Песнь сирены - Джеллис Роберта (бесплатные версии книг TXT) 📗
На рассвете Вильям проснулся, все еще слыша звуки, жившие в его восхитительных снах. Он лежал, думая о своем сне, прекрасно осознавая, что Элизабет привязана не к Моджеру, а к Хьюэрли, и даже если бы он освободился от ответственности за Элис и свои земли, она не могла бы поступить подобным образом. Вильям вдруг поднялся и виновато посмотрел на Раймонда: не разбудил ли он его. Он сразу понял, что Раймонд не спит. Поднимаясь, он успел заметить выражение тоски и боли в глазах Раймонда, которые тот быстро закрыл. Сердце Вильяма защемило. Он слишком хорошо знал этот взгляд. И его лицо так часто выражало подобное страдание, что нельзя было ошибиться.
Вильям не сказал ничего: Раймонд уже повернулся к нему спиной. Да и что он мог сказать? Если Элис сможет быть счастливой с человеком, которого Ричард предложит ей, имеет ли право он, Вильям, помешать ей только потому, что хочет видеть ее с Раймондом или облегчить его страдания? Хотя Ричард нежно любит Элис, ему не понять, что значит желать женщину, которую не можешь иметь. Ричард был женат дважды – не по любви, по необходимости, но оба раза удачно. Его первый брак был счастливым, пусть и не слишком страстным, зато второй казался удачнее.
Вне сомнений Ричард ждет от Элис того же. Вильям никогда раньше не думал об этом. Он знал, пока жив, Ричард не будет особенно вмешиваться, и согласится на брак с Обри. Ричард знал о такой возможности. Он не слишком его одобрял, считая, что Элис заслуживает большего, но, если она любит Обри, этот союз мог стать прекрасным сочетанием власти и земли в богатом регионе.
Однако все изменилось. План брака с Обри рухнул, и Вильям вдруг подумал о том, что сегодня его ждет сражение. Он не бессмертен.
До сих пор он не получил даже царапины в двух боях, но все может случиться. Если бы та стрела попала чуть-чуть правее… Сегодня они собираются установить в маленькой деревушке засаду на уэльсцев. При неудачном стечении обстоятельств он может быть убит. Ричард далеко – все еще во Фландрии или приближается к Шотландии. Элис может остаться беззащитной. Он рассчитывал, что Моджер поможет ей, но тот сам будет участвовать в сегодняшней акции. Даже если Моджер выйдет из нее живым, он не годится на роль защитника Элис, так как может принудить ее вступить в нежелательный брак.
Нет. Хватит подобных браков. Вильям надел халат и достал письменный прибор. Положив его на колени, он максимально подробно изложил ситуацию Ричарду и свое пожелание: Элис должно быть позволено выйти замуж за Раймонда, если она того пожелает.
Вильям отвел глаза от запечатанного письма и поймал взгляд Раймонда.
– Иногда, – сказал он с улыбкой, – я ощущаю себя идиотом. Раньше, всякий раз отправляясь на войну, я был в свите графа Корнуольского. И мне никогда не приходилось думать о том, что случится, если меня ранят или убьют. Ричард позаботился бы об Элис, как о собственной дочери. Теперь, однако, он далеко, слишком далеко. Если… – Вильям запнулся, а затем все же рассказал Раймонду о расстроившемся браке Элис с Обри.
– Сэр Моджер знает о вашем решении в отношении его сына? – спросил Раймонд, подозрительно глядя на Вильяма.
– Нет. Думаю, сейчас неподходящее время говорить с ним об этом. Он не… у него сложные отношения с сыновьями. Я опасаюсь, что Моджер будет груб с Обри, обвинит его в не желании и неумении добиться расположения Элис. Есть и еще одна причина, – произнес Вильям мягко, – касающаяся только меня. Однако у вас нет оснований подозревать Моджера в том, что он желает мне зла. Моя смерть не поможет ему, поскольку у Ричарда, моего сюзерена, нет оснований поддерживать брак с Обри, разве только в угоду мне.
Раймонд кивнул головой. Лицо его оставалось спокойным, хотя разговор о замужестве Элис буквально разрывал его на части. Он не может сделать ей предложение, не может по ряду причин. С его отцом случится припадок, он, скорее всего, отречется от Раймонда, если тот возьмет жену, которая не принесет им ни богатства, ни почетного родства. С другой, стороны Раймонд причинит боль и сэру Вильяму, которого успел полюбить. Если он женится на Элис, она вынуждена будет жить с ним в Эксе, и Марлоу останется без хозяйки. Ситуация будет еще хуже той, какая так страшит Вильяма.
