Королева - Майлз Розалин (читать книгу онлайн бесплатно без txt) 📗
— Своими ошибками и безумствами она сыграла как раз на руку Вашему Величеству, — заметил мой старый казначей Полет, чьи резкий язык и острый ум отнюдь не притупились с годами. — Она настаивает, чтобы вы посадили ее обратно на трон, если потребуется — силой, шотландцы так же яро клянутся, что умрут, но не пустят ее обратно. Королеву, которая не справилась со своим королевством, можно на вполне законном основании вычеркнуть из списка наследников! Тогда уж никто не будет считать ее претенденткой на престол, разве что ее фанатичные единоверцы!
Все собравшиеся согласно закивали. Может быть, кучка лордов вокруг Норфолка кивала менее рьяно, с меньшим жаром? Я не заметила.
— Однако она — королева, — возразила я. — Мне следует принять ее, утешить, поддержать!
Сесил сказал, как отрезал:
— Но если причина ее скорбей — в жестоком преступлении, вы не сможете ей помочь; вам придется отомстить за смерть своего кузена Дарнли!
На том и порешили. Слишком поздно Мария поняла, как опрометчиво вверила себя, беззащитную, в сильные руки моих лордов. Они не кричали прилюдно: «Повесить ее! Сжечь! Утопить шлюху!», как ее собственные любящие подданные. Но они решительно потребовали судить ее за соучастие в убийстве Дарнли — так решительно, что я, поломавшись немного из родственных чувств, вынуждена была возбудить против нее расследование.
Однако кто знает, кто будет смеяться последним?
В отличие от Марии, я сохранила свое королевство, свободу и моего лорда, Робина, владыку моего сердца, мою любовь, мою жизнь. Но мой возлюбленный лорд и шталмейстер доставлял мне теперь не радость, а горе — по крайней мере, поровну радости и горя. Любовь наша летела на всех парусах, я несла ее на всех мачтах своей души и знала: его грот-мачта тоже стонет от любви.
Однако между нами пролегла тень — тень уходящего времени и неудовлетворенной любви.
Мы часто ссорились, и плакали, и мирились — до следующего раза. И все, кому, как Норфолку, не нравилась наша любовь, ждали случая нанести удар.
Ибо Норфолку ударила в голову дурная кровь, гордая кровь деда и отца, моей первой любви, моего покойного лорда Серрея, и, подобно отцу, он не терпел nouveau sang, nouveau rlche, новую кровь, новое богатство, как говорят французы. И он готов был с ними бороться, даже в игре его кровь бурлила, его голубая кровь, а я знала, знала по каждому из тысячи поцелуев, что у Робина кровь красная, красная, красная…
Как-то в Гемптоне я устроила для своих лордов теннисный матч — наблюдая за королевской игрой, я надеялась по-королевски отдохнуть от бесчисленных забот. Мне казалось, что я вижу отца, как он скачет по корту с ракеткой в руке, — он всегда любил эту игру. Я подала сигнал начинать. День был жаркий, в ложе, где я сидела с дамами, было тесно и от зрителей, и от воспоминаний.
В такой же июньский день, в этом же месте, Робин играл и проиграл — потерял и награду, и свое сердце…
Я одернула себя.
Прочь, призрак Эми!
Кто это там выкрикивает победителя на королевском турнире? Я удивленно взглянула на галерею. Раскрасневшаяся, смеющаяся, Леттис Ноллис — вернее, Херефорд, она же вышла за виконта Уолтера Девере — перегнулась через парапет, так что казалось, ее пышные груди вот-вот вывалятся из корсажа, и азартно трясла рыжими кудрями. Рядом с ней стояла моя новая фрейлина, Елена Снакенборг, улыбающаяся, искренняя, но, в отличие от Леттис, совершенно спокойная.
Я нахмурилась. Леттис отодвинулась от парапета, сделала книксен, но, похоже, ничуть не смутилась.
Я подняла руку.
— Парри, мой веер — и салфетку, смоченную розовой водой, пожалуйста. А потом поговорите с виконтессой Херефорд! — приказала я. — Скажите, что мне не нравится такое мальчишество, особенно со стороны молодой замужней дамы!
— Ваше Величество!
Словно большой галион под всеми парусами, Парри понеслась прочь. Освежая лоб душистым платком, я взглянула на корт. Кого там подбадривала Леттис?
