Никогда не подсматривай (СИ) - Бэйн Екатерина (книги хорошего качества .TXT) 📗

— Мама не проснулась? — спросил он с тревогой.

— Пока нет, — я покачала головой, — если ты не будешь продолжать в том же духе.

— Нет, — он почти оскорбился, — совершенно исключено. Произошла случайная реакция. Не думаю, чтоб это повторилось.

Я оглядела стол и находящиеся на нем предметы. Ну, ну. Впрочем, я вовсе не подозреваю его во лжи. Он даже прав, если подумать. Это не повторится, разумеется, нет. Будет другое. И еще неизвестно, что предпочтительнее. Пожалуй, я бы выбрала что-то знакомое.

— Хочешь устроить еще один пожар, папа? Нужно быть осторожнее.

Отец кивнул, соглашаясь со мной.

— Все в порядке, Сюзон. Ничего страшного.

Он всегда так говорит. Уверена, если вдруг дом начнет рушиться нам на головы, отец скажет: «Да не волнуйтесь вы так! Все в порядке, ничего страшного».

— А этот дым не ядовитый? — решила все-таки уточнить я.

— Нет, конечно. Если только не вдыхать его достаточно долго.

Успокоил.

— Достаточно долго — это сколько? — насторожилась я.

— Ну… часа два, — отец озабоченно хмурился.

— Точно?

— Не беспокойся, Сюзон, я цел и невредим. Тебе лучше пойти спать.

— А ты?

— Я еще немного поработаю.

— Может быть, завтра? — предположила я.

Отец оглядел результат рук своих с долей обреченности.

— Да, ты права. Здесь следует немного прибрать, а потом уже я пойду спать.

Зная, что уборка может затянуться до утра, так и не начавшись, я не стала доверять его словам и предложила:

— Я помогу тебе.

— Помоги, — согласился он и сунул мне в руки несколько пробирок, — подержи, только не разбей.

— Не разобью, — пообещала я, зная по опыту, что это может быть опасно.

Как-то я уже разбила одну из пробирок, и вытекшая из нее жидкость воспламенилась, изуродовав ковер и изрядный кусок моего платья.

Кивнув головой, я перехватила пробирки покрепче. Держала их до тех пор, пока отец не закончил убирать на столе. Потом он по одному забрал у меня препараты и убрал их в шкаф.

Тем временем, неприятный запах почти исчез. Мы с отцом оглядели комнату, переглянулись между собой и облегченно вздохнули.

— Вроде бы все, — сказал папа.

Я не успела кивнуть в ответ.

Распахнулась дверь и на пороге возникла мама.

— Что это такое? — гневно осведомилась она, — вы решили отравить нас в постелях? Хорошенькое дело! Как тебе не стыдно, Шарль! — она перевела взгляд на бедного папу, — чему ты учишь Сюзон? Девушке ни к чему увлекаться химией. То за гадость ты пролил?

Мама всегда все знает, просто удивительно.

— Так, пустяки, — он махнул рукой, — почти не пахнет. Стоило ли поднимать такой шум!

— В коридор выйди, — посоветовала ему мама, — сколько еще это может продолжаться!

Я вышла за дверь, пока родители выясняли отношения и поняла, что мама права. В коридоре было невыносимо. Сквозняк выгнал запах из кабинета и заполнил все остальные помещения.

— Нужно открыть окно в конце коридора, — предложил отец, выходя за мной и принюхиваясь.

— Нужно прекратить эти бессмысленные опыты, — отрезала мама, — пока не сжил нас со свету. Когда-нибудь что-нибудь непременно взорвется.

— Ну что ты, Каро, я очень осторожен.

— Я это давно заметила, — съязвила она, — лучше бы ты писал стихи. Они не прожигают дыры в коврах и креслах, не оставляют на столах отвратительные пятна, не поджигают шторы и не вызывают приступов удушья. Правда, толку не было бы ни от одного, ни от другого.

Отец не стал возражать, лишь кивнул, зная по опыту, что это куда безопаснее. Мама тем временем открыла окно в конце коридора и отправила меня спать. Я не возражала, хотя эта история немало меня повеселила.

Утро следующего дня было ясным и солнечным. В такое утро кажется, что с тобой не может случиться ничего плохого. На душе покой и радость. Ее ничто не омрачало до самого вечера, все были веселы и приветливы, никто не ссорился, а главное, Гранден не наносил нам визита. Это очень повысило мое настроение.

