Всю ночь напролет - Брокуэй Конни (прочитать книгу .txt) 📗
— Нет. Из Эдинбурга.
«Ах да, верно», — подумала Энн. Она не сводила глаз с Джулии, однако все ее помыслы были устремлены к Джеку. По слухам, сэр Джеймисон нашел его в одном из работных домов Эдинбурга. Она уже успела об этом забыть, как, впрочем, и о том обстоятельстве, что она была той воровкой, которую он искал.
— Миссис Уайлдер! — Тихий голос Джулии застал ее врасплох. — Не могу ли я попросить вас на пару слов?
Энн вяло кивнула. Одним легким касанием руки Джулия отвела ее в сторону, оставив Джека наедине с Софией.
— Мне не следовало бы говорить об этом здесь и сейчас, однако я полагаю, что это необходимо. Вряд ли мне представится другая возможность, и, кроме того, я считаю это своим долгом перед Мэтью.
Энн так и застыла на месте.
— О каком долге перед Мэтью вы говорите, мисс Нэпп?
— Он так горячо вас любил.
Боже праведный! Как долго еще у нее хватит сил это терпеть? Сколько еще раз ей придется выслушивать напоминания о том, как она была любима — нет, обожаема своим мужем, заслужив с его стороны такую привязанность, о которой большинство женщин могут только мечтать? Ту самую привязанность, которая по праву принадлежала Джулии Нэпп.
— Когда я упомянула в разговоре имя Мэтью, по вашей реакции мне стало ясно, что вы до сих пор оплакиваете его гибель. Вам не следует падать духом. Это противно человеческой природе. Знай об этом ваш муж, он пришел бы в ужас.
Скорее он был бы рад. Эта неожиданная мысль всколыхнула душу Энн. Потрясенная, она прикусила губу.
— Я тоже скорблю о нем, — продолжала Джулия с искренним волнением в голосе. — Мэтью был моим другом. И хотя моя горечь утраты несравнима с той, которую должна испытывать его… — тут она запнулась, — его жена, смею вас заверить, что ему было бы больно видеть, как вы себя терзаете, отдавая должное его памяти. «Когда Энни смеется, — сказал он мне однажды, — я сам не могу удержаться от улыбки».
— Пожалуйста, не надо…
Взяв похолодевшую руку Энн в свою, Джулия принялась согревать ее ладонями.
— Дорогая миссис Уайлдер, прошу вас, начните жизнь заново. Вы еще так молоды. У вас все впереди. Постарайтесь насладиться жизнью сполна.
— Как вы сами? — спросила Энн, понизив голос. Джулия улыбнулась.
— Но ведь у меня нет ваших средств, дорогая. Будь у меня дело, которому я могла бы себя посвятить… — Она с грустным видом покачала головой.
— Я могу это изменить, — возразила Энн, глубоко растроганная ее словами. — Переезжайте ко мне. Станьте моей компаньонкой. Вместе мы…
— Жить в доме Мэтью? — Джулия снова отрицательно покачала головой. — Я бы никогда не согласилась принять от вас хотя бы кроху того, что принадлежало Мэтью.
В ее отказе не было зависти или злобы — только глубокое, не передаваемое словами чувство гордости, которое вновь напомнило Энн о том, как тяжело пережила Джулия разрыв с Мэтью. Со стороны Энн было глупостью предлагать ей нечто подобное. Стать компаньонкой женщины, которая похитила у тебя будущее, счастье всей твоей жизни? Как видно, ей придется включить бесчувственность в длинный перечень своих прегрешений.
— Извините меня. Я это сказала, не подумав.
— Не стоит извиняться. — Некрасивое лицо Джулии озарилось мягкой улыбкой. — Но я все же вас прошу, постарайтесь забыть о прошлом.
Энн утвердительно кивнула, зная, что солгала Джулии. Она не в силах забыть прошлое. Оно следовало за ней неотступно в облике человека на деревянной ноге, укоряло ее голосом старой нищенки в лохмотьях, бросало ей одно за другим обвинения в письмах матери Мэтью. Ее прошлое останется с ней навсегда.
Тут ее взгляд упал на темно-русую голову Джека, который как раз в эту минуту склонился над ухом Софии. И зачем только он ее поцеловал, в один миг разбив ее столь тщательно оберегаемое сердце и заставив страдать от несбыточных желаний? Не то же ли самое чувство должен был испытывать Мэтью? Если так, то неудивительно, что он предпочел смерть подобной адской муке.
