснил я, все еще думая о своем грязном лице и надеясь, что темнота подземелья скрывает ее. — Он, вероятно, сделал бы это сам, если бы я не опередил его.

— Мне всегда было интересно, кто проявил сострадание к этим беднягам. — Улыбнулась она грустно. — А теперь, похоже, вы тот, кому я обязана своей глубочайшей благодарностью.

— Нет, миледи.

— Похоже, я снова у вас в долгу. — Ее улыбка стала еще шире.

Несмотря на тяжелые обстоятельства, я не мог удержаться, чтобы не поддразнить ее:

— Может мне стоит начать вести учет ваших долгов передо мной? Я бы не хотел, чтобы вы забыли вернуть мне мою награду.

Она наклонила голову, и я был уверен, что при свете увидел бы красивый румянец на ее щеках. Я ухмыльнулся, хотя внутри у меня все пылало при мысли о награде, которую я действительно ждал от нее, хотя ни за что бы не попросил сейчас. Стоявший рядом с дверью старый сутулый охранник слегка кашлянул.

— Это правда, что я слышал? — Спросил я, быстро меняя тему. — Вы собираетесь уйти в монастырь?

— Да. Это правда. — В ее голосе прозвучала нотка покорности судьбе. –

У меня осталось всего пять дней. Настоятель ушел, чтобы приготовить мою комнату. Разве у меня есть выбор?

Я хотел поспорить с ней, но решил акцентировать внимание на самом главном в этой ситуации:

— Вы думали о том, как сможете обезопасить своих людей, когда окажитесь в монастыре? Как вы защитите их оттуда?

— Я не потеряю возможность править после того, как выполню клятву.

— А аббат позволит?

— Конечно. Мне исполнится восемнадцать, и я смогу распоряжаться посвоему.

Я пожал плечами, мои опасения не исчезли. Может аббат думает, что, держа Розмари взаперти, он сможет контролировать ее? Неужели он против ее замужества, потому что знает, что потеряет влияние на нее?

— Возможно, вам следует обсудить с аббатом возможность своего правления в стенах монастыря.

Она задумчиво посмотрела на меня, поджав губы.

— Миледи, — прошептал стражник. — Думаю, нам пора идти.

Она двинулась, как будто собираясь уйти, затем прижалась еще ближе к решетке моей камеры, крепче сжимая мою руку:

— Вы сделали это, Деррик? Скажите мне правду. Мне нужно знать. — Ее голос был тихим и полным страдания.

Я понял, что она имела в виду. И понимал, что она хочет услышать ответ о моей непричастности к преступлениям. Но ей было больно из-за того, что она хоть на минуту поверила, что я так низко пал.

— Вы действительно думаете, что я способен на это? — Прошептал я в ответ, не в силах сдержать резкость в голосе.

— Нет. — Ее шепот все еще звучал встревоженно, но этот ответ смягчил мою боль. Она нахмурилась и заглянула мне в глаза, словно пытаясь заглянуть в мою душу. — Если вы этого не делали, то почему не защищались?

Когда аббат выдвинул обвинения против меня, безрассудная, беспечная часть меня жаждала встать на свою защиту. Я хотел крикнуть, что не имею никакого отношения ни к одному из инцидентов, особенно когда увидел разочарование в глазах Розмари. Но самообладание, которому герцог научил меня за эти годы, сослужило мне хорошую службу. Я смирил себя. И я принял на себя основную тяжесть обвинений аббата без борьбы, чтобы никто другой не навлек на себя эту вину.

— Помните: «Мы проявляем мужество разными способами»? — спросил я.

Как только эти слова слетели с моих губ, истина этого утверждения поразила меня. Я всегда считал отца трусом. Но что, если мой отец отказался сражаться, потому что надеялся спасти свою семью от голодной смерти?