Лорд-грешник - Хантер Мэдлин (книги бесплатно полные версии txt) 📗
Он наклонился, чтобы посмотреть на выражение ее лица, но не обнаружил ни замешательства, ни целомудренного ужаса, ни даже краски стыда: Брайд столь внимательно изучала сюжет, будто хотела запомнить каждую деталь.
Пока Брайд изучала детали гравюры, Эван изучал ее, невольно отмечая, как хороша ее фигура в новом платье, какой безупречной формой обладает ее лицо. Ему пришлось избегать ее целую неделю: он бы не смог просто смотреть на нее, после того как уже прикасался к ней. Обычно, когда женщина внушала ему желание, он не тратил времени на раздумья, но теперь… Похоже, он снова стал идиотом, как тогда в Шотландии; а ведь на этот раз никаких разумных причин для сдержанности не было. Он хотел ее. Хотел прямо сейчас.
Внезапно он подумал, что если женщина так невозмутимо и сосредоточенно изучает «I Modi», ее не может оскорбить честное и откровенное желание мужчины. Эван был уверен, что в Шотландии Брайд выглядела раздосадованной только потому, что он не закончил начатое.
На цыпочках вернувшись к двери, Эван запер ее, потом подошел к шкафу, где хранил спиртное, и налил две рюмки хереса.
Глава 15
Брайд медленно перемещала увеличительное стекло, дюйм за дюймом изучая лежащую перед ней гравюру. Она все еще пыталась доказать себе, что эти серии не имеют отношения к украденным пластинам отца, но память и техника неопровержимо свидетельствовали, что ее надежды напрасны.
Вконец расстроенная, прикидывая, как бы выяснить у Линдейла, где он взял их, Брайд перевернула страницу…
– Эта одна из лучших гравюр серии – в художественном смысле. Но в смысле практического использования она показалась мне весьма неудобной.
Чуть не подскочив от неожиданности, Брайд захлопнула том и резко повернулась: лорд Линдейл уже ставил маленькую рюмку на столик рядом с ней. В его взгляде была доля насмешки, а еще напряженность, которая навела ее на мысль о том, что ей лучше уйти.
– Что это – херес? – подозрительно спросила она. – Я никогда его не пробовала, так что должна отказаться.
– Никогда не пробовали? Тогда зачем отказываться? Считайте это новым шагом к познанию, маленьким приключением ощущений. – Эван перевел взгляд со шкафа с гравюрами на том на полу. – Вы, кажется, весьма увлеклись их изучением.
– Простите, я сейчас поставлю все на место. Уже поздно, мне в самом деле пора идти.
– Лучше будет, если вы останетесь. Мне бы хотелось кое о чем поговорить с вами.
– А мы не можем сделать это завтра?
– Я бы предпочел сегодня. – Граф стал не спеша обходить софу, и каждое его движение выражало уверенность в том, что Брайд останется, и это буквально пришпилило ее к месту. Встав на колено, Линдейл разжег в камине огонь, потом вернулся к софе и сел, вытянув длинные ноги, а затем ослабил галстук и начал маленькими глотками пить херес. Он походил на человека, который устроился для приятной болтовни со старым другом. В его поведении не было ни малейшего намека на угрозу, но Брайд все же чувствовала опасность.
Наконец граф кивнул в сторону тома, лежавшего у нее на коленях:
– Похоже, вас совершенно пленили эти серии.
– Не думаю, что «пленили» – верное слово. – Брайд покраснела.
– Тогда что? Заворожили? Вы настолько увлеклись, что даже не слышали, как я вошел.
– Я сказала, что была потрясена.
– Вот уж нет. Я видел, как смотрели на эти гравюры куртизанки, ни у одной не было такого выражения, как у вас.
– Да, но я уже видела подобное. Гравюры Каральо, например.
– Их нельзя сравнивать. Тут нет метафор или намеков, нет богов и богинь, обнимающих друг друга. «I Modi» – сексуальное руководство для практического использования.
Брайд лихорадочно искала способ сменить тему разговора.
– Больше всего меня потрясло их присутствие в этом доме. Я удивлена, почему вы коллекционируете подобные вещи. – Она махнула в сторону картин и статуэток, римского барельефа и непристойного Приапа.
