Непорочная куртизанка - Фэйзер Джейн (версия книг .txt, .fb2) 📗
— Не знаю, потому что ничего еще не было, — выпалила она.
Потрясенное молчание воцарилась в комнате. Все дружно и почти благоговейно уставились на нее.
— Ты... ты отказала ему? — выговорила наконец Мэдди.
— Нет... не совсем. Попросила его подождать немного... поухаживать за мной...
Все это звучало настолько неправдоподобно, даже на ее слух, что она не удивилась, когда все стали смеяться.
— Да брось, Кларисса! — воскликнула Эм задыхаясь. — Не может такого быть! Скажи нам правду!
— Это правда, — спокойно ответила она. — Кто-нибудь, помогите мне расшнуровать корсаж!
Скромного вида девушка немедленно выступила вперед и быстро расшнуровала платье. Кларисса сняла его и встряхнула.
— Миленькое, верно? — лукаво улыбнулась она.
— Слишком дорогой подарок от любовника, не получившего вознаграждения, — объявила одна из женщин. — Мы здесь не играем в такие игры. Ты здесь новенькая, и поэтому тебе многое прощается, но есть определенные правила. Мы, например, делимся друг с другом всем, что знаем о клиентах. Это дает нам определенную защиту. Чем больше знаешь о мужчине, тем лучше сможешь угодить ему и всей его братии или вовремя уберечься от беды. Поэтому скажи нам правду.
Действительно ли в ее голосе слышатся оттенок злобы, или Клариссе это показалось? Женщина походила на амазонку: мускулистая, веснушчатая, с большими руками.
Прежде чем ответить, Кларисса накинула свой халат, словно ничуть не испугалась вызова.
— Видите ли, это и есть правда. Я решила, что привлечь интерес графа можно только если заставить его подождать. Немного завлеку его, пообещав, что в конце он получит все.
— И он согласился? — в один голос ахнули девушки.
— Очевидно, — спокойно ответила Кларисса.
— Возможно, у него просто не стоит, — ухмыльнулась амазонка. —- Ни один мужчина с горячей кровью не станет подписывать контракт с матушкой Гриффитс, чтобы потом отказаться от услуг девушки. Должно быть, скрывает, что его клинок обвис и потерял упругость, вот и делает вид, будто завел любовницу.
Интересно, как отреагировал бы Джаспер, услышав подобную характеристику своей мужественности. Ей вдруг стало казаться, что она каким-то образом предала его, что, конечно, было совершенным абсурдом.
— У меня подобного впечатления не сложилось, — отрезала она. — Мне он показался настоящим мужчиной. Мне кажется, он наслаждается игрой... ожиданием... и я сегодня днем еду с ним в Гайд-парк.
— Ну, если ты действительно держишь его на длинном поводке, лучше не заходить слишком далеко, — посоветовала амазонка. — Иначе дело может кончиться скверно. У нас тоже такое бывало.
— Я поостерегусь, — пообещала Кларисса. — И благодарю вас за совет. Обещаю, что приму его к сведению.
Женщины, очевидно умиротворенные, закивали.
— А матушка Гриффитс знает об этом? — неожиданно спросила Мэдди.
— Я ей не говорила. И не считаю, что это ее дело. Если лорд Блэкуотер решит ей рассказать, это тоже меня не касается.
— Будем надеяться, что он предпочтет держать рот на замке, — объявила скромная мышка. — Иначе быть беде. Матушка Гриффитс терпеть не может, когда мы устанавливаем собственные правила.
— Верно! Играешь с огнем, девочка, помяни мое слово! — бросила амазонка, направляясь к двери.
Остальные потянулись за ней. Все, кроме Мэдди и Эмили.
— Какая грозная женщина, — заметила Кларисса, подходя к комоду и принимаясь расчесывать волосы.
— О, не обращай внимания на Труди! Она много ворчит, но у нее большое сердце, — возразила Эмили. — Не представляешь, сколько мужчин любят грубое обращение! А уж Труди это умеет! Она их ругает, даже бьет, а потом утешает, пока они не теряют голову. И обожают Труди. Возвращаются к ней, чтобы получать это снова и снова. Матушка Гриффитс очень ее ценит.
Похоже, ей еще много предстоит узнать о мире, населенном ночными бабочками!
Кларисса вздохнула, продолжая мерно водить щеткой по волосам.
