В сетях любви - Бэссо (Бассо) Адриенна (версия книг .txt) 📗

Алиса знала, что, независимо от решения Моргана, она его примет, смирив гордость и не возмущаясь. Она верила, что Морган, несмотря на их разрыв, будет великодушен и сделает все, что в его силах, чтобы помочь ей и ребенку.

Ее первостепенной заботой было защитить трепещущую внутри ее лона маленькую жизнь, которая поначалу ее испугала, потом вызвала негодование, а теперь была дорога. Она укроет дитя свое, защитит его даже ценою своей жизни, не позволит причинить вреда ему.

Алиса решила, что там, где они поселятся, она выдаст себя за вдову и на ребенке не будет позорного клейма незаконнорожденного. Она содрогнулась от одной мысли, что ее ребенка могут злобно осмеять и изгнать из общества.

Одинокое детство оставило глубокие шрамы в душе Алисы, и она преисполнилась решимости вырастить ребенка в обстановке надежной уверенности, чтобы он не стыдился ни своего происхождения, ни своих родителей. Очевидно, невозможно будет наделить его правами, присущими ему по рождению, но она вырастит его в атмосфере всей любви, на какую она способна. Дитя всегда будет чувствовать ее любовь, будет знать, что желанно, и никогда не будет испытывать большей нужды, чем она.

Все окна и двери были распахнуты, чтобы теплый июльский ветерок продувал кухню. Было воскресенье, и в Вестгейт-Мэноре стояла странная тишина – не слышалось ни пил, ни молотков. Алиса, спокойно сидя на обычном своем месте, пила чай в компании Перкинза, миссис Стрэттон, Мейвис, Неда и Люси. Все взоры были обращены на Перкинза, который вслух читал восторженный отзыв о бракосочетании Тристана и Каролины, опубликованный в лондонской газете «Тайме». Хотя этот номер газеты и вышел несколько недель назад, чудные подробности блистательного события, изложенные изящным слогом, радовали слуг, будто в столь знаменательный момент и они принимали участие в личной жизни хозяев.

Алиса, вопреки намерению игнорировать детали, слушала, как все, мысленно представляя красоту церемонии. «Наряд невесты, очаровательное творение из шелка и тафты белого цвета, по вороту и рукавам был отделан тонкими брюссельскими кружевами ручного плетения; корсаж усыпали мелкие жемчужины; в руках невеста держала букет цветов апельсинового дерева. – Перкиз сделал глоток чая и продолжал: – Обеты верности были принесены в церкви Святого Георгия на Гановер-Сквер, на обручении присутствовал сам принц-регент. Рядом с женихом стоял его брат, Морган Эштон, герцог Джиллингем, а невеста опиралась на руку своей сестры, леди Присциллы Огден. Неуловимый герцог и сам привлек к себе повышенное внимание тем, что избрал себе в спутницы на обряде некую Мадлен Дюпоне, сестру графа Анри Дюпонса. Это возбудило многочисленные толки – не быть ли вскорости еще одной свадьбе».

Алиса чуть не поперхнулась чаем, представив себе Моргана с другой женщиной. Решив больше не подвергать себя этим страданиям, она стремительно вышла их кухни. Уже стоя одиноко перед окном в своей спальне, уныло спросила себя: «А эта Мадлен – его любовница?» Слезы потекли по лицу, но тут же Алиса отвлеклась – у нее в животе что-то шевельнулось. Движение было слабое, и Алиса не сразу поняла, в чем дело, но оно повторилось, и слезы полились ручьем. Ребенок зашевелился! Это было так таинственно, но так страшно.

Алиса прижала ладони к животу, словно баюкая его. «Я люблю тебя, малыш! – кричало ее сердце Пусть твой отец и не любит нас с тобой!»

Алиса еще пуще расплакалась, вспомнив о Моргане с Мадлен Дюпоне на бракосочетании.

В дверь постучали, и она перестала плакать.

– Это я, Мейвис, – прозвучало из-за двери. – Пришла проверить, как ты.

Алиса сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Вытерла глаза и впустила Мейвис. Затворив дверь, обернулась к старушке.

– Сроки подходят, Мейвис, – сказала Алиса спокойным тоном, – и мне пора начинать действовать.

– А не лучше ли все-таки сначала дождаться приезда герцога? – неуверенно спросила Мейвис.

Алиса твердо посмотрела на нее:

– Он не приедет, Мейвис.

