Когда любовь ждет - Линдсей Джоанна (лучшие книги txt) 📗

— Вы всегда были настроены против него, леди Леони. Можете ли вы отрицать хотя бы это?

— Я не буду ничего отрицать и не стану просить прощения за то, что думала в прошлом. Мне говорили, что Черный Волк — чудовище. Алан Монтиньи был моим другом, а ваш господин намеревался настичь и убить его. Да, я презирала его за то, что он явился сюда. Алан, у которого отняли его дом, вынужден был бежать, спасая жизнь. Я была даже готова собрать своих людей, чтобы помочь Алану отстоять то, что ему принадлежит, но он предпочел не затевать борьбу.

— Но вы ее выбрали, леди Леони.

— В этом вы ошибаетесь, — холодно ответила Леони. — Я всего лишь прокляла Черного Волка как захватчика. Остальное сделали мои люди, для которых мой гнев стал их гневом. Они приняли это близко к сердцу. Но я нанесла ему вред всего лишь один раз — ранив его в ночь моей свадьбы. — Потом она поспешно добавила:

— И это произошло случайно, только он об этом даже не помнит.

Торп мрачно воззрился на нее.

— Значит, хорошо, что Рольф не желает видеть вас рядом с собой.

Леони была ошарашена.

— Вы так ничего и не поняли из сказанного мной! Я хочу помочь ему. Я могу облегчить его страдания. Я могу…

— Вы можете держаться подальше от него. Даже если он смягчится и позволит вам лечить его, я вам не верю, леди Леони. Вы сочетались браком из-за моего глупого языка. Увидев же вас, я опять повел себя глупо, решив, что вам было бы неплохо стать мужем и женой. Но я ошибался. А теперь у него до-стадо благоразумия больше не доверять вам.

— Вы упрямы, Торп де ла Мap, и я буду молиться ради блага моего мужа, чтобы вы таким не были. Одо причинит ему больше вреда, чем пользы.

— Лекарь? Он уже все свои дела закончил, и Рольф поправится быстро, как всегда бывало в прошлом Вы понимаете, что у него это не первая рана? — Торп покачал головой.

— Надеюсь, вы не ошиблись.

Глаза Торпа сузились, пока он следил за тем, как она уходит. Видя выражение его лица, Милдред, которая подслушивала их разговор, притаившись в тени, решилась. Выйдя на свет, она зло произнесла:

— Вы ошибаетесь, думая о ней так. — Его темные глаза метали в нее молнии, — но Милдред собралась с духом и продолжала:

— Она знает абсолютно все, как лечить и успокаивать. И она не причинила бы вреда моему господину Рольфу. Она даже угрожала Одо, зная, какой он бестолковый. Если вы мне не верите, спросите сэра Эварарда.

— Женщины защищают друг друга независимо от того, правы они или нет, — с презрением ответил Торп.

— Так же, как и мужчины.

— Он не нуждается в ее помощи! — рявкнул Торп. «Как эта женщина набралась смелости возражать? — подумал он. — Неужели крепостные из Першвика еще хуже?»

— Она не причинила бы ему вреда! — настаивала Милдред. — Она вспылила, узнав, что его ложно обвиняют в том, будто он бьет ее. Ради него она рассказала всю правду. Разве так поступила бы женщина, ненавидящая его?

Милдред удалилась, удивляясь собственной вспышке. И пока она не скрылась из вида, ее, как совсем недавно и Леони, провожали сузившиеся глаза Торпа.

Глава 25

Спустя четыре дня состояние Рольфа ухудшилось. Торп уже не знал, что делать — ведь рана казалась совсем простой. Рольфу довелось пережить куда более опасные ранения, а выздоравливал он быстро. Похоже было, что эта подтачивала его силы. На второй день начался жар, который усилился до того, что у Рольфа начались приступы бреда, и он принимался то звать жену, то спустя секунду проклинал ее. Он совершенно не узнавал Торпа.

Этот трус Одо ускользнул из крепости, бежал до того, как его могли обвинить в ухудшении состояния Рольфа.

Торп уже не знал, что делать. Нет, что-то не так. Одну вещь он мог сделать, и в конце концов решился отправив слугу за женой Рольфа. Когда она вошла в комнату со своей служанкой Уилдой, у Торпа был пристыженный вид. Когда она разразилась проклятиями, он попятился.