Раймонд уже понял, Вильям, еще достаточно молодой для того, чтобы заиметь и воспитать наследника, больше не женится. Случайно они с Элис задели этот вопрос в своем недавнем разговоре. В ответ девушка только кивнула головой и сказала: «Есть одна женщина… но он не может вступить с ней в брак, а другая ему не нужна». Поначалу Раймонд считал это безумием. Теперь же, когда сам представил, что берет в жены другую женщину, не Элис, ради земель или власти, то почувствовал подступающую тошноту. Сэр Вильям намеревался оставить свои владения Элис и ее сыновьям. Может ли Раймонд отнять у него это?
Все рассуждения сводились к одному. Когда война закончится, и Раймонд предоставит королю Генриху доказательства лояльности сэра Вильяма, он больше не вернется в Марлоу. Но стоило Раймонду подумать об этом, его пронзила такая боль, что он невольно застонал. Как ни странно, сэр Вильям не отреагировал на это и даже не посмотрел на молодого человека, а начал объяснять, сколь дорог ему Марлоу и о своей надежде, что муж Элис согласится жить там.
Все доводы рассудка улетучились, стоило только Раймонду понять, что Вильям весьма тонко понуждает его, нищего и бездомного наемника, добиваться Элис.
– Сэр… – Он задохнулся.
Но Вильям остановил его кивком головы.
– Сейчас нет нужды обсуждать это. Но, если я погибну, ты должен сразу же поехать в Марлоу и убедиться, что никто не пытается завладеть Элис или повлиять на ее решение, пока Ричард не освободится от своих дел и не сможет взять мою дочь под опеку. Вот письмо для него, объясняющее все.
– Вы думаете, рейд, который мы планируем, так опасен? – спросил Раймонд, несколько удивленный.
Вильям улыбнулся.
– Нет, но более опасен, чем два предыдущих. Из донесений разведчиков известно: деревню можно использовать как ловушку. Ее-то мы и хотим захлопнуть, предприняв все меры, позволяющие избежать излишнего риска.
– Не думаю, что вы способны умышленно послать меня на верную гибель, – улыбнулся Раймонд. – Вы не сможете это сделать, не рассказав мне всего… столь же откровенно, как говорили о том, что в Уэльсе не стоит ожидать богатой добычи.
– Мальчишка! – воскликнул Вильям, нежно глядя на юношу и улыбаясь его словам. – Да, я не рассказал тебе всего. Иди, принеси нам чего-нибудь поесть, и я скажу тебе кое-что, услышанное на совете. Пора это знать и тебе.
Действительно, Вильям знал гораздо больше, чем рассказывал Раймонду или кому-либо еще, поскольку присутствовал на совете у графа Херфордского. Де Боун, несмотря на свою молодость и ответственностью перед Ричардом, был совсем не глуп. Он догадался, почему Ричард всегда знает, о чем думают его подданные. Поэтому граф Херфордский, как хороший хозяин, всегда советовался со своими людьми, но в его общении с ними присутствовала какая-то недосказанность, сдержанность. Возможно, они предостерегли бы его, если бы то, что он намеревался сделать, могло привести к несчастью. Но, в то же время, опасались давать советы слишком часто, чтобы не задеть его. Однако к сэру Вильяму, другу детства Ричарда, и особо приближенному к нему, это никак не относилось. Поэтому-то граф и приглашал Вильяма на военный совет, на который обычно допускались только знатные вассалы, подчинявшиеся непосредственно королю.
Таким образом, Вильям узнавал все новости и имел более глубокое видение кампании, чем другие рыцари. Оставалось лишь несколько часов до начала операции, и Вильям полагал, что теперь может полностью посвятить Раймонда в обстоятельства дела.
– Ты слышал, думаю, что, кроме этого небольшого похода здесь, в Уэльсе, королю пришлось вести войну с Шотландией, – начал Вильям, когда слуга принес им тарелки с хлебом, кусочками соленого мяса и сыра.
– Да, ходили кое-какие слухи, – подтвердил Раймонд. – Поговаривали о соглашении между Дэвидом, сыном Ллевелина, и королем Александром.