Сладостная ярость - Харт Кэтрин (книги хорошего качества .txt) 📗
— Не надо, любовь моя. Не надо. Не лишай нас обоих счастья. Мы слишком далеко зашли, чтобы останавливаться перед дверями рая.
Тогда она раскрылась ему, вручая ему и свое тело, и свое сердце. Трэвис был прав. Они зашли слишком далеко. Если остановиться сейчас, она так никогда и не узнает, куда может завести эта всепожирающая страсть, а ей безумно хотелось это узнать, хотелось, чтобы он научил ее, что значит быть женщиной в самом важном значении этого слова.
Она воскликнула в удивлении и восторге, когда он осторожно прикоснулся к ней, опытной рукой сразу найдя ту тайную точку, утолщение, сосредоточение страсти, отчего кровь загорелась в ее жилах и собиралась в один океан желания. Внутри у нее все пылало, плавилось, ее кости превращались в желе, а самым влажным и горячим было то самое место, которое ласкал сейчас Трэвис.
Губами он играл с ее сосками, длинными нежными пальцами гладил ее, отчего Сэм извивалась под ним и задыхалась от счастья. Ее сердце бешено стучало, столько чувств переполняло ее, что она думала, что умрет от этого наслаждения. Но даже тогда она чувствовала, что хочет большего, инстинктивно понимала, что самое лучшее впереди, и ждала неведомого. Короткие животные звуки исходили из ее горла, когда она бессловесно умоляла его о рае, который он обещал ей.
Тогда его мужское естество начало настойчиво пробиваться в тайный вход, куда еще не проникал ни один мужчина. Медленно, осторожно он входил в нее, и ее тело, пребывающее в сладостном ожидании, наконец приняло его. Когда он преодолел последнюю преграду и уничтожил девственность, с ее губ сорвался крик боли, но эта боль скоро прошла. Ласково уговаривая ее, он подождал, когда ее тело привыкнет к нему.
И вот он начал двигаться внутри нее, достигая самого сердца, призывая ее присоединиться к нему в этом восхитительном путешествии.
— Ах, любимая, кончим вместе. Кончим вместе!
Она думала, что ее желание настолько сильно, что сильнее быть не может, но чем больше он углублялся в нее, тем выше поднималась ее страсть. Ее бедра естественным образом качались в такт его толчкам, как будто ее тело всю жизнь дожидалось этого момента и точно знало, что от него требуется. Изумленная, Сэм открыла глаза и увидела, что Трэвис смотрит ей в лицо блестящими глазами с таким же выражением блаженства.
И страсть полностью захватила ее, волны чистого экстаза прокатывались по ней, и она крепко зажмурила глаза от нестерпимого наслаждения. Руками она вцепилась в его плечи, когда судороги восторга сотрясли их обоих, когда ее восторженные слезы смешались с его слезами, когда земля пошатнулась под ними, а небо над их головами раскололось на миллион сверкающих осколков.
ГЛАВА 14
Их любовь была похожа на головокружительную скачку, на волнующее и прекрасное путешествие в страну чувств. Такого ни один из них никогда в жизни не испытывал, но сейчас все было кончено. Постепенно их дыхание приходило в норму, их сердца начинали биться в обычном ритме. Тихо вздохнув в ленивой истоме, Сэм открыла глаза и взглянула на своего возлюбленного. Трэвис почему-то улыбался и хмурился одновременно.
— Если я не совсем сошел с ума, готов поклясться, что земля под нами все еще качается, — пробормотал он и тряхнул головой, словно желая прочистить себе мозги.
— Наверное, я тоже сошла с ума, — подтвердила она. — Я тоже это чувствую.
Толчок повторился, и ее глаза расширились от страха, а Трэвис воскликнул:
— Что за чертовщина! Земля действительно дрожит! Держись, Сэм!
Не успел он договорить, как участок раскисшей от дождя почвы, где они лежали, пополз вниз. Сэм завизжала и изо всех сил вцепилась в Трэвиса, между тем их грязевые сани, набирая скорость, катились вниз по склону. Она обхватила его, как медвежонок обхватывает ствол дерева, закрыла глаза и уткнулась лицом ему в грудь, а Трэвис лихорадочно карабкался, пытаясь нащупать под ногами твердую почву, хватаясь по дороге за камни и кусты.