— Хочешь, я завью тебе волосы перед встречей с его сиятельством? — спросила Эмили. — Всего несколько минут.
— Правда? — благодарно улыбнулась Кларисса. — Ты очень добра.
— О, это такая чепуха! — воскликнула Эмили и отправилась за щипцами.
Прическа была почти готова, когда в комнату вошла матушка Гриффитс со шляпной картонкой и большим свертком. Положив все это на постель, она критически оглядела Клариссу.
— Да, локоны смягчают твое лицо, дорогая. Посмотри, что тебе только сейчас принесли!
— От кого это?
Кларисса порывисто обернулась.
— По-моему, это был лакей лорда Блэкуотера, — ответила Нэн, ловко развязывая ленты картонки. Внутри оказалась кремовая соломенная шляпка с черными бархатными лентами. — О, какая модная! — воскликнула она, поднимая шляпку. — У его сиятельства всегда был такой изысканный вкус! Примерь, дорогая, а Эмили сумеет сделать так, чтобы букли обрамляли твое лицо.
Эмили надела шляпку на голову Клариссы и осторожно вытянула букли, так что они кокетливо выглядывали из-под полей. Завязала бархатные ленты под подбородком и, удовлетворенно кивнув, отступила.
— Восхитительно! — объявила Нэн, разворачивая сверток, в котором оказались темно-зеленые лайковые полусапожки и перчатки в тон.
Кларисса решила, что все вместе с платьем составит прекрасный ансамбль. Джаспер продумал все детали ее появления в светском обществе. Он поразительно много знал о моде, что, впрочем, ее не удивляло. Ортанс, возможно, многому его научила, и не только в постели.
Кларисса извлекла из шкафа платье и выложила на кровать рядом с полусапожками и перчатками.
— Чудесно! — одобрительно воскликнула Нэн. — Надеюсь, Кларисса, теперь ты понимаешь, как тебе повезло.
— О, поверьте, мадам, я все прекрасно понимаю, — пробормотала Кларисса, развязывая ленты шляпки. — В три часа мы с его сиятельством едем на прогулку в парк. Думаю, он хотел убедиться, что я не опозорю его своим видом.
Нэн тихо ахнула. Значит, граф решил представить девчонку на суд общества! Подобные вещи весьма редки в ее деле и более связаны с делами сердечными, чем с торговлей телом. Но Джаспер не мог влюбиться в девушку за такое короткое время! Слишком он умудрен жизнью, чтобы позволить такому случиться.
— Что ж, постарайся выглядеть как можно лучше и не заставляй его сиятельство ждать.
С этим прощальным выстрелом она выплыла из комнаты.
— Она никогда не стучится, перед тем как войти? — спросила Кларисса.
— Только если в комнате мужчина, — пояснила Мэдди. — А если мы одни — заходит когда хочет.
— Это ее дом, — напомнила Эмили.
— Но это не извиняет ее неучтивость, — отрезала Кларисса.
Девушки уставились на нее как на безумную. С каких это пор учтивость имеет что-то общее с жизнью, которую они ведут?
— Где ты жила до того, как попала сюда? — спросила Мэдди.
— В деревне. Работала на одну семью. Они обращались со мной неплохо, пока младший сын не влюбился в меня настолько, чтобы сделать предложение. Тогда меня выкинули на улицу, и я несколько дней скиталась по Лондону и зарабатывала на хлеб как могла, пока не оказалась здесь.
Внезапно обретенный талант лгуньи до сих пор не переставал изумлять Клариссу.
— Значит, тебе повезло, — заключила Эмили. — Ты могла попасть в гораздо худшее место.
Кларисса просто кивнула и сменила тему разговора:
— Я не ела с рассвета и очень проголодалась.
— Позвони — и тебе принесут.
По пути к дверям Эмили дернула за шнур сонетки.
— Слуги привыкли подавать еду в самое разное время. Однажды у меня был мужчина, которые захотел получить обед в три часа ночи, и, заметь, полный обед из трех блюд, поданный ливрейными лакеями. Представляешь, мы сидели за столом голенькие, как новорожденные младенцы, и прикрыться было нечем, кроме салфетки на коленях.
Она рассмеялась. Мэдди ей вторила. Кларисса невольно заразилась их весельем. Поразительно, сколько мужества требуется этим девушкам! Вместо того чтобы считать себя рабынями жестокой мадам, они умудряются находить радость в самых безрадостных ситуациях.