С голой дощатой арены выходили Хаттон и Хенидж, входили Робин и Норфолк.
Хаттон, Кит Хаттон — он вошел во дворец танцуючи, как дразнил его Робин, — он так лихо отплясывал галиарду на празднике корпорации барристеров, что я велела ему со следующего же дня присоединиться к моей свите.
Хенидж, юный Том — протеже Сесила, выпускник Кембриджа, очень толковый молодой человек.
Хммм…
Господи, есть же в нас, англичанах, порода!
Хаттон — смуглый, Хенидж — кровь с молоком, Хаттон — высокий и стройный, Хенидж — крепко сбитый, но оба запросто вскружат голову любой женщине. Хенидж, впрочем, женат — а развеселая мадам Леттис, кстати, замужем! Когда Парри закончит делать ей выговор, надо будет добавить несколько слов от себя!
О, мои добрые намерения…
В следующие несколько минут и Леттис, и ее дерзость вылетели у меня из головы. Матч закончился, Робин выиграл, я спустилась поздравить игроков, и Робин шагнул ко мне, чтобы помочь спуститься с нескольких последних ступенек. При этом он взял у меня из руки платок:
— С вашего разрешения, миледи. — Он, собственно, не спрашивал, а просто широким жестом указал на потный лоб и взопревшую рубаху:
— Я не решаюсь предстать перед вами в таком виде! — объяснил он и со смехом принялся вытирать лоб.
Никто не заметил Норфолка, пока тот не вырос перед Робином, не вырвал у него из рук платок и не бросил к моим ногам.
— Негодяй! — взревел он. — Как вы смеете так вольничать с Ее Величеством?
Мы онемели. Норфолк, словно взбесившийся бык, пер напролом.
— И я слышал, что вы входите в спальню Ее Величества по утрам, даже подаете горничным ее нижние юбки! — свирепел он.
Робин побелел.
— Низкие наговоры! — сказал он тихо. — Вы оскорбляете ими Ее Величество! Возьмите свои слова обратно, мерзавец, или я затолкаю их вам в глотку!
— Значит, дуэль! Мои друзья условятся с вашими о месте!
И этот идиот Норфолк взглянул на меня гордо и напыщенно, словно школьник, одержавший верх в потасовке.
— Оставьте двор и не смейте со мной разговаривать! — заорала я в его длинное глупое лицо. — Не ваше дело — защищать мою честь!
Я этого не потерплю, сэр, клянусь Богом, не потерплю!
Да, он пытался оправдываться, но я накричала на него, заставила согнуть жестокую выю.
Однако теперь я видела ясно, как ненавидит он Робина, как моя любовь к Робину дает ему повод выставлять свое превосходство, использовать собственные силы. Каждый день я выказываю свою любовь к Робину, оказываю ему явственное предпочтение перед другими лордами — этого оскорбления они никогда не забудут. Любить Робина и дальше — значит делать его предметом бесконечной злобы, неистребимой ненависти.
Так что же, отказаться от него? Ведь рано или поздно мне придется ради Англии сговориться с кем-то из заморских женихов.
Робин, однако, видел другой выход. Как-то вечером мы полулежали на шелковых подушках в павильоне на берегу реки, слушая мадригал, далекую флейту и ласковый плеск воды. Пахло рекой, я была как в раю. Вдруг Робин сел, наклонился ко мне и сказал странным, незнакомым голосом:
— Моя бесценная, моя сладчайшая миледи, вы видите, что мне больше не уважать себя, не поднять голову…
Он осекся и безмолвно вперил взор в темноту. Высоко над горизонтом над нашими головами сияла Венера. Я повернулась к нему. В глазах у него стояли слезы. Он схватил меня за руку, взгляд его пронзил меня в самое сердце.
— ..если вы не перестанете держать меня за болонку, если не сделаете своим господином…
— Робин, не надо!
— Если вы не выйдете за меня замуж!..
Глава 17
В мае жениться — маяться,
В июне жениться — каяться,
В июле жениться — слезы лить,
В августе — в грусти жить.
Выйти за Робина…
Было время, когда я мечтала об этом всем сердцем — целый час, давным давно, в ложе теннисного двора, когда впервые влюбилась в Робина и по глупости вообразила, что он тоже в меня влюблен.
