Опасное богатство - Хейер Джорджетт (лучшие книги без регистрации .txt) 📗
– О, немногим более четырех тысяч, мне кажется, – проговорил граф.
– Немногим более… О Боже! Но… но ведь, в конечном счете, это ведь не такая уж огромная сумма, правда? – расхрабрился Перри.
– А это существенно зависит от размера вашего состояния, – произнес граф. Он вынул из открытого ящика стола изящные ножницы и стал стричь себе ногти.
– Конечно, – согласился Перегрин. – Совершенно справедливо. Но у меня… у меня ведь большое состояние, верно?
– В данный момент, – отвечал Ворт, – вы располагаете тем, что я бы, скорее, назвал самостоятельностью.
– Вы хотите сказать, я имею то, что позволяете мне вы, – сказал Перегрин с явным неудовольствием в голосе.
– Рад слышать, что вам это ясно, – сказал Ворт. – А то я уже начал в этом сомневаться.
– Разумеется, все понимаю. Но ведь деньги у меня есть, я прав? Весь вопрос только в том, чтобы я получил часть их вперед.
Граф положил ножницы на стол и погрузил руки в чашку с водой, которая стояла рядом. Сполоснув руки, он начал терпеливо вытирать их тонкой салфеткой.
– Но у меня нет ни малейшего намерения давать вам деньги вперед, хоть сколько-нибудь вообще, – сказал он. Перегрин вытянулся как струна.
– Что вы хотите сказать? – спросил он. На минуту граф поднял на него глаза и холодно оглядел Перри сверху вниз.
– Вы и ваша сестра приписываете такой смысл моим словам, о котором я и не помышляю. Мне это на самом-то деле удовольствия не доставляет. Мои слова выражают именно то, что я говорю.
– Но ведь вы же не можете отказать мне в деньгах, которые я должен вернуть – это долг чести! – возмутился Перегрин.
– Не могу? – спросил граф. – У меня такое впечатление, что очень даже могу.
– Черт побери, никогда не слышал ничего подобного! Я должен вернуть долги!
– Естественно, – согласился Ворт.
– Ну и как же, черт побери, я их верну, если вы не хотите развязать тесемки на кошельке, – негодовал Перегрин. – Вы ведь прекрасно знаете, что до следующего квартала в карманах у меня пусто.
– Этого я не знал, но легко могу себе представить. Примите мое искреннее сочувствие.
– Сочувствие! Какая мне польза от вашего сочувствия? – кричал Перегрин с большой обидой.
– Боюсь, пользы от этого вам действительно никакой не будет, – произнес граф. – Но мы несколько отклонились от главного, как вы думаете? Вы мне должны чуть более четырех тысяч фунтов. Взгляните на свои долговые расписки, там указана точная сумма. И я очень хочу знать, когда вы намереваетесь эту сумму мне заплатить.
– Но вы– мой опекун! – негодовал Перри. – Вы распоряжаетесь всем моим состоянием!
Граф поднес к глазам одну кисть с прекрасно сделанным маникюром.
– О нет, Перегрин! Как ваш опекун я к этому разговору не имею никакого отношения, вам это надо понять. Как ваш опекун я уже твердо заявил, что никоим образом не собираюсь помогать вам проматывать в карты ваше наследство. А как ваш кредитор я просто желаю знать, когда вам будет удобно оплатить эти счета.
К этому моменту их разговора Перегрин уже потерял все остатки своей воли, но по-прежнему упрямо задирал подбородок. Как можно более ровным голосом он сказал:
– В таком случае, сэр, мне придется попросить вас великодушно подождать до следующего квартала, когда я смогу вам заплатить, нет, не всю сумму, которую я вам должен, но большую ее часть.
Граф снова окинул Перегрина своим холодным взглядом сверху вниз, отчего Перри почувствовал себя совсем маленьким. Ему стало жарко и очень неуютно.
– Возможно, я вам уже говорил, как это обязан делать любой опекун, что долги чести принято возвращать немедленно, – мягко сказал он.
Перегрин покраснел, сжал руки в кулаки и положил их на колени. Он пробормотал:
– Это я знаю.
– В противном случае, – продолжал граф, тщательно загибая складки на галстуке, – вам придется покинуть клубы, в которых вы состоите.
Перегрин вскочил со своего места.
– Деньги, у вас будут к завтрашнему утру, лорд Ворт, – сказал он дрожащим голосом. – Если бы я только знал, если бы я только мог себе представить, как вы ко мне отнесетесь, я бы сделал все, чтобы заплатить вам свой долг, и никогда бы к вам не приехал!