– Откуда тебе это известно? – начала Мейвис.

– Перестань, Мейвис! – перебила ее Алиса. – Прошло уже больше шести недель, как я отправила письма. А от него все никаких вестей. Самое время взглянуть правде в лицо. Герцог окончательно порвал со мной.

– А я уверена, что ты ошибаешься. Напиши ему снова.

– Нет! – горячо возразила Алиса. – Не хочу больше унижаться. Ты же слышала, что написано в газете. У герцога теперь есть новые, более приятные заботы. А я – сама по себе.

– Ты же знаешь, что в газете напечатана пустая трепотня, – продолжала Мейвис, стараясь убедить Алису не терять надежды.

– Я провела много бессонных ночей, пытаясь угадать отношение герцога к тому, что он станет отцом, – грустно призналась Алиса. – Его молчание служит ответом.

– Бедная моя девочка! – произнесла Мейвис с искренним сочувствием.

– Я ощутила, как он шевелится, – прошептала Алиса с нежным благоговением и крепко сжала руки Мейвис. – Нет времени горевать, Мейвис. Я вся нужна ребенку, ведь у него, кроме меня, нет никого. И ради него я должна оставить пустые надежды.

– Так что же мы собираемся делать?

– Сначала найдем, где жить. Я намерена выдавать себя за вдову, поэтому мы не можем поселиться вблизи от Гэмпшира.

– А как с деньгами? – спросила Мейвис. – Нам хватит?

– Я сохранила все, что до сих пор заработала. Это немного, но на еду нам какое-то время хватит. Как думаешь, сколько еще не будет заметно?

Алиса стояла перед зеркалом и критически рассматривала себя, поглаживая руками живот. Поясница ее располнела, груди налились, но старые, выцветшие ее платья еще годились. Она не думала, что кто-то уже заметил изменения в ее фигуре, но если даже и заметил, то вряд ли объяснил это беременностью.

Мейвис придирчиво оглядела ее.

– Через месяц-другой твой живот уже будет бросаться в глаза, – предсказала старая няня.

– Через три недели уедет мистер Уолш. Он полагает, что оставшаяся работа будет проводиться под моим руководством. Если мы останемся до конца ремонта, то доживем здесь до середины сентября. И к тому времени у меня все будет видно?

Мейвис закивала.

– Да, конечно. К тому времени ребенка уже не скроешь.

У Алисы от сокрушения опустились плечи.

– Надо как-то выиграть время. Она зашагала по комнате и принялась размышлять вслух: – Я ведь проверяю проделанную за день работу к вечеру. Если я стану дожидаться, пока все не уйдут, то никто из рабочих меня и видеть не будет. Обо всех недочетах, обнаруженных мною, на следующее утро Перкинз может сообщать соответствующим рабочим. Мистер Уолш уезжает отдыхать; Люси, Молли и Хоукинз уезжают погостить у родных. Слуги не вернутся, пока сюда не въедут Тристан с Каролиной. Останутся Перкинз и, конечно, Нед, но как мне набраться храбрости рассказать им правду о моем положении!

– А как насчет миссис Стрэттон? Алиса расстроено застонала.

– Очень неловко рассказывать все Перкинзу и Неду, но они-то будут хранить мой секрет. Миссис Стрэттон очень хорошо относится ко мне, но, боюсь, никакие добрые чувства не могут сдержать ее язык. Очень опасно доверяться ей.

– Погоди-ка, – перебила ее Мейвис, почувствовав расположение к изложенному замыслу. – Ведь миссис Стрэттон постоянно толкует, что ей очень хочется съездить к двоюродной сестре в Плимут. Если мы убедим ее сделать это через несколько недель, то она не вернется, пока здесь не поселятся Тристан и Каролина, и у нас будет много времени.

– Но нам еще нужно время, чтобы подыскать себе жилье, а не помешало бы еще и заработать за несколько недель, – добавила Алиса.

– У меня теперь есть пенсия от герцога, а пока мы не найдем подходящий домишко, пожить мы можем у моей сестры в Корнуолле.

Алиса совсем забыла о пенсии Мейвис, щедром даре герцога. «Как это он мог быть столь великодушен к едва знакомой ему женщине, и в то же время бросить своего еще не появившегося на свет ребенка?! Его незаконнорожденное дитя», – резко напомнила она себе.

– Ну, что ты об этом скажешь? – спросила Мейвис.