Полина; Подвенечное платье - Дюма Александр (книги серия книги читать бесплатно полностью .TXT) 📗
– Ах, боже мой! Тысячу раз виновата, – пролепетала субретка. – Я готова понести всю ответственность перед публикой, если вы не успеете выучить роль, но… один молодой человек так настоятельно просит позволения говорить с вами… И он такой хорошенький, что нет сил отказать ему.
– И как зовут твоего хорошенького молодого человека?
– Господин Эжен.
– Э-жен, – повторила актриса, лениво растягивая два слога этого имени. – Но это не имя.
– Напротив, сударыня, очень хорошее имя. Мне очень нравится имя Эжен.
– Уж не хочешь ли ты, чтобы я поддалась увлекающей тебя симпатии? Опиши хотя бы внешность твоего фаворита.
– О, да, конечно! Как я уже говорила, это премилый молодой человек, около пяти с половиной футов ростом, темноволосый, с карими глазами, черными усами и прекрасными белыми зубами. Он одет как статский, но я готова поспорить, что это офицер: у него в петличке красненькая ленточка.
– Эжен, брюнет, орден Почетного легиона… – проговорила Фернанда, вопрошая свою память. Затем она вновь обратилась к Корнелии: – А за этот год, что ты служишь у меня, видела ли ты этого прекрасного молодого человека?
– Никогда.
– Кто бы это мог быть? Эжен д’Эрвиль?
– О, нет, сударыня, это не он.
– Эжен Шастильо?
– Ах, нет!
– Эжен Кло-Рено?
– Нет, не он!
– В таком случае, моя милая, скажи этому господину, что меня нет дома.
– Как? Вы приказываете…
– Иди!
Фернанда произнесла последнее слово с таким достоинством трагедийной актрисы, что, как ни хотелось субретке вступиться за своего фаворита, ей пришлось уйти и исполнить столь жестокое повеление своей госпожи.
Корнелия ушла, и Фернанда с еще большей рассеянностью и скукой стала смотреть на свою рукопись, но не успела она прочесть и четырех строк, как дверь опять отворилась, и на пороге вновь возникла субретка.
– Ну! Опять ты!.. – воскликнула Фернанда, стараясь придать своему тону строгости, которой не было уже и в помине.
– Я, сударыня, – ответила Корнелия. – Ради бога, простите меня, но господин Эжен не хочет идти домой.
– Как не хочет?
– Да, он говорит, что вы непременно должны быть дома, потому что вы никогда не выезжаете так рано.
– Это правда, но по утрам я принимаю только самых близких знакомых.
– Он утверждает, что принадлежит к их числу.
– Ах, как мило! Дело принимает интересный оборот… Эжен, брюнет, орден Почетного легиона, один из моих близких знакомых… Уж не Эжен ли де Миремон?
– Нет, сударыня, этот гораздо лучше.
– Эжен д’Аркур?
– О, нет, этот несравненно лучше.
– Эжен д’Аржи?
– О, нет, определенно лучше.
– Корнелия, ты возбуждаешь мое любопытство.
– И еще, – продолжала субретка, подавая госпоже красную сафьяновую коробочку размером не более пятифранковой монеты, – он сказал так: «Передай это Фернанде, и она узнает, кто я».
– Фернанде? Так прямо и сказал – Фернанде?
– Точно так, сударыня.
– Признаюсь, решительно ничего не понимаю, – произнесла актриса и надавила на коробочку – пружинка сработала, и крышка отскочила.
– Ах! Да это же ваш портрет! – вскрикнула субретка. – Какое потрясающее сходство! Как вы прелестны в этой развевающейся вуали.
– Мой портрет, – прошептала Фернанда, по-прежнему пребывая в задумчивости, – мой портрет! Кому же я дала его?
После минутного молчания ее лицо внезапно оживилось.
– Ах! – вскрикнула она. – Эжен?
– Да.
– Брюнет?
– Да.
– Знакомый… Портрет… Инициалы Э.?Б. на коробочке. Боже мой! Как я забывчива, как рассеянна! Ну, что же ты стоишь? Беги, проси, зови его! Пусть подождет в передней!
Корнелия, конечно, недослушала приказания хозяйки и унеслась как стрела, а потому, едва Фернанда разобралась с воспоминаниями, как на месте Корнелии появился брюнет с черными усами, карими глазами и с красной лентой в петлице.
– Виноват, милая Фернанда! – воскликнул молодой человек, улыбаясь. – Но, право, я не ожидал, что за время моего отсутствия ты станешь столь негостеприимна.