– Позвольте до конца разъяснить вам одно обстоятельство, Перегрин. Сейчас я опять говорю с вами как ваш опекун. Если хоть раз в течение следующих двух лет, пока я буду вашим опекуном, я узнаю, что вы обратились к моим друзьям Говарду и Джебсу или к кому-либо другому, вы незамедлительно вернетесь назад в Йоркшир до вступления в права наследства.
У Перегрина побелело лицо. Он с ужасом посмотрел на графа и еле слышно спросил:
– Что же мне делать? Что я могу сделать?
Граф указал ему на кресло.
– Садитесь!
Перегрин послушно сел, не сводя горящего взгляда с графа.
– Вы вполне себе уяснили, что я сделаю то, что сказал? Я не собираюсь давать вам денег вперед на уплату ваших карточных долгов. И я не разрешу вам обращаться за деньгами к ростовщикам.
– Да, я все понял, – сказал несчастный Перегрин, даже не представляя, что же с ним будет.
– Тогда очень хорошо, – сказал Ворт. Взяв со стола всю кипу долговых бумаг, он разорвал их на куски и бросил в мусорную корзину под туалетным столиком.
Первое чувство, охватившее Перегрина при виде этого совершенно неожиданного поступка графа, было чувство величайшего облегчения. Он глубоко вздохнул, и лицо его обрело нормальный цвет. Потом он быстро встал и запустил руку в мусорную корзину.
– О нет! – закричал он. – Я не могу играть и не платить проигрыши! Если вы не хотите ни дать мне денег вперед, ни получить их так, как я решу сам, – тогда сохраните эти мои долговые расписки до тех пор, пока я не достигну положенного возраста для получения наследства. Прошу вас, сэр!
Тонкие пальцы графа сжали запястье Перри с такой силой, что он поморщился.
– Оставьте эти записки в корзине, – спокойно сказал граф.
Перегрин уже поднял клочки бумаги и не выпускал их из своей руки, сжатой железными пальцами графа.
– Не отдам! Я проиграл деньги в честной игре и не собираюсь принимать от вас такое одолжение! Вы очень любезны, очень, очень добры, я в этом не сомневаюсь! Но я, скорее, соглашусь потерять все свое состояние, чем принять такую щедрость!
– Оставьте эти бумажки в корзине, – повторил граф. – И не обольщайтесь – порвав эти записки, я совсем не собираюсь быть к вам добрым. Мне очень не нравится выступать в роли человека, который у своего собственного подопечного выиграл в карты целых четыре тысячи фунтов.
Перегрин угрюмо сказал:
– Не понимаю, что это значит.
– В таком случае вы просто плохо соображаете, – отрезал граф. – Должен вас предупредить, что терпение мое не бесконечно. Положите эти бумажки обратно. – И он еще сильнее сжал запястье Перегрина.
Перри вдохнул в себя воздух и бросил скомканные листки в корзину. Ворт опустил его руку.
– Так что же вы хотели мне сказать? – спокойно спросил он.
Перегрин ринулся к окну и тупо уставился на улицу, теребя одной рукой бахрому шторы. Вся его поза говорила о том, что он испытывает глубокое огорчение.
Сидя в своем кресле, граф внимательно наблюдал за своим подопечным, и глаза его слегка улыбались. Через минуту-другую, пока Перегрин, по-видимому, никак не мог справиться со своими эмоциями, граф встал и, сняв с себя халат, бросил его на кровать. Потом он потянулся к фраку и надел его. Одернув и тщательно расправив на себе фрак, он сдул пылинки со сверкающих гессенских ботфортов и стал критически рассматривать свое отражение в высоком зеркале. Затем он взял с туалетного столика табакерку из севрского фарфора и сказал:
– Пойдемте! Мы закончим наш разговор внизу.
Перегрин неохотно повернулся.
– Лорд Ворт! – начал он, глубоко вздохнув.
– Да, когда спустимся вниз, – произнес граф и открыл дверь.
Перегрин слегка поклонился и пропустил графа вперед.
Не изменяя своей обычной неторопливой манере, граф направился вниз по лестнице и ввел Перегрина в уютную библиотеку, находившуюся за гостиной. Там как раз в это время дворецкий ставил на поднос бокалы и графин. Посмотрев, все ли так, как ему хотелось, он ушел, закрыв за собою дверь.