Он не давал о себе знать целую неделю. Я уже начала думать, что он передумал на мне жениться, точнее говоря, тешила себя надеждой. Как же это было бы замечательно! Я настолько осмелела, что решила прокатиться верхом и получила от прогулки ни с чем не сравнимое удовольствие.

Но в один отвратительный день все изменилось. Приехал Гранден и заперся вместе с отцом в его кабинете. Они не выходили около двух часов. Я вся извелась от тревоги и нехорошего предчувствия. Бродила под дверью и кусала пальцы, пока Алиенор не взяла меня под руку и не отвела в сторону.

— Ты ведешь себя как ребенок, — сказала она, — пора взрослеть. Надеюсь, ты не подслушивала?

— Нора! — возмутилась я, — как ты можешь так думать! Тем более, там все равно ничего не слышно.

Сестрица рассмеялась.

— Откуда же ты тогда это знаешь? Ну ладно, ладно, не подслушивала. Сюзон, тебе пора избавляться от глупых иллюзий.

— Например?

— Например, что все в жизни будет так, как в романе, — съязвила она.

— Я не читаю романов, — отозвалась я, — это ты их читаешь.

— Опять ты споришь! Да, я читаю романы. Ну и что в этом плохого? Если бы ты их читала тоже, то перестала бы воспринимать жизнь столь трагично. Не стоит считать, что наступил конец света. Чего это ты так напугалась?

— Ничего, — буркнула я.

— Как ты думаешь, что они обсуждают? — Алиенор хитро посмотрела на меня.

— Не знаю.

— А ты подумай. Для того тебе и голова дана. Лично я считаю, что они обговаривают день свадьбы.

Я не выдержала, развернулась и ушла к себе.

Прошло еще полчаса и Гранден наконец ушел. Я услышала, как отъезжает его экипаж, сидя на подоконнике. Проводила его взглядом, полная мрачных предчувствий. И они начали сбываться с катастрофической быстротой.

Итак, отец пришел ко мне, сел на стул, кашлянул и подозвал меня к себе. Я посмотрела на его озабоченное лицо и судорожно вздохнула. Мне показалось, что я воспринимаю жизнь недостаточно трагично. Следовало избавиться лишь от одной иллюзии: что все в жизни заканчивается хорошо. Не все, далеко не все.

— Сюзон, — начал отец, сцепив руки, лежащие на столе, — мне нужно с тобой серьезно поговорить.

— Да, папа, — тоскливо отозвалась я.

— Приезжал месье Гранден.

Я кивнула, подтверждая очевидное.

— Он сказал мне нечто не очень приятное.

— Вот как? — я приподняла брови, — он обидел тебя, папа?

— Нет, дело не в этом. Но он открыл мне глаза на то, что я слишком плохо знаю свою дочь.

— Что ты хочешь этим сказать? — не поняла я.

— А ты не знаешь?

— Понятия не имею, — я пожала плечами и поймала его взгляд.

Отец смотрел на меня внимательно, слишком внимательно и пытливо, будто пытался увидеть, что у меня внутри. У меня похолодели руки. Что мог сказать ему Гранден? Неужели… неужели, правду?

— Я все больше убеждаюсь в том, что тебя не следовало посылать на службу, — наконец сказал он.

Я тоже так думала, но ничего не ответила. Конечно, не следовало. Какие мучения пришлось претерпеть принцессе в процессе общения со мной! Нехорошо так измываться над венценосными особами.

— У тебя появились знакомства, которые… их, конечно, нельзя назвать нежелательными, но все-таки мы, твои родители должны знать, по крайней мере, о том, с кем ты знакома и…, - отец запнулся, по-видимому, запутавшись.

Я тоже не совсем поняла смысл сказанного. О каких знакомствах идет речь? Марселла? Дениза? Сама принцесса? Это же смешно!

— И если уж ты… э-э-э… у тебя появился знакомый, которого ты отличаешь ото всех других, то могла бы сказать об этом нам и не ставить нас в дурацкое положение.

— Папочка, я не понимаю, о чем ты говоришь, — в недоумении заключила я, — какое еще знакомство? Что ты имеешь в виду?

Отец помялся, но все же сказал:

— У тебя есть знакомый, которому ты небезразлична, Сюзон.

— Кто? — немедленно спросила я, — я его знаю?

— Именно это я и хотел бы узнать.