Только моя - Лоуэлл Элизабет (книги .TXT) 📗
— А Виллоу?
— Она отвечает ему тем же. Их любовь можно, кажется, потрогать. Когда видишь их вместе, понимаешь: бог знал, что делал, когда создал мужчину и женщину и отдал им землю для их детей.
Джессика уловила убежденность и затаенную тоску в голосе Вулфа. Она не знала, рыдать ей или кричать от его преклонения перед женой своего лучшего друга.
Вулф не заметил напряженного, строгого рта Джессики. Все его внимание было направлено на Рейфа, который обдумь вал то, что Вулф сказал, а также то, что не было произнесено. Наконец Рейф вздохнул и пошевелился, отчего сиденье жалобно заскрипело.
— Рад слышать это, — признался Рейф. — Вилли была такая неженка. Я всегда боялся, что жизнь сломает ее, разобьет на мелкие кусочки.
— Жизнь сломает образец добродетели? — зло усмехнулась Джессика, останавливая лошадь у платной конюшни. — Я сомневаюсь в этом, Рафаэль. Жизнь подавится совершенствами Виллоу.
Произнеся это, Джессика затолкнула кнут в футляр. Когда она подняла голову, Вулф смотрел на нее с затаенным интересом, пытаясь определить степень ее гнева. Внезапно она поняла, что все эти восторги — просто один из способов ее уязвить. И все же она не могла ни остановить потока слов, ни уменьшить убийственную медоточивость в голосе.
— Не пора ли нам, вместо того чтобы петь гимны образцу добродетели, отправиться в путь? — спросила Джессика. — Мы заставляем жителей города нервничать.
— Это самая отвратительная экипировка, которую я когда-либо видел, — сказал Рейф, пуская свою лошадь рядом с Джессикой, — а я кое-что повидал в своей бродячей жизни.
Несмотря на смертельную усталость, Джессика распрямилась в дамском седле и благодарно посмотрела на Рейфа. Он отвлек ее от мыслей о несносном ветре.
Всадников окружали громадные горы, вершины которых были закрыты свинцовыми облаками. Поднимаясь вверх, они как бы возвращались в зиму. Ветер вырывал клочья снега из облаков и сбивал из них сплошную белую завесу. Он хищно набрасывался на снег на земле, поднимал в воздух льдинки, превращая их в колючую терку, которая ранила незащищенную кожу.
А хуже всего было то, что ветер голосил и стонал, словно старался вывести Джессику из душевного равновесия и напомнить о ночных кошмарах.
— А в Австралии нет дамских седел? — быстро спросила Джессика, не в силах больше выносить ни этот неуемный ветер, ни собственные мысли.
— Я не видел их, но я и белых женщин почти не видел. — Рейф искоса взглянул на нее. — Мне кажется что это крайне неудобная штука.
Стиснув зубы и подавляя стон, Джессика попыталась разместить свои объемистые юбки так, чтобы изменить позу и хоть немного отдохнуть.
— Если на спокойной лошади по равнине и недолго — это вполне приемлемо.
— Но у старика Туспота такая рысь, которая способна вытрясти всю мелочь из кармана, — закончил Рейф за Джессику. — Мы едем по шестнадцать часов уже три дня, и вы так измотались, что, я боюсь, скоро солнце будет просвечивать сквозь вас.
Метель кружила, завывала и гнала колючие льдинки с перевала впереди.
— Я не думаю, что появление солнца создаст большие трудности, — чуть улыбнувшись, ответила Джессика.
— Все равно, когда Вулф возвратится из разведки, я предложу разбить сегодня лагерь пораньше.
— Нет! — Джессика вздрогнула от суровости ее собственного голоса. — Я не желаю быть причиной каких-либо задержек, — добавила она чуть мягче. — Я сильнее, чем кажусь. Правда же.
— Я знаю.
Она бросила на Рейфа недоверчивый взгляд.
— Это действительно так, — сказал он. — Я и цента бы не поставил на то, что вы выдержите даже первый день, тем более второй… Но если вы не отдохнете сейчас, завтра вас придется просто привязать к этому дурацкому седлу
— Это как раз то, что Вулфу подойдет. Мы должны достичь Великого Водораздела до прихода настоящего шторма.