– Но кто же мог знать, что это вы, принц? – сказала Фернанда, протягивая молодому человеку руку для поцелуя. – Как можно представляться Эженом? Я знаю столько мужчин с этим именем…
– Мне очень лестно, что вы ради меня мысленно потревожили Эженов всего мира. Однако ваш портрет! Будьте так добры, верните его мне.
– Разве вы когда-нибудь смотрите на него? – кокетливо спросила Фернанда.
– Всегда, – ответил принц, двигая к ее креслам табурет.
– Корнелия, – обратилась Фернанда к горничной, появившейся в дверях, – пока его высочество у меня в гостях, меня ни для кого нет дома.
Субретка впервые видела, как ее госпожа принимает людей с такими громкими титулами, а потому еще раз взглянула на принца и вышла, не сказав ни слова.
– Давно вы в Париже, Эжен? Ах, виновата, принц: я говорю с вами, как если бы вы были только полковником консульской гвардии.
– И правильно делаете, прекрасная Фернанда! Когда я приехал? Вчера, и мой первый визит к тебе, неблагодарная!
– Как! Вы сразу отправились ко мне?
– О, нет! Вчера я не застал тебя – ты играла.
– Ах, да!
– Впрочем, я все-таки видел тебя. Я был в театре…
– В императорской ложе? Но я вас не видела.
– Потому что смотрела на одного Понятовского, вероломная!
– И его не видела.
– О! Ты лжешь! – вскрикнул принц. – Я был инкогнито в бенуаре.
– Один?
– Нет, с вашим портретом!
– Какая лесть!.. Мне, однако же, очень жаль, что вы видели меня вчера… Я ужасно играла…
– Нет, лучшей Заиры и Роксоланы невозможно даже представить.
– Я была не в духе.
– Не оттого ли, что Понятовский слишком часто говорил со своей соседкой?
– Нет-нет, я просто была не в духе!.. Я даже хочу оставить Париж и переехать в Милан.
– Что ж, тебя везде примут с распростертыми объятиями… Я приехал сюда, чтобы набрать новых рекрутов. После я отправлюсь в Эрфурт, в Дрезден. Ты будешь в Дрездене?
– Я знаю, что Марс, Жорж и Тальма там, но меня не приглашали.
– А ты и вправду хочешь?
– Хочу ли я? Откровенно говоря, я оттого и была вчера не в духе.
– В самом деле? Тогда я поговорю об этом с Ровиго. Ведь он этим заведует?
– Ах! Я не знаю, как вас благодарить …
– Надеюсь, и ты сделаешь для меня что-нибудь…
– Приказывайте…
– Подай мне афишу нынешней недели, я хочу каждый вечер наслаждаться твоей игрой. Хочу посмотреть «Тамплиеров». Ты же играешь в этой пьесе?
– Да, какую-то плаксу. Уж лучше вам посмотреть другую пьесу с моим участием.
– Я хочу видеть тебя во всем.
– Итак, вам нужен репертуар?
– Да.
– Пьесы подобраны ужасно: везде одни заговоры да интриги. Но куда же запропастился этот репертуар? Ах, вспомнила!
Фернанда протянула руку к шнурку, оканчивавшемуся позолоченными луком и стрелой, и позвонила. Корнелия не заставила себя ждать.
– Принеси репертуар, – приказала Фернанда, – он лежит на столике в спальне.
Корнелия вышла и через минуту вернулась с отпечатанным листом, который Фернанда передала принцу. Субретка же вместо того, чтобы удалиться, оставалась в дверях.
– Чего тебе? – обратилась к ней Фернанда.
– Простите, сударыня, – сказала субретка, – но вас опять спрашивают… – Тут она как-то особенно посмотрела на свою госпожу, что означало «доверьтесь мне, я знаю, что делаю».
– Что, снова принц? – пошутила Фернанда.
– О, нет, сударыня! Это просто молодая девушка, очень печальная и, кажется, совсем бедная.
– Как ее зовут?
– Цецилия.
– Я хочу знать ее фамилию.
– Просто Цецилия.
– Прекрасно, – сказал принц, – сегодня вам особенно везет на гостей без фамилии…
– И что же ей нужно? – спросила Фернанда у Корнелии.
– Она хочет показать вам одну вещицу, которая, могу вас заверить, вам непременно приглянется. Я, правда, уже сказала ей, что вам ничего не нужно и что вы с некоторых пор стали экономны, но бедное дитя так умоляет, что нет сил отказать. Я просила ее подождать, и она скромно уселась в углу с коробкой в руках.