Что толкнуло Джека на этот шаг? Что такого он в ней нашел, когда посмотрел ей в глаза? Энн зажмурилась. У нее стучало в висках, сердце было готово разорваться на части.
Чувство уязвленного достоинства пришло ей на выручку.
Джек видел перед собой скорбящую вдову. Женщину без громкого имени, которое могло бы служить ей защитой, вышедшую замуж за человека много выше себя по положению. Женщину, заслужившую обожание со стороны мужчины, считавшегося образцом добродетели. Ее он не замечал вовсе.
Джек поднял голову, напряженно осматриваясь вокруг, словно искал кого-то.
Воровку. Вот кем она на самом деле была. И скоро он сам в этом убедится.
Если бы только он не смотрел на нее с таким мрачным, озабоченным видом, словно в его власти изгнать обуревавших ее демонов! Если бы только он вообще не явился сюда, досаждая ей своей церемонной вежливостью и блеском в глазах, редкими приступами смеха и грубой мужественностью. Кто знает, быть может, тогда с Божьей помощью она бы перестала о нем вспоминать.
Энн коротко, нервно рассмеялась, но ее смех скорее походил на всхлипывание. Усилием воли она его подавила.
Джек тут же обеспокоенно выступил вперед, так и не дослушав последнюю фразу Софии. Энн отстранила его и мисс Нэпп жестом. Джулия бросила на нее вопросительный взгляд.
— Должно быть, этим утром я подхватила простуду, — услышала Энн как будто издалека собственный голос. — София, не могла бы ты заняться гостями вместо меня? Мисс Нэпп, надеюсь, вы меня простите, если я удалюсь к себе?
— Разумеется, миссис Уайддер.
— А вы, полковник?
Он наклонил голову, и Энн поспешно покинула комнату.
Прием в доме Нортов закончился через час — непривычно рано с точки зрения общественных условностей, но зато слишком поздно для Джека. Он покинул Мейфер и направился на свою квартиру неподалеку от порта, вспоминая по пути выражение лица Энн, когда она кинулась прочь из комнаты и — как ему невольно приходило на ум — подальше от него.
Туман, поднимавшийся клочьями от берегов реки, струйками растекался у его ног. Было слишком холодно, чтобы шататься пьяным по улицам, и слишком поздно, чтобы идти на работу. Возле слабо мерцавших огнями трактиров не было ни души.
Едва он оказался у двери своего дома, как из тумана, откуда ни возьмись, возник Гриффин с каким-то подростком.
— Я эту проклятую ночь провел без сна, как вы мне и сказали, — начал без долгих вступлений мальчик, между тем как Гриффин молча стоял рядом. — Служанка с тамошней кухни — настоящая потаскушка и почти каждый вечер где-то пропадает. Но я ни разу не видел, чтобы она лазила по крышам.
Джек кивнул. Все оказалось именно так, как он и предполагал. Он с самого начала допустил ошибку, полагая, что безрассудство и дерзость, присущие воровке, заставят ее бросить ему вызов, снова взявшись за свое, даже несмотря на то что она знала: он идет по ее следу, — а может быть, именно поэтому.
Однако он ошибся. Воровка не давала о себе знать.
Джек порылся в кармане в поисках мелочи и сунул несколько монет в протянутую грязную руку мальчика:
— Продолжай наблюдение.
— Слушаю, капитан. — Парня тут же как ветром сдуло.
— Фешенебельный район Лондона.
Воровка тоже называла его капитаном, но ее грубоватый выговор, характерный для уроженки лондонских низов, не был присущ ей от рождения. Либо она переняла его сравнительно недавно, либо подражала кому-то.
Вот уже несколько дней он не вспоминал о ее существовании, занятый охотой совсем иного рода. Но теперь у него в запасе оставалось не так много времени, и потому Джек снова был вынужден уделить все свое внимание воровке. Только напав на ее след, он мог выгадать небольшую отсрочку, столь необходимую ему для того, чтобы раскрыть тайну письма.
— Я жду новостей, — обратился Джек к Гриффину. — Что слышно от Берка?
— Ничего, — произнес Гриффин с досадой. — Парень оставил Фросту записку с уведомлением об увольнении и так поспешно отправился в Суссекс, словно за ним черти гнались.