— Почему вы не позвали меня раньше? — спросила она, обращаясь к Торпу. — Его губит загрязненная рана.

— Я не менял его перевязки, — заявил Торп, оправдываясь. — Поэтому рану не видел.

— А надо было! Я предупреждала вас, что Одо принесет больше вреда, чем пользы.

— Вы можете помочь ему? — спросил Торп смиренно.

Глядя на гноящуюся рану, Леони ответила:

— По правде говоря, не знаю. Сколько времени у него такой сильный жар?

— Три дня.

— Боже милостивый!

С лица Торпа сползла краска. Безнадежность в ее тоне сказала ему все, что он хотел знать. Молясь про себя, он подошел к кровати и смотрел, что делает Леони. Сначала она влила Рольфу в рот лекарство и заставила проглотить его. Торп преисполнился уважения к ней. Потом она принялась давить листья, чтобы полученной кашицей обложить рану вместе с каким-то мерзко пахнущим снадобьем. Поставили кипятить воду, а Леони стала смешивать содержимое нескольких пузырьков.

Когда она вынула из корзины маленький нож, Торп схватил ее за руку.

— Зачем это?

Она подняла на него глаза.

— Придется вскрыть его рану и поискать, что вызывает жар. Хотите сделать это своими руками? — спросила она язвительно. Торп покачал головой, и отпустил ее руку.

Леони промыла нож, потом очень осторожно сняла листья, которыми обложила рану. С помощью ножа она стала исследовать рану и чистить ее. Несколько долгих мгновений стояла полная тишина, и вдруг она в ужасе вскричала.

— Смерть — слишком мягкая кара этому лекарю. — По яростному взгляду Леони Торп понял, что вина за болезнь Рольфа полностью на нем. — Он вынул стрелу, но оставил в ране попавший со стрелой обломок звена кольчуги.

Она медленно и осторожно извлекла его, потом продолжила чистить рану Когда наконец пошла чистая кровь, она благодарно вздохнула. Теперь, очистив рану, она обработала ее своим снадобьем.

Наконец она выпрямилась и посмотрела на Торпа, но беспокойства в ее глазах больше не было.

— Кровь должна сочиться из раны до тех пор, пока жар не спадет — тогда мы узнаем, что болезнь его оставила. До тех пор я не стану зашивать рану. От этого он еще больше ослабеет, но я не рискую остановить кровотечение до тех пор, пока не буду убеждена, что рана очистилась. У меня есть укрепляющие снадобья, чтобы помочь ему справиться с лихорадкой и восстановить силы. — Торп кивнул, и она продолжала:

— Еще я дам ему кое-что от боли. — Он ничего не ответил, и Леони спросила:

— Вы позволите мне остаться и следить за его состоянием, чтобы делать то, что будет нужно?

— Опасность миновала? — тихо спросил Торп.

— Думаю, что да.

— Тогда оставайтесь, госпожа.

— Если он придет в себя и поймет, что я здесь, ему это может не понравиться.

— Пусть не понравится, — упрямо ответил Торп; он преисполнился благодарности и его не заботило, что Рольф подумает.

— Хорошо. — Леони вздохнула. — Но прошу вас не говорить ему, что я сделала.

— Но почему?

— Не хочу, чтобы он расстраивался, пока будет выздоравливать. Пусть считает, что его вылечил лекарь, как ему и подобало.

— Я не стану лгать Рольфу.

— Вам не придется лгать. Просто ничего об этом не говорите. Я постараюсь уйти до того, как он очнется.

К концу следующего дня, когда она перевязывала его рану, сведя вместе ее рваные края, глаза Рольфа открылись и их взгляды встретились. Лихорадка изнурила его, лицо было покрыто густой щетиной. Выглядел Рольф ужасно, и, когда он заметил Леони, его глаза потемнели от гнева.

Она не произнесла ни слова, а довела дело до конца и ушла. Торп, спавший в кресле возле очага, проснулся, услышав, как дверь закрылась. Он подошел к кровати.

— Вот ты и вернулся к нам?

— Где я был? — Голос Рольфа был едва слышен. Торп улыбнулся старому другу.

— Ты был близок к смерти.

Рольф с сомнением посмотрел на него.

— Из-за маленького отверстия от стрелы?

— В этом маленьком отверстии гнездилась болезнь. У тебя была сильнейшая лихорадка.