Сквозь щетину легкой бронзовой бороды было видно, как Рейф поджал губы. Он знал, что именно гнало Вулфа. Они обнаружили следы других путешественников, которые направлялись тем же путем к Великому Водоразделу За последние шесть часов они обошли стороной места, где те разбили лагерь в преддверии надвигающегося шторма. Но чем ближе к перевалу, тем больше шансов столкнуться
— Золотая лихорадка, — пробормотал Рейф. — Хуже холеры.
— Я сомневаюсь. Я видела, как холера прошла по деревне, словно коса по пшеничному полю, не оставив ни одного взрослого, чтобы похоронить мертвых… В живых осталась только кучка плачущих детишек…
Он посмотрел на нее, снова пораженный ее рассказом.
— Вы были одной из них…
Она кивнула.
— Тогда мне было девять лет.
— Боже милостивый, — пробормотал он. — Как же вы выжили?
Джессика устало улыбнулась.
— Я же говорю: я не такая слабая, как это кажется.
— Я надеюсь, что так, — прямо сказал Рейф. — Иначе вам не одолеть перевал. Эти горы такие же суровые, как и те, которые я видел в Южной Америке, и намного хуже того, что может предложить Австралия.
— А все же эти горы притягивают вас.
Рейф помолчал, удивленный проницательностью Джессики.
— Я об этом не думал, но вы правы. Они на отличку от всех гор, которые я видел. Выше господа и скупее дьявола, а какая красота и в горах, и в долинах.
Он медленно продолжал:
— У меня странное чувство, что где-то здесь находится хижина, которую я никогда не видел, женщина, которую никогда не знал, и они ждут меня, чтобы встретить теплом и добрым словом.
— Вы хороший человек, Рафаэль Моран, — сказала Джессика глухо, обуреваемая каким-то горестно-сладостным чувством. — Я надеюсь, что вы найдете их.
Рейф взглянул на Джессику. Его глаза были серые, как облака. Ее грусть казалась прямо-таки осязаемой и такой же огромной, как усталость, о которой свидетельствовали ее поблекшие и напряженные губы.
Какое-то движение впереди по маршруту привлекло внимание Рейфа. Его рука быстро легла на приклад ружья. Из черно-белой мглы возникла лошадь. Та самая, которую Вулф купил в Каньон-Сити.
— Вулф едет, — сказал Рейф, опуская ружье в чехол у седла.
Джессика кивнула. Она почувствовала, что впадает в какое-то оцепенение, что случалось с ней, когда она переставала контролировать себя.
Рейф про себя решил, что он обязательно предложит разбить лагерь пораньше, если Вулф не сделает это первым. Но Вулфу было не до того — он прямо-таки излучал тревогу Прежде чем он успел заговорить, Рейф понял, что раннего бивака не будет.
— На перевале идет снег, — сообщил Вулф лаконично. — Если мы не проскочим сейчас, нам придется устраивать лагерь до того времени, пока перевал не откроется снова. Это будет неделя или больше. А сейчас… Было бы опасно, даже если не зажигать огня. Тем более опасно с костром.
— Холодный бивак? — спросил Рейф. — А впереди есть еще люди?
Вулф лишь кивнул.
— Они видели вас?
— Нет. — Вулф залез в сумку у седла и извлек коробку с патронами. — Возьмите вправо, после того как минуете ручей, обойдите базу на гребне и ждите меня в лесу на другой стороне.
Он без предупреждения бросил в сторону Рейфа коробку, которую тот поймал, невероятно быстро высвободив руку Вулф улыбнулся.
— Сразу видно, что вы с Рено братья. У вас самые быстрые руки, которые я когда-либо видел, за исключением, может быть, Кэла. — Улыбка Вулфа погасла. — Как обращаетесь с большим ружьем?
— Лучше, чем многие, но гораздо хуже вас.
— Возьмите карабин у Джессики. Прицепите его к седлу Рейф наклонился, вынул карабин из чехла Джессики, проверил оружие легкими, точными движениями человека, хорошо знакомого с делом.
— А как вы?
— В тысяче футов от их лагеря есть холм. Я смогу наблюдать за ними и за вами одновременно. Если они начнут движение, я буду стрелять. Некоторые намерены идти мимо. Я накрою всех девятерых, прежде чем они спрячутся.
Белесая бровь Рейфа поднялась, когда он понял, что Вулф готов при необходимости убить людей из засады.
— Вы знаете этих ребят? — спросил Рейф.