– Этим я бросаю вызов обществу и демонстрирую презрение к невеждам, которые осмеливаются диктовать нормы поведения и отвергают неизбежные особенности исторического развития.
– Боже мой, сколь надменно и сколь возвышенно… Никогда бы не подумала, что вы покупаете эротические произведения из чувства гражданского долга.
– Смейтесь, если хотите. Даже когда я был мальчиком, эта страна все больше становилась угрозой земным удовольствиям. Здесь проповедуют, что будущее страны зависит от того, насколько ее жители откажутся от человеческих радостей. Величайшие цивилизации признавали радость земных удовольствий, и моя коллекция доказательство. Теперь мы создаем другую великую цивилизацию, но трактуем страсть как в высшей степени греховную. Это позорно, вредно и опасно.
– Значит, ваша коллекция – громогласное заявление о том, что вы отказываетесь подчиняться установленным правилам?
– Именно так.
– Вот уж не думала, что ваши намерения столь благородны. С моей стороны глупо судить вас, но я решила, что вы коллекционируете их, дабы черпать вдохновение и получать удовольствие.
Линдейл сделал еще глоток хереса.
– Что ж, не отрицаю. Вы не единственная, кого это возбуждает.
– Возбуждает? Но я вовсе не рассматривала изображения, а только изучала технику, ведь я гравер.
– Следовательно, вы даже не заметили, что на страницах изображены нагие люди, которые совокупляются, предаваясь страсти с поразительной изобретательностью?
– Заметила, но вовсе не собиралась их пристально разглядывать. Я просто изучала технику исполнения, потому что она привлекла мое внимание.
– Советую попробовать херес, вам понравится. И чем же вас так заинтересовала техника?
Невыгодное положение заставило Брайд проявить неосторожность, которую он тут же распознал. Чтобы скрыть замешательство, она заполнила долгую паузу тем, что наконец пригубила херес. Густая ароматная жидкость приятно обожгла рот, тепло распространилось по телу. Удивительный вкус.
– Это один из лучших, – сказал Линдейл, пристально наблюдая за ней. – Выдержанный, а это позволяет определить всю палитру вкусовых оттенков. Попробовав его, вы никогда уже не удовлетворитесь чем-то меньшим.
Брайд без труда поняла, что граф говорит не о хересе. Хотя он не двинулся с места, ей показалось, что они теперь совсем близко: видимо, так подействовал его взгляд, в котором появилась едва различимая перемена. Сердце у нее стучало так громко, что Линдейл наверняка слышал его в наступившей тишине. Восхитительное молчание волновало, как будто Брайд с нетерпением ждала приятных новостей.
– Я заинтересовалась техникой, так как что-то в ней меня насторожило, – наконец сказала она, пытаясь отвлечь его внимание. – Сомневаюсь, что эта серия – дело рук самого Раймонди – скорее, гравюры относятся к более позднему времени.
Брайд рассчитывала, что Линдейл немедленно устроит ей продолжительный допрос и тем избавит ее от грозящей опасности.
Протянув руку за томом, граф коснулся пальцами ее бедра, и Брайд ощутила его прикосновение даже сквозь многочисленные слои одежды.
– Гравюры подлинные, можете мне поверить. – Граф отложил том в сторону и тем самым закончил разговор на эту тему.
– С вашего позволения, теперь я пойду. – Брайд собралась встать.
– Нет, я хочу еще немного побыть в вашем обществе. И не забудьте, мы с вами должны кое-что обсудить.
– Не могу представить, что именно.
– Ваше новое платье – оно чрезвычайно вам идет.
Хотя Линдейл не смотрел на нее, ее грудь все равно стала набухать, еще больше натягивая лиф.
– Остальные платья скоро доставят? – поинтересовался граф.
– Думаю, в течение следующей недели.
– Когда привезут вечернее платье, я хочу, чтобы вы поехали со мной в театр.
Придумывая достойный ответ, Брайд сделала еще глоток хереса.
– Полагаю, у вас есть друзья, которые могут составить вам компанию.
– И все же я хочу, чтобы меня сопровождали вы.
Приглашает он ее или приказывает?