Наконец ему удалось зацепиться за небольшое деревце. К счастью, его корни удержались, когда оно приняло на себя их двойной вес. Грязь продолжала литься на них, и на мгновение Сэм испугалась, что они могут утонуть в ней. Наконец она решилась открыть глаза.
— Все в порядке? — выдохнула она. — Мы больше не падаем?
Ворча и отплевываясь, Трэвис глубоко вздохнул:
— Все в порядке, если так можно выразиться. Ведь мы застряли на полпути к подножию холма в чем мать родила. — Он передохнул немного, собираясь с силами, потом приказал ей: — Садись мне на спину, Сэм. Осторожнее, я не уверен, что это дерево выдержит.
Она забралась на него, обвив его руками за шею и обхватив длинными голыми ногами за талию. Трэвис начал ползти наверх, медленно карабкаясь по крутому скользкому склону, с трудом преодолевая дюйм за дюймом. Сэм казалось, что через каждый фут, что ему удавалось пролезть вверх, они скатывались на два фута ниже, но Трэвис упорно лез наверх и тащил на себе Сэм. Наконец они добрались до такого места, где дальше ползти было невозможно. Слишком круто, слишком скользко и не за что ухватиться, хотя до вершины холма оставалось всего восемь или девять футов. Но Трэвис не собирался сдаваться.
— Сэм, подтянись повыше и попробуй встать мне на плечи, — сказал он. — Если ты доберешься до вершины, сбросишь мне веревку.
Первая попытка влезть ему на плечи оказалась неудачной. Сэм потеряла равновесие и соскользнула с его спины так низко, что ее голова оказалась на уровне его колен. Вскрикнув от испуга, она схватилась руками за его бедра, глубоко вонзившись в него ногтями.
— Ох! Проклятье, Сэм! Осторожнее! Смотри, что делаешь!
Но Сэм уже оправилась от страха и не могла не пошутить:
— А девушке есть на что посмотреть, — подтрунивала она. — У тебя прекрасная задница, начальник.
— Сэм, — рявкнул он. — Вместо того чтобы любоваться моей задницей, делай, что я сказал. Не могу же я висеть тут бесконечно.
— А ты не жалуйся! — Сэм поползла наверх по его скользкому телу, и наконец ей удалось упереться коленками в его плечи. — Ползешь, как по поросенку, смазанному маслом, — сказала она, запуская руки ему в волосы и выпрямляясь на дрожащих ногах.
Поднявшись на цыпочки, она дотянулась до гребня холма, пальцами нащупывая, за что можно было бы уцепиться.
— Я никак не достаю, — сообщила она, пока он кряхтел и ворчал под тяжестью ее тела. — Придется мне встать тебе на голову.
Когда она поставила одну ногу ему на голову, которая и без того была вся в грязи, он закряхтел еще больше и напряг шею.
— Ну, вперед, — с чувством сказала она. Оттолкнувшись от его головы, как от трамплина, Сэм перемахнула через гребень холма, затолкав при этом Трэвиса лицом в грязь. Он поднял голову, фыркая и отплевываясь, и услышал ее торжествующий крик: — У меня получилось!
— Прекрасно, — пропыхтел он. — Теперь отвяжи веревку от моего седла и найди, к чему ее можно привязать, а потом бросишь свободный конец мне.
На какое-то мгновение у Сэм мелькнуло искушение оставить Трэвиса там, где он был, взять свою кобылку и ускакать прочь. Но ей вспомнились чудные минуты их любви, и ее сердце смягчилось. Нет, она не сможет бросить его. Кроме того, если ему удастся подняться на вершину холма, то, увидев, что ее нет, он разъярится, как дикий зверь, и тогда пощады не жди.
Разумно рассудив, что приключений на одну ночь ей выпало более чем достаточно, Сэм нашла веревку и помогла Трэвису добраться до гребня холма. Они устроили нечто вроде палатки, растянув над кустами водоотталкивающее пончо Трэвиса, но прежде чем заползти внутрь убежища, им сначала надо было отыскать свою одежду и хоть немного счистить с себя грязь.
Задачу по розыску одежды Трэвис выполнил с блеском. Он нашел свой ремень с кобурой, штаны, сапоги, хотя ему и пришлось вылить из них порядочно грязной жидкости. Носки и рубашка пропали бесследно. Такая же судьба постигла и нижнее белье Сэм. Ботинки тоже не нашлись, к ее большой радости. Обнаружилось только платье и чулки, все остальное, очевидно, погибло на склоне холма.
