Искушение - Мадерик Робин (читаем книги онлайн бесплатно TXT) 📗
— Это не обвинения, это правда! Ты согласилась со всем, что я тебе сказал.
— Правда! — Вера выхватила и поняла только одно слово из того, что он сказал. — Правда! Но ведь ты лгал мне. Ты говорил, что эти комнаты принадлежат твоему приятелю! Ну, и как часто ты их используешь? А для других женщин — тоже? Ты — гнусный шпион! И мы не враги, нет! Мы с тобой одного поля ягоды.
Она наконец замолчала, и слезы потекли по ее щекам. Слова, которые она не собиралась произносить, до сих пор звучали у нее в ушах. Вера не могла поверить, что так оскорбила его. Вера подошла к лейтенанту, но он отступил назад. И лишь теперь она поняла: между ними все кончено. Ощущение счастья ушло навсегда.
— О, Флетчер! — прошептала Вера и закрыла лицо руками.
Что она наделала с ним, с собой? К чему все это может привести? У них больше нет будущего! Слова, которые они бросили в лицо друг другу, не забываются…
— Вера…
— Нет, Флетчер. Мне нужно идти. Где мой плащ?
Вера нашла его в прихожей, где сбросила, когда увидела Флетчера. Она вспомнила его слова: «Вера, не надо, не делай этого!», и залилась слезами.
— Я зайду к тебе.
— Нет, нет, — она покачала головой, не глядя на него.
Вера накинула плащ и выскользнула в дверь, закрыв лицо руками.
Флетчер остался один. Он тяжело опустился на стул рядом с кроватью и смотрел, как она уходит, ни разу не повернувшись к нему. Флетчер заметил, что плечи ее содрогались от сдерживаемых рыданий, но он не остановил Веру.
Лейтенант погасил свечу и остался в полутемной комнате, еще хранившей аромат Вериных духов.
Больше не осталось ничего.
Глава 15
Элизабет была занята очень важным делом. У нее на поясе висел кожаный мешочек, набитый обрывками писем и записок и разными скомканными бумажками. Английские солдаты и офицеры часто выбрасывали прочитанные послания, и миссис Эшли подумала о том, что и этот мусор может иметь важное значение. Информация, полученная из этих корреспонденции, иногда оказывалась просто драгоценной.
Теперь служанки всего Бостона берегли каждую бумажку, выброшенную англичанином. Все они поступали к миссис Эшли с разных концов города. Она вряд ли могла разобраться в них по существу, поэтому, когда набиралась большая партия материала, она переправляла ее для руководителей восстания в назначенные каждый раз новые места.
На этой неделе Элизабет должна была их отнести в печатный цех «Бостонского обозревателя», и сейчас она быстро шла по Солт-Лэйн, размышляя о своей хозяйке. За последние дни поведение миссис Эшли резко изменилось. Хотя она исполняла свои обязанности по-прежнему, Элизабет чувствовала, что произошли какие-то перемены, и ее это беспокоило. Еще недавно миссис Эшли вдохновенно бралась за каждое новое дело и старалась выполнить его сама. Теперь большую часть забот она переложила на Элизабет, оставив себе только самые ответственные.
Миссис Эшли стала замкнутой, и теперь они с Элизабет не просиживали часами у камина, обсуждая дела Движения. Взгляды миссис Эшли не изменились, но задор, с которым она принималась за работу, исчез бесследно. Элизабет перебирала все возможные причины, но ни одна из них не годилась. Иногда ей даже было стыдно перед миссис Эшли.
Вера возобновила свои частые посещения Эзры Бриггса. Сегодня она приготовила для него суп и посеет и собиралась ему отнести. Старый адвокат хворал, а приход Веры всегда улучшал его настроение.
Элизабет знала, что Эзра Бриггс — старый друг миссис Эшли и ее отца, и все-таки недолюбливала его. Девушка даже придумала адвокату прозвище — Пирожок с ромом. Действительно, в этих двух словах выражались слабости Бриггса — его страсть к рому и к сладким пирожкам, пирожным, печеньям.
Элизабет перешла улицу и вошла в типографию. После яркого солнца ей показалось, что она попала в темную пещеру. Резко пахло типографской краской. Раздавался стук работающих станков и возбужденные голоса. При появлении девушки разговоры стихли.
— Могу ли я Вам чем-нибудь помочь? Элизабет узнала голос молодого человека, который вышел из-за печатного станка. Этот высокий темноволосый юноша был учеником. Он носил черные бриджи, белые носки, коричневую рубаху и запачканный краской передник. В комнате был еще один человек, светловолосый, высокий, по-видимому, он был немного старше Элизабет. Незнакомец стоял лицом к окну со шляпой в руке.
— Так это Вы, мисс Элизабет? Мама, наверное, послала Вас за утренней газетой? — сказал ученик.
Незнакомец засмеялся, а Элизабет покраснела и смутилась.
— Ну Вы-то знаете, что я у миссис Эшли служу. Вы еще и учеником-то не были. И сегодня она меня послала… — Тут Элизабет смолкла, вспомнив про незнакомца.
— Так чего же Вы хотите? — спросил ученик.
— Я от миссис Эшли, разве Вы не знаете?
— Я ничего не знаю, кроме того, что Вы самая чудная милашка из тех, кто когда-нибудь заходил сюда.
Элизабет опустила голову, покраснев еще сильней. Незнакомец снова засмеялся. Он был вполне согласен с товарищем.
— Мне нужно передать кое-что от миссис Эшли. Разве Вы не знаете?
Элизабет испугалась. Неужели она что-то перепутала. Кажется, она так внимательно слушала объяснения миссис Эшли. Дай была она здесь всего однажды. Элизабет решила, что лучше уйти поскорее, и направилась к выходу.
— Постойте, мисс Элизабет. Это я так пошутил по-дурацки, сам не знаю, зачем. Вы не сердитесь?
— Вы грубиян, вот что, — сказала Элизабет, не глядя на него. — Я уж уходить собралась, сколько времени Вы у меня отняли.
— Ну хорошо, вот человек, которого Вы ищете. Я с ним знаком уже много лет, и, когда он надо мной подшучивает, я, между прочим, не сержусь. Джек, познакомься, пожалуйста, с Элизабет Уаттс. Когда-то она жила на этой улице.
— Правильно, Жак, — сказал незнакомец. — Я заберу это у Вас, мисс Уаттс.
Элизабет отступила назад, уставившись на незнакомца, и прижала свой сверток к груди. Этот человек — француз, никаких сомнений. Видимо, произошла какая-то ошибка.
Увидев смущение Элизабет, молодой человек улыбнулся.
— Моя мать — англичанка, а я — патриот, как и все вы. Не надо сомневаться во мне. Передайте мне, пожалуйста, все, что Вы принесли.
Ученик вышел, и Элизабет посмотрела на Жака, или Джека. Она никогда не сможет произнести правильно «Жак». Черные глаза молодого человека ярко блестели из-под соломенно-желтых волос. Его лицо было открытым и честным. Джек смотрел на Элизабет с восхищением, и от девушки это не укрылось. Парень протянул ей свою широкую ладонь, и Элизабет вручила ему свой драгоценный груз.
— Мерси, — сказал Джек и, заметив, что Элизабет нахмурилась, добавил:
— Это значит — куча благодарностей, мисс. Я передам все, куда надо будет. Ну что ж. Вам пора идти. Там еще кое-кто ждет. Каждый из нас должен видеть только одного человека.
Неожиданно он взял руку Элизабет и поцеловал ее. Элизабет отскочила назад, как будто ее обожгло огнем.
— Джек! — вскрикнула она и увидела, что парень весело смеется.
— Могу я навестить Вас дома, в Вашем доме, который теперь не на Солт-Лэйн?
Он снова засмеялся.
Элизабет почувствовала, что гордость наполняет ее сердце. Правда, она не знала, что скажет миссис Эшли…
«Скорее всего, ничего не скажет, — решила про себя Элизабет, — в последнее время она так мало говорит».
Она снова взглянула на своего нового знакомого. Пожалуй, его можно назвать даже красивым. И он совсем не старый. Наверное, ему не больше двадцати лет. Ну, может быть, двадцать один. Но ведь и ей скоро стукнет семнадцать.
— Да, — ответила она Джеку, — заходите, пожалуй.
Задымленная таверна была переполнена. Запах вирджинского табака смешался с запахом лампового масла. Клубы дыма стояли под потолком. Иногда из приоткрытой двери налетал порыв свежего ветра и заставлял мерцать пламя свечей. Тогда темные тени начинали метаться по задымленному потолку.
Мужчины пили, играли в карты, спорили и громко смеялись. Хорошее настроение поддерживалось домашним элем, который горячил им кровь